Книга Оракул выбирает королеву, страница 28 – Оливия Штерн

– Пожалуйста, помогите, – взмолилась Леона, – он умирает! Надо перстень зарядить. Можете?

И сунула девушке под нос перстень, камень в котором был совершенно черен и пуст.

– Пять крон. – Девушка со знанием дела осмотрела артефакт.

– У меня нет денег. – Леона изо всех сил старалась, чтоб голос не дрожал. – Но…

– Мы не оказываем услуг бесплатно.

– У меня есть очень дорогая вещь, вам понравится.

И протянула компас.

Ей было жаль расставаться с последним подарком мэтра Флорье, но почему-то жизнь Армана в те мгновения стоила по меньшей мере сотни таких компасов, если не больше. Перед глазами Леоны стояла картина: ее магия, окутавшая Армана спасительным коконом, в то время как все прочие, кто был в комнате… Ну, лучше не вспоминать, во что превратились они.

– Хорошо, – сказала девушка, – идемте.

Время, казалось, застыло. Леона притопывала от нетерпения, ей казалось, что девица нарочно тянет время, когда там Арман умирает, если еще не умер. Казалось бы, ну умрет он, и что? Теперь Леона была свободна, печати на ней не было.

Но как жить дальше, зная, что могла помочь и отвернулась, не помогла?

Нет, вовсе не потому, что Армана приняла магия. Совсем не поэтому…

Потом, сжав в кулаке заряженный артефакт, Леона неслась по безлюдной улице в наступающих сумерках обратно в гостиницу. Перепрыгивая через ступеньку, добежала до выбитой двери в номер. И снова, перескакивая через скорчившиеся мумии, туда, к окну.

– Арман! – позвала его.

Перевернула на спину ставшее совершенно неподъемным тело. Заглянула в бледное, с посиневшими губами лицо. Вздохнула облегченно, когда поняла, что Арман Линто еще дышит, еле-еле, но дышит.

Потом схватила его за руку и надела на безымянный палец перстень, одновременно активируя его. А сама осела рядом на пол, оперлась спиной о кровать и закрыла глаза. Сквозь веки пробивалось жемчужно-голубое сияние заряженного артефакта, оно успокаивало, давало надежду…

У Леоны раз за разом в памяти возникала картина, как Линто, понимая, что его убьют, срывает с ее руки печать, чтобы хотя бы у Леоны Риквейл был шанс.

По неясной причине думать об этом было приятно – до сладкой боли в груди, до мурашек по коже. Хотя, понятное дело, между ней и Арманом ничего не было и быть не могло. Никогда.

Леона вздрогнула, когда Арман закашлялся. Открыла глаза.

Королевский оборотень, перегнувшись пополам, лежал на полу и выкашливал сгустки крови. Он посмотрел на Леону вполне осмысленным взглядом, и во взгляде этом… Как будто треснули старые зеркала, выпуская на свет что-то новое, чего ни один из них до этого не знал.

Леона молча протянула руку и погладила Армана по жестким растрепанным волосам, откидывая их со лба.

– Все хорошо, – сказала тихо, – теперь все хорошо.

Он перехватил ее руку и, все еще кашляя, стиснул пальцы до боли. Не отпуская, с трудом сел и осмотрелся. Взгляд Армана задержался на ближайшей мумии, затем вернулся к Леоне.

– Что это было, льесса? Это ваша работа, так ведь?

– Руку отпустите, – растерялась она, Арман держал ее крепко.

– Разумеется. – Он криво усмехнулся и разжал пальцы. – Иногда мне кажется, что вы только и делаете, что возвращаете меня к жизни. Я вас перестаю понимать. Вместо того чтобы просто сбежать – вы ведь теперь свободны, я снял печать, – вы снова здесь, сидите рядом. Почему?

Он шмыгнул носом, вытер кровь с подбородка и выжидательно уставился на Леону. В тусклом свете уцелевших фонариков лицо казалось жуткой маской, бледное, в крови, и глаза как два бездонных колодца, на дне которых агония, боль, почти сумасшествие. Что она могла ответить? И сама не знала. Пожалела перемолотого королевой оборотня? Или просто человека? А может, было еще что-то, призрачная надежда, легкая, словно скользящий луч лунного света? Невозможно было облечь в слова те неуловимые чувства, что зарождались в душе. Леона и сама не понимала, зачем раз за разом спасает человека, который везет ее даже если и не на смерть, то на процедуру малоприятную, это точно.

Потом все же нашлась:

– Так вы считаете, я должна была бросить вас умирать здесь? По себе судите?

Линто усмехнулся, покачал головой. С силой провел пальцами по волосам, отбрасывая их назад, и, как ни в чем не бывало, совершенно забыв о предмете разговора, заметил:

– Нам надо сменить гостиницу, не находите?

– Так ведь у нас денег нет, – прошептала Леона, не отводя взгляда.

– Посидите здесь, льесса.

Арман вдруг улыбнулся, очень тепло, а Леона подумала, что еще ни разу он ей не улыбался вот так, открыто и слегка озорно. Едва не брякнула «вам очень идет, улыбайтесь чаще», но вовремя прикусила язык. Это, верно, все случившееся на нее так действует, что глупости так и просятся наружу.

Линто тем временем поднялся на ноги, ощупал грудь и принялся осматриваться. Леона смотрела на него снизу вверх и была благодарна за то, что он ей предложил еще немного передохнуть. На самом деле только сейчас она поняла, насколько измотана и устала. Тело гудело, и будь она у себя дома, первым делом нырнула бы в теплую ванну, а потом в чисто застеленную кровать. Огоньки на стенах казались слишком яркими, смотреть на них было больно, и Леона, щурясь, принялась молча наблюдать за Линто.

Он, даже не морщась, уже ворочал ближайшую мумию, обшаривая карманы. Затем выпрямился, держа в руках что-то маленькое и плоское.

– Льесса, ознакомьтесь с содержимым.

Леона едва успела поймать летящий кошелек. Открыв его, высыпала на ладонь несколько серебряных монет.

– Здесь полукрона. Я так понимаю, на гостиницу едва ли хватит. Да и есть ли здесь еще одна?

– В любом случае отсюда нужно убираться. – Линто нахмурился. Он уже обшаривал следующее тело. – Придется обыскать всех, мне не дает покоя мысль: кого посетила столь светлая идея избавиться от оборотня королевы?

Леона пожала плечами:

– Возможно, того, кто считает, что королеве пора на вечный покой?

– Возможно, и так. А возможно, дело не только в этом. – Арман выпрямился и бросил ей еще кошелек.

На этот раз добыча оказалось побогаче, Леона выудила увесистую золотую монету с профилем ее Вечного величества.

– А в чем?

– Вероятно, во мне самом. Пока вы принимали ванну, я отправил два письма, – Арман снова хмурил брови, проговаривая и переосмысливая происходящее, – одно письмо старому Мерклу, другое – своему секретарю. Узнать о том, что мы с вами здесь, могли только эти двое, считав наше местоположение с полученных плантосов, а еще те, кому эти двое могли рассказать.

– Или кто-нибудь, кто перехватил ваших шмеликов, – несмело добавила Леона.