Онлайн книга «Передружба. Недоотношения»
|
– Ну так рассказывай… – тихо произношу я, глядя в землю. Она молчит. Долго. Слишком долго. Слышу, как стучит сердце. Все медленнее и медленнее. Вот-вот остановится, и я упаду замертво. Озвучиваю убийственную правду, сама нажимая на курок пистолета, что прижат к моему виску: – Тебе нравится Кот? – Я не хотела, Бо. Прости меня. Я… Я собиралась помочь, честно. Пыталась выведать у него о чувствах к тебе, узнать, есть ли шанс раскрыть их по-новому, но… Поворачиваюсь и вижу слезы на ее щеках и приоткрытые в рваном дыхании губы. Я же на удивление спокойна. Чувствую себя пустой могилой и жду, когда Оксана продолжит рассказ. – Он начал проявлять ко мне интерес. Выстрел в упор. Сердце замирает, глотая пулю. – Я говорила ему, чтобы он забыл об этом, что мы друзья. Я даже сказала, что подозреваю о твоих чувствах и он должен посмотреть на тебя внимательнее, но… Снова заминка, чтобы я в полной мере смогла ощутить всю боль поражения. Не могу сделать вдох, токсичный газ обиды разрывает легкие. – Богдан… – говорит Оксана, хлюпая носом. Она никогда не называла его по имени. Только Кот. А теперь… Богдан… – Богдан сказал, что относится к тебе только по-дружески. А вчера, я не знаю… Я ужасна. Но, Бо, ты сама сказала, что хочешь все закончить… А он… Мы… Я не знаю! Бо, прости меня! Пожалуйста! Я не хотела! Но это стало так трудно контролировать, когда я узнала его ближе… Еще одна пуля. Понимаю, о чем она. Сама чувствую к Богдану то же самое, но между нами есть разница. Ее чувства взаимны. Они могут расцвести и принести им обоим счастье. А я… Это зернышко не проросло. Кто в этом виноват? Точно не Оксана. Я прятала его слишком долго, и оно умерло без солнечного света. – Бо? – тихо зовет Оксана, касаясь моего плеча. Смотрю в светлые, полные слез и раскаяния глаза подруги. Это я виновата. Всех запутала. Не хочу, чтобы ей было больно. Не хочу, чтобы она плакала и мучилась из-за меня. – Почему ты сразу мне не сказала? – Мне было страшно. Я не хотела расстраивать тебя. Думала, все как-нибудь решится. Короткий звук – сигнал сообщения из ее сумки. – Это он? – Да, наверное. Он тоже волнуется за тебя. Не хочет терять вашу дружбу. – Ты сказала ему о моих чувствах? – Нет! Я сказала, что догадываюсь, но не уверена! Я… Бо… Новая волна слез накрывает Оксанку, а у меня они словно все исчезли. Высохли. Я думала, разбитое сердце – это адски больно. Что не смогу сдержать криков и слез, но… Чувствую только, как холодная рука пронзает кожу в районе груди, хватает и сжимает нашпигованное пулями сердце до тех пор, пока оно не превращается в пыль. И все… Больше ничего нет… – Оксан, эй! Прекрати, слышишь? Никто не умер. Ничего страшного не случилось. Ты нравишься ему, он тебе… Значит, так суждено. Это чувства, я не могу винить тебя за них. Она отнимает ладони от лица и хлопает мокрыми слипшимися ресницами: – Правда? – Да. – И ты была бы не против, если… Пытаюсь поймать положение в пространстве, но, кажется, плыву где-то под водой. Что я сейчас должна чувствовать? Где все эмоции? – Это решать не мне, – отвечаю приглушенно. – Но ты наша подруга. – Так и есть. Было и будет. Это не изменилось. – Бо! Оксанка бросается мне на шею, крепко обнимая. Глажу ее по спине и волосам, унимая дрожь. – Ты самая лучшая подруга на свете. Бах! Третий выстрел насквозь пробивает пустую грудную клетку. Уже не важно, у кого в руках пистолет. Оксана… Богдан… Я сама… Уверена, что поступаю правильно. Они мои лучшие друзья. Запретить им быть вместе только из-за эгоизма? И кому станет легче? Не мне. Я желаю им лучшего. Пусть они будут счастливы рядом друг с другом. А я… А я не знаю… Как-нибудь переживу. Оксанка успокаивается спустя несколько минут. – Бо… – говорит она, пытаясь поймать мой взгляд, но я смотрю сквозь нее. – Бо! – Да? – Тебе стоит поговорить и с Богданом тоже. Туман из головы не уходит, наверное, организм выплеснул в кровь естественное обезболивающее, спасая меня от внутренней агонии. – Что? – спокойно переспрашиваю я. – Он волнуется не меньше меня. Переживает. Думаю, ему бы тоже хотелось услышать от тебя слова поддержки. Богдан так сильно дорожит вашей дружбой, что не знает, как к тебе подступиться, чтобы ничего не разрушить. Дорожит нашей дружбой? Дружбой, да? Ненавижу это слово. – Я позвоню ему сегодня и… – Зачем? Мы собирались встретиться, он уже где-то неподалеку. Сейчас я ему напишу. Попадаю в медленную зону. Хочу остановить Оксанку, но вместо этого лишь беспомощно наблюдаю за ее действиями, чувствуя невыносимую тяжесть собственного тела. Окси встает и берет меня за руку. – Он в сквере, идем? Киваю. Если и ломать кости, то все разом, чтобы не растягивать боль. Окси ведет меня за собой, я едва переставляю ноги, но она не замечает этого или делает вид, что не замечает. Она болтает о чем-то, пытаясь меня отвлечь, но я не слышу слов. Ее голос – белый шум. Минуем дворы и подходим к пешеходному переходу. Впереди сквер. Руки горят и потеют. Делаю крошечный шаг назад. Не могу… Оксана сжимает мою ладонь, не поворачивая головы. – Что я ему скажу? Я не готова… – То же самое, что и мне, Бо: что он твой друг и ничто этого не изменит. Вот увидишь, тебе станет легче, и нам всем тоже. Все будет отлично… Загорается зеленый свет. Полоски зебры мелькают под ногами. В голове появляется ужасная мысль – было бы неплохо, если бы сейчас меня сбила машина. Пара месяцев больницы кажутся лучшей перспективой, чем разговор с Котом. Вижу его… Сковывающий лед нарастает толстой коркой под кожей. Богдан встает с лавочки, встречая нас. Несколько метров дорожки становятся тропой к гильотине. – Давай, Бо. Я подожду здесь, – шепчет Окси и подталкивает меня в спину. Так вот как чувствуют себя люди, приговоренные к казни, когда шагают к палачу? Колени дрожат, во рту сухо, виски пульсируют от напряжения. |