Книга Нормальных семей не бывает, страница 61 – Дуглас Коупленд

— Нет, вам это не к лицу.

— Все равно хотелось бы. Будь я мелочной, я бы на многое перестала обращать внимание.

Оставшиеся представители немногочисленного персонала заметались, как кролики, по очереди выбегая на парковку, чтобы посочувствовать уволенной официантке. Пользуясь возникшим вакуумом, Флориан прошел к бару и налил два джина с мартини. Усаживаясь за столик и передавая один бокал Дженет, он кивнул на происходящее за окном и сказал:

— Посмотрите, какой урон наносит увольнение даже одного служащего всей экономике — в данном случае экономике «Хижины». Отец всегда говорил, что скорейший путь нанести урон любой экономике — это подтолкнуть ведущие профсоюзы к забастовке. От этого у среднего класса голова неизбежно идет кругом, и не успеете вы оглянуться, как — бум! — к власти приходит какой-нибудь тиран. Надо любой ценой обеспечивать своевременную доставку салата в супермаркеты. Ваше здоровье.

— За вас.

Они со звоном сдвинули бокалы.

— Но знаете, Флор, — сказала Дженет, — я до всего этого уже дошла своим умом.

— Правда?

— Вы просто не поверите, с чем только не сталкиваешься в интернете.

— Вам нравится копаться в сети?

— Ну еще бы.

— И вашим друзьям тоже?

— Пфффф. Нет. На самом деле меня просто тошнит от собственного поколения. Они стали совершенно нелюбознательными, но только не я — мне нравится интернет. Вся когда-то запрещенная информация теперь легко доступна.

— Например?

— Во-первых — медицина. И во-вторых, правительственные файлы и документация — я больше никогда не поверю никакому правительству.

— Разумное решение. А как насчет нехороших чатов?

— Бывает, но я умерла бы со стыда, если бы моя семья узнала.

— Как ваша подпольная интернетовская кличка?

Дженет вспыхнула.

— Ну, давайте же, скажите мне, Дженет.

— Обещаете, что не будете смеяться?

— Постараюсь.

— Азиатская Шлюха.

Смех Флориана был похож на собачий лай. Дженет снова зарделась.

— И были сексуальные свидания? — спросил он.

— Нет, но могли бы быть, если бы я захотела.

— И вы шли на попятный?

— Флориан, ведь моими собеседниками могли оказаться мои дети. Меня в дрожь бросает при одной мысли об этом.

— Вы всегда регистрируетесь как Азиатская Шлюха?

— Нет, я просто создала этот персонаж, чтобы посмотреть, как ведут себя мужчины, когда их жены на кухне, а дверь заперта.

— И что же вы выяснили?

— Всеми мужиками без исключения руководит то, что у них между ног.

— И все?

— А что, мало? Мое воспитание учило меня верить в то, что мужчинами руководят политические и социальные идеи. И я действительно верила в это.

— Пора выпить еще мартини. Вам принести?

— Да, пожалуйста.

В другом конце ресторана компания из восьми пожилых людей, праздновавших день рождения, уже готова была взбунтоваться; вторая вылазка Флориана в бар прошла так же незаметно, как и первая. Он вернулся к столику и передал Дженет бокал.

— Меняемся: я вам — коктейль, вы мне — откровенность, — сказал Флориан.

— Да, было одно свидание, но мы встретились не в интернете. Мы встретились в интернет-кафе, — от сигареты у Дженет закружилась голова.

— Да? — заинтересованно спросил Флориан.

— Но как только он узнал, что у меня ВИЧ, его и след простыл. Вот и вся история.

— Неужели? Неужели он так поступил?

— Да. Его звали Эрни — Эрни Фармингем.

— Это было в Ванкувере?

— Да.

По лицу Флориана скользнула тень озабоченности; Дженет заглянула ему в глаза.

— Если быть максимально точной, он живет в Северном Ванкувере. Уж не собираетесь ли вы погубить его?

— Абсолютно верно, Дженет.

Дженет почувствовала себя так, будто ужинает с Богом.

Официант швырнул им на стол меню.

— Надо бы что-нибудь заказать, — сказала Дженет, — но, право, не знаю, — дело в том, что у меня отсутствует иммунитет, а это такая забегаловка. Пища здесь может быть заражена какой-нибудь вирусной дрянью.

— Нет, если вы будете заказывать по-флориановски.

— Это еще как?

— А вот глядите.

Пройдя через зал, Флориан хлопнул официанта по плечу и сунул ему стодолларовую бумажку. В мгновение ока официант оказался рядом с Дженет.

— Мне, пожалуй, зеленый салат, уксусную заправку отдельно и еще «Фетуччини Альфредо».

Официант, на табличке которого значилось имя Стив, повернулся к Флориану и вернул ему деньги:

— Можно без этого. В ресторане сегодня все как с ума посходили, из-за того что выставили Шону.

— Почему? — спросила Дженет.

— Карма. Она вела себя здесь как хозяйка, и все потому, что встречалась с одним из менеджеров. Все потрясены до глубины души. Так или иначе, сэр, — что прикажете?

— Салат с вашей, несомненно, соблазнительной домашней заправкой, томатный суп с двойными гренками, куриные палочки — ух, вкуснятина — с горчичным соусом. Так, дальше: цуккини во фритюре, седло барашка, но только не с рисом, а с картошкой и...

— Сэр?

— Да, Стив?

— Не уверен, что понял вас. Вы ожидаете кого-то еще?

— Нет. Только я и милая Дженет.

— Тогда, осмелюсь сказать, на двоих вам этого более чем достаточно.

— Спасибо, Стив, но я хотел бы заказать еще кое-что. Разве в Нью-Смирна-Бич существует особый закон, регулирующий количество еды, которое можно заказать в ресторане?

— Нет, сэр.

— Хорошо.

Флориан заказал еще десять блюд, каждый раз самым скрупулезным образом оговаривая подробности гарнира и степень готовности мяса.

Стив пришел в состояние заботливого умиления.

— Ну, знаете, у шеф-повара глаза на лоб полезут.

— Жизнь создана для наслаждений, верно, Стив?

— Так точно, сэр.

— Надо уметь жить так, чтобы наслаждаться каждым мгновением. Радость — закон жизни. А теперь — марш на кухню, Стив. А то мы уже почти обезумели от голода.

— Похоже, у вас разыгрался аппетит, — сказала Дженет.

— Да, я дам этому парню на чай свои швейцарские часы. Итак, вы что-то говорили мне по телефону насчет нового крема против сыпи...