
Онлайн книга «Хвост Греры»
– Если бы я не проверил… Да, меня бы не выпустили, но логика кончилась – она кончилась во мне вместе с желанием жить. Я хотела тогда уйти, когда мне, наконец, стало легко, невесомо, я мечтала об этом. Когда ощутила вместо боли свободу. – Зачем ты меня сюда вернул? Я не хотела обратно… До сих пор не хочу… – Слезы неприязни катились вбок – по переносице, капали на ковер. – Вы разучили меня хотеть жить… – Значит, я научу снова. Он был несгибаем. Непреклонен, противен мне в этот момент. Все, через что я прошла, зря. Просто потому, что у Комиссионеров до сих пор не было точного способа проверки наличия Хвоста. А меня топтали, морили голодом, обливали ледяной водой, ломали мне кости, волю... – Сволочи… Если бы я только могла его пнуть, ударить, в конце концов… Но убитое тело мне больше не принадлежало, оно не работало, не в состоянии было даже поднять руку, а внутри котел из бессилия, огня и ярости. – Я просила тебя об этом? Учить меня хотеть жить заново… Уходи… Убирайся! – Спи, – тихое слово в ответ. Гудение под чужими пальцами усилилось. И будто выключили печь под котлом – убрали жар с шести на единицу, на ноль. Больше не кипит, нет сил, слипаются глаза. Тишина внутри; чужая кисть на моем плече. Спустя какое-то время. В мое следующее пробуждение рядом никого не было. Навалилось привычное одиночество, страх, апатия – гость все-таки ушел. И я впервые попыталась подняться, но сумела только перекатиться на живот, подтянуть ближе руки. А вот опереться на них не вышло, как не удалось и приподняться над полом хоть на сантиметр. Сил не было ни в мышцах, ни в голове, ни в душе. Чернота. Плакала я, упершись лбом в пол, вновь познавая смысл слова «бессилие». Полнейшее, всепоглощающее. Кто я? Зачем я? Не могу сама ни в туалет, ни воды попить, ни дотянуться до еды. Хотелось кричать от отчаяния, но не выходило даже это, лишь жгучие слезы… Он возник, как тень – тихие шаги, теплые руки. Аккуратно уложил снова на бок, лег рядом сам, осторожно вытер мокрую от слез кожу вокруг глаз подушечкой пальца, вернул свою «трансформаторную» руку мне на плечо; что-то в этом мире восстановилось. Напротив лишь его глаза – их, несмотря на полумрак, я видела очень отчетливо. Живую радужку со встроенным в зрачок сканером. Странные люди, странные тела, странные повадки… Я больше его не гнала – лежащая на мне рука позволяла ощутить стабильность, а стабильность мне была очень нужна. И кто-то рядом. Хотя бы пока. – Долго я… была… «В лаборатории?» Время раздробилось. Оно вообще раздробилось в моей жизни не на часы, а на периоды, и слились в оплавленную резину сутки. – Долго, – короткий ответ, тихий. На этот раз голос Лиама не ударил по моим нервам, как в прошлый. – До выхода с СЕ тебе осталось трое суток. Семьдесят два часа. Сколько-то я пыталась соображать, но мозг деформировался. Цифры и вычисления ни в каком виде более не давались ему, выводы путались, голова быстро уставала. Три дня, значит… – Я успею тебя восстановить. Этот непреклонный человек, лежащий рядом, видимо, знал, что делает; я нехотя смирилась с его присутствием. – Я смогу… ходить? – И ходить. И бегать. – Другой бы на этом месте улыбнулся, но не Лиам. Те же стальные глаза, похожие на дверь банковского сейфа. – Хорошо… – Я почему-то мерзла, ощущала себя слабой, подавленной. Долгое молчание – он больше меня не усыплял. Хранил тишину долго, после заговорил. – Основная часть восстановительного процесса прошла в лаборатории. Здесь я завершаю формирование связей. Каких связей? О чем именно он говорит? Я бы не поняла, даже если бы мне ответили. Я забуду их всех через трое суток. По крайней мере, выкину из головы, утрамбую эту историю и ее персонажей в самый глубокий, самый темный чулан, начну жить, как получится. Но разве можно восстановить то, что разрушено, за трое суток… Наверное, терзания эти проступили на моем лице, потому что Комиссионер пояснил: – Твоя нервная система восстановится не сразу. Это займет три, может, шесть месяцев. Да, будут сбои, сохранится странная симптоматика, будет иногда двоить зрение. Не обращайся за помощью к человеческим врачам – бессмысленно. Прозвучало, как предупреждение, хотя Лиам говорил очень ровно. Наверное, показалось. Я смотрела в его глаза долго. Очень. Пока не нырнула в сон – сама, без приказа «спи». ***** – Почему… ты здесь? «Со мной. Зачем ты делаешь это?» Молчание. – Тебя не потеряют на работе? Тишина. Теперь один за двоих разрешает сложные ситуации кареглазый? У Комиссионеров на СЕ бывают отгулы? Серебро глаз мерцает в темноте; мягкий голос: – Спи. ***** (Supreme Devices – Castle of Glass) Сколько он лежал так со мной? Судя по тому, что мне стало легче – задвигались руки и ноги, – прошло не меньше суток. Глаза Лиама впервые закрыты; мой заряд батареи прибавил оборотов. За окном все та же темень. Он не уходил все это время, он был рядом. И уже без дискомфорта ощущалась лежащая на плече рука, не чувствовалось гудения – наоборот, что-то мирное, успокаивающее. Впервые с момента возвращения в каземат мой разум не чувствовал опустошенности и темноты; затеплилась едва осязаемая надежда на что-то хорошее. Жизнь налаживалась, и во многом благодаря тому, кто все это время не отходил от меня ни на шаг. Покой, возвращающее чувствительность тело – пусть медленно, но поступательно и стабильно. Если бы не обстоятельства, мне бы показалось, что я лежу на потертом ковре рядом с возлюбленным, кем-то очень близким. Он что-то почувствовал – Комиссионер, – потому что открылись глаза. Полумрак, стук собственного сердца, привычное молчание. – Почему, – спросила я наконец, – теперь я смотрю тебе в глаза, и мне не тяжело? «Почему больше не гудит место под твоей рукой?» – Ты адаптировалась к моей энергии. «Экстренным методом, слишком резко и больно. Я этого не желал…» Удивительно было продолжать слышать его сознанием. – Она меня… больше не рвет? «Твоя энергия?» – Она тебя лечит. Она действительно лечила – чем дольше находился рядом Лиам, тем отчетливее понималось, что с каждым часом его пребывания здесь мое самочувствие улучшалось. И зачем он это делает, спрашивать второй раз не имело смысла – не ответил в первый раз, не ответит во второй. |