Книга Все будет хорошо..., страница 32 – Ниизла Холлей

— На меня никто, кроме вас не претендует! — выплеснула я негатив Лейвеллин, со стыдом замечая, как красивые глаза матриарха становятся безжизненными.

— Прости… я снова тебя оскорбила и расстроила, — опустила глаза матриарх. — Нора… ты позволишь разделить с тобой трапезу? Одной — кусок в горло не лезет…

— Ддда… конечно… это же ваши владения… — совсем смутилась я.

— Нет, солнышко, это всё твоё… Так позволишь?

Аграф сделал "страшные" глаза.

— Мати, позволите мне с сыном уйти? — спросил карианец.

— Да… идите… — рассеянно ответила Лейвеллин, не сводя с меня больных глаз.

Карианцы исчезли.

— Идёмте за стол? — неуверенно предложила я. — За вами поухаживать?

— Позволь — я поухаживаю за тобой? — взмолилась матриарх.

Я молча кивнула. Лейвеллин, едва касаясь меня, проводила к моему любимому креслу и усадила в него, касаясь губами волос.

— Я всё делаю не так? — пододвигая ко мне мисочку с молочной кашей, отметила женщина… (или не женщина?), — Пытаюсь исправить — и снова всё комком… А знаешь, какое у меня самое заветное желание?! — вдруг что-то для себя решив, спросила Лейвеллин, впиваясь в меня взглядом.

Вот что на такой вопрос должна ответить воспитанная женщина?

— Нет… даже не догадываюсь.

— А узнать хочешь?!

И снова — вопрос этики…

"Хорошо! Ну хочет она, чтобы я спросила… ну спрошу! Она, наверное, счастлива будет!" — наконец-то определилась я.

— Хочу…

"НЕ! Эль, так не пойдёт! С такими интонациями спрашивают о времени и способе казни!"

— Тебе всё равно… — отметила Лейвеллин.

— Нет! Мне интересно — что может мечтать самая влиятельная и богатая женщина планеты? — добавила я живости в вопрос.

И даже, поймав матриарха за руку, усадила рядом с собой, и прямо взглянула ей в глаза.

Мне стало действительно интересно — ЧТО она хочет!

— Я… понимаю. После моего признания, ты меня и близко к себе не подпустишь, — Лейвеллин гладила мои руки, в отчаянии глядя мне в лицо, — Но не сказать — не могу! — Она помолчала, решаясь, и выдохнула, — Я хочу, чтобы ты родила от меня ребёнка!

— А..? — мой мозг малодушно отказывался воспринимать озвученную информацию.

— Не думай, я не буду тебя принуждать. Просто не смогу! Я озвучила тебе мою мечту. Повторяю — никакого принуждения с моей стороны тебе бояться не стоит. Но я не оставлю тебя в покое! Я буду ухаживать, добиваться твоей благосклонности.

— Дда… я вас поняла… спасибо за откровенность и доверие. Но ваша мечта не сбудется со мной. Может быть с кем-то другим у вас получится…

— НЕТ! — в этот момент передо мной встала Правительница планеты, — У меня не может быть и не будет другой Пары! Моя Пара — ты! Можешь сопротивляться этому, но это — так! А теперь, давай поедим?

Я вытащила свои ладошки из рук Лейвеллин и молча принялась за еду.

— Не сердись и не обижайся, — рука матриарха погладила моё бедро, от чего я, дёрнувшись, облилась травяным напитком, — Покорись… и всем будет лучше…

— НЕТ! — отрезала я, нервно отпивая мелкими глоточками отвар.

— Как скажешь. Твоё право, — устало кивнула мати, принимаясь за завтрак. Скорее всего — по необходимости — что-то иногда надо кушать. Потому, что она просто жевала и глотала с отстранённым выражением лица.

Я тоже ела только потому, что — надо!

На такой вот оптимистичной ноте мы завершили утренний приём пищи.

Доев и аккуратно промокнув губы, Лейвеллин поцеловала мою руку и пошла к дверям. Где остановилась, и не поворачиваясь, произнесла:

— Я люблю тебя… начинай привыкать к этой мысли. Потому, что я могу и разозлиться… и отправить наёмных убийц к Берту и Мраку.

И ушла. Но явно отметила разлетевшуюся на осклки, от удара об дверь, кружку из бесценного фалинорского фарфора.

— Ух, как бурно проходит у вас общение с Мати! — начал было Аграф, но тут же скользнул ко мне, присаживаясь на корточки и вытирая слёзы, ручьем текущие из глаз, — Что она сморозила?

— Она приказала мне смириться и готовиться к тому, что я рожу от неё детей… а, если я откажусь… она наймёт убийц и они убьют Берта и Мрака… — утыкаясь в плечо "няня", уже вовсю рыдала я.

Про себя, отстраненно замечая, что последнее время стала слишком впечатлительной и слезливой размазней.

— Плохо! У Лейвеллин слова с делом не расходятся… — карианец аж осунулся, за эти несколько минут, — Надо же… как её от тебя корёжит!

— Что мне делать, Аграф?! Если я не выполню её желание — она снова и снова будет отсылать к Берту и Мраку убийц! А если… если… то я не смогу жить с этим!

— Я не знаю, мышка… постараюсь придумать хоть что-нибудь. Чтобы хотя бы отсрочить вашу с ней близость. Одно могу сказать точно — до родов она тебя не тронет! И после родов даст месяц на восстановление…

— Хоть так… а куда определят мою дочь?

— Твоя дочь, хоть и не родная матриарху, но она — Старшая дочь Пары! А это значит — она выше всех, кроме тебя, Лейвеллин и вашей совместной дочери.

— Весело…

— И не говори!

— Как сын?

— Рвётся к тебе. Пришлось ему рассказать о ревности матриарха и о том, что у вас сейчас разговор, который решает судьбу очень многих разумных. Ксатр успокоился и засел за твои обучающие кристаллы… он многое пропустил…

— Ксатр — отличный парень! Я бы гордилась таким сыном или братом, — искренне улыбнулась я.

— Он знает! — карианец тоже улыбнулся, — И относится как к любимой старшей сестре.

— Ты и Ксатр постоянно спасаете нас с дочерью…

— Прости! По другому никак не можем, — уже веселее усмехнулся Аграф, — Но это мужская обязанность — спасать сестёр, дочерей, матерей… и вообще — слабых женщин из сложных жизненных ситуаций.

— Надо всё же поесть… — озаботилась я, чувствуя сосущую боль в желудке.

— Да… с вашими взаимоотношениями… тебе надо кушать без Лейвеллин. — не зло усмехнулся Аграф, усаживая меня за стол и собирая осколки у двери. — И посуда целая, и нервы, и членовредительства нет…

***

Калерия

"Беда не приходит одна…" — глубокомысленно заметила я себе, читая в кабинете у мужа отчёт о нападении пиратов на прогулочное судно ВИП-класса.

"…убитых — нет, раненых — двести пятнадцать, похищен — один человек… ЭЛЯ!"

ЧТО ДЕЛАТЬ!?

На этот вопрос у меня не было ответа. Эля была нужна сейчас — как воздух!

А всё потому, что я — поглупев от беременности, не иначе — распихала, как и до этого, её грязные вещи в системе забора и распределения воздуха! Не отсортировав! А, как оказалось, весь комбинезон был залит её кровью!