Книга От судьбы не уйдёшь, страница 50 – Элен Форс

До сих пор не верится, что это происходит.

Когда мы вернулись в загородный дом, Ахмед заявил, что голоден и ему хочется мяса. Я думала, что мы поедем в ресторан и нам закажут еду, может быть он заставил бы меня готовить. Что угодно, но не это.

Ахмеду привезли мясо, которое он замариновал лично и теперь в беседке у дома, которое он собирался зажарить. Мне оставалось лишь порезать овощи и хлеб, разложить соусы к мясу. Ничего грандиозного и помпезного, все очень просто и скромно.

Мы напоминали влюбленных, которые решили устроить романтический пикник. Запах костра и мяса опьянял, у меня самой образовался литр слюны во рту в ожидании нашего ужина. Этот стейк можно было продать за сотню тысяч, он будет приготовлен самим Эмиром.

— Никогда бы не подумала, что ты умеешь готовить. — признаюсь я, следя за тем, как его сильные руки сексуально раскладывают мясо на решетку.

— Только мясо. — спокойно отвечает он, полностью погруженный в процесс. — Очень часто мы с братом ходим на охоту с отцом, после нее сами освеживаем животных и готовим мясо.

Сглатываю, не желая представлять, как с бедного животного сдирают шкуру и отрезают куски мяса.

— Ты ешь только халяльное мясо?

— Нет. — отвечает он, усмехаясь и бросая на меня взгляд от которого я тут же поправляю толстовку. — Я в некотором смысле атеист.

— Неожиданно. — мне нравится наблюдать за его уверенными действиями. Домашний Ахмед никак не похож на того отвратительного сноба, который заставил меня делать ему минет. Он очарователен. Настоящий мужчина. От него пахнет уверенностью и домовитостью.

— Я уехал из дома, когда мне было четырнадцать. Постоянно жил вне дома. К несчастью мой отец выбрал для меня наставника не мусульманина, он вложил в мою голову знания, но не сделал примерного мусульманина…

— То есть ты не веришь в Бога?

— Нет. Я верю в Бога, но я не придерживаюсь канонов ни одной из существующих религий.

— Но при этом ты заводишь себе наложницу?

— Право иметь наложницу — традиция, право по статусу, это не диктуется религией.

— Но если я правильно тебя поняла, ты был воспитан в светских традициях, а они противятся многоженству и прочему…

— Учитель вложил мне в голову все традиции моей семьи как полагается… — Ахмед ставит решетку на мангал. Я даже облизываюсь при виде сочного мяса. Он возвращается ко мне и разливает вино по бокалам, одно из них он протягивает мне. — Растягивай удовольствие, больше я тебе не налью. Не люблю курящих и пьющих алкоголь женщин.

Я принимаю бокал, рассматривая красные блики вина, обдумывая его слова. Сегодня он рассказал о себе намного больше, чем когда-либо. Пользуясь случаем мне хотелось узнать о нем больше, но так, чтобы не спугнуть момент.

— А почему ты уехал из дома и твоим воспитанием занимался не отец? Если не секрет, конечно…

— Отец правит государством, у него нет времени на мелочи. Он всегда принимал участие в нашем воспитании, но у каждого из нас был свой наставник. У брата был наставник отца, старый мусульманин, поэтому он вырос очень консервативным и закрытым. Но так правильнее, потому что после смерти отца — он займет его место. Я же, как человек, который в будущем должен был стать звеном нашей страны и остального мира, учил активно языки и путешествовал. Моим наставником стал бывший посол Англии. Очень мудрый человек, он отлично справился со своей работой, вот только примерный мусульманин из меня так и не получился. Я чту традиции, но не всегда им следую.

— Даже не представляю, что это такое. Наверное, на тебя давит сильная ответственность… Я всегда боялась стать самым большим разочарованием своих родителей. Хотя у них точно не такие большие надежды на мой счёт. — мысленно представляю, как они будут шокированы, когда прочитают в интереснее про Эмира. — Кстати теперь они узнают всю правду… и вряд ли придут от этого в восторг.

— Не узнают. — Ахмед делает глоток и спокойно поясняет: в интернете никогда не будет фотографии моей жены. А что имя не твоё… Скажешь по мусульманским законом перед свадьбой тебе дали арабское имя, не может быть жена Эмира с русским именем.

Вот такое простое объяснение, но мне все равно не становится легче.

— Ты заберёшь меня к себе и что дальше? Женишься и заведёшь семью, гарем… в какой-то момент я просто надоем тебе и стану не нужна, что тогда? Перепродашь меня или выдашь замуж за кого-нибудь?

— А ты сделай так, чтобы не надоела. — Ахмед дерзко кусает меня за ушко, заставляя вскрикнуть и подпрыгнуть. — Пока ты бьешь рекорды… еще ни одна женщина так долго не владела моим вниманием…

* * *

Мне никогда не было так хорошо и уютно с мужчиной. У меня до Ахмеда то и не было отношений, хлипкий флирт с мальчиками. Конечно, они все не были похожи на Аль-Мактума.

Мы сидим бок о бок в беседке, наслаждаясь свежим воздухом, и поглощаем вкусное мясо, приготовленное самим Эмиром. Ничего вкуснее я не пробовала.

Рядом трещит приятно огонь, стрекочут сверчки, шуршит трава, шелестит листва.

Что может быть романтичнее?

Рука Аль-Мактума покоится на моем бедре, сейчас это выглядит так естественно и умиротворительно. Невольно разглядываю его волосатую кисть на моей ноге, рука настоящего животного. Мне нравится его смуглая мускулистая рука.

После этого насыщенного дня во мне просыпается адский голод, я ем, удерживая мясо руками, облизывая пальцы и даже не думая о том, как я выгляжу со стороны. Перестав воевать с Ахмедом, подчинившись его правилам, мне удается найти с ним общий язык. Насытившийся самец выглядит довольным и расслабленным.

— Вот такая ты мне нравишься. — его слова задевают во мне невидимые струны. Сердце практически выпрыгивает из груди. — Дикая. Безумная. Моя.

Он наклоняется и целует меня, прикусывая нижнюю губу. Замираю, растворяюсь и просто наслаждаюсь моментом. Лучше сейчас поддаться чувствам и прожить эту минуту в розовых очках, не портить момент.

Я «его».

А завтра будет завтра.

Волшебный вечер сменился волшебной ночью. Мне удалось обмануть себя и почувствовать особенной, притвориться, что между нами могут быть нормальные отношения. Пусть сегодня я буду его девушкой, а он обычным парнем без титулов. Вот лучше он был дагестанцем.

Аль-Мактум пребывал тоже в хорошем расположении духа и был очень нежен. Не знаю, что на него подействовало более благоприятно: мясо и вино или моё хорошее поведение.

За всеми этими событиями я даже забыла, что записала нас с Ахмедом на теннис. Из головы вылетел совсем мой план по освобождению из омерзительных лап жестокого Эмира.

Правда сейчас в эту секунду он не выглядел таким ужасным.

Ахмед, вокруг бёдер которого было обмотано белое полотенце, стоял на кухне и пил кофе с непринуждённым видом. В отличие от меня он был отдохнувшим и свежим, как майская роза. Для царской персоны у него был спартанский режим.