Онлайн книга «Зеркало наших печалей»
|
– Больше никого нет… – Неправда, вы ведь здесь, и Иисус будет вам благодарен. – Значит, Он с нами? Супрефект охотно шутил с отцом Дезире, это отвлекало его от утомительных занятий. Он командовал оставшимися клерками, и они вместе помогали беженцам, прибывавшим в департамент, мобилизовывали жандармерию, социальные службы и больницы. Дезире улыбнулся: – У меня появилась идея. – Господи спаси и помилуй! – И не говорите! – Слушаю вас. – Раз вы занимаетесь лишь безнадежными случаями и никогда не посещаете нас, потому что мы худо-бедно справляемся сами, не дать ли мне дюжине беженцев умереть от голода? – Дюжины будет недостаточно… – Скажите, скольких мне уморить? – Уж точно не меньше двадцати, отец. – Кого предпочитаете, женщин и детей? – Окажите любезность… Оба улыбались, ведь они занимались одним и тем же делом – затыкали проделанные войной бреши. Подобный шутливый диалог был их маленьким ритуалом, потом они переходили к серьезным вещам. Дезире никогда не уходил из кабинета с пустыми руками. Один раз он получил несколько канистр с бензином, в другой – разрешение забрать оборудование из школьной столовой. – Мне необходим помощник по медицинской части. Луазо скрывал от священника, что в его распоряжении все еще находятся несколько медсестер, но ситуация осложнялась, и он понял: придется отправиться туда и посмотреть что к чему. – Я пришлю к вам медсестру. – Нет. – Что значит – нет? – Не пришлете, потому что я увезу ее с собой немедленно. – Договорились, но при одном условии: я знаю, что вы никогда не отпустите бедняжку добровольно, поэтому приеду и самолично заберу ее. Например, во вторник. В десять утра. – А людей зарегистрируете? – Увидим… – Зарегистрируете? Супрефект устал и сдался: – Да. – Аллилуйя! В благодарность я отслужу мессу, мсье Луазо. Согласны? – Да… Чиновник и впрямь утомился от общения с отцом Дезире… Медсестра оказалась одной из Дочерей милосердия [69], молодой женщиной со строгим бледным лицом. Она протянула Филиппу тонкую белую ладонь и представилась: – Сестра Сесиль. Бельгиец на мгновение растерялся, но сразу взял себя в руки, почтительно поклонился и поставил в кузов ее коробки и чемодан. На обратном пути грузовик заезжал на соседние фермы, где священник «отбирал» у хозяев все, что мог: обитателей часовни следовало кормить и согревать. На огороде он спрашивал: «Что это там, помидоры?» Обследовал подвалы и не стеснялся задать вопрос: «У вас столько картошки, что вы и осаду выдержите, может, уступите половину из любви к Господу?» – Это настоящее вымогательство! – возмутилась Алиса, впервые участвовавшая в рейде. – Вовсе нет! Вы разве не видите, как счастливы эти люди? В Валь-де-Лож отец Дезире приветственно помахал Сиприену Пуаре, работавшему в поле. Рядом щипал траву теленок. – Прижмитесь к обочине! – крикнул отец Дезире, и Филипп затормозил: дорогу заняла бесконечная колонна военных машин. – Если это французская армия, объясните мне, почему она направляется в ту сторону? – заметил священник. – Разве немцы не там? Монахиня улыбнулась. Все утро в кабинете супрефекта говорили о том, что Седьмая армия отходит к Луаре. Очевидно, эти грузовики – авангард отступающих… – Куда они едут? – спросил Дезире. – Полагаю, в Монсьен, но я не уверена… Пропустив колонну, они свернули на длинную грунтовку, ведущую к ферме Пуаре, где стояли всего два дома. В них жили нелюдимый Сиприен и его мать Леонтина. Они давно были в ссоре, не разговаривали, смотрели каждый из своего окна и мысленно поносили друг друга. Грузовик заехал во двор, и отец Дезире спрыгнул на землю, чтобы оглядеться. Сестра Сесиль присоединилась к нему одновременно с мамашей Пуаре. – Добрый день, дочь моя, – сказал священник. Леонтина кивнула. Кюре в черной сутане и монахиню в белых одеждах она восприняла как делегацию от Всевышнего. – Я приехал за прицепом, можете сказать, где он? – Прицеп? Зачем он вам, святой отец? – Чтобы погрузить в него теленка. Леонтина сделалась белой, как мел, и Дезире поспешил объяснить, что Сиприен только что подарил теленка часовне Беро. – Теленок мой! – запротестовала Леонтина. – А Сиприен утверждает, обратное… – Он много чего утверждает! – Не стоит так волноваться, я все понял, матушка. Сиприен подарил теленка Господу, вы забираете его назад… Дело ваше… Дезире повернулся и пошел к грузовику. – Подождите, отец! – Леонтина указала рукой на птичий двор (он принадлежал сыну). – Раз он отдает теленка, от меня примите в дар кур и уток. Сиприен собственноручно завел теленка в прицеп. 40
Вокруг Габриэля собралось человек пять заключенных. Через щель между рамой и стеклом они наблюдали за происходящим во дворе. Все выглядели измученными бессонной ночью. Доржевилю было плохо, он то и дело вскрикивал от боли, и тогда кто-нибудь из анархистов или коммунистов рявкал: «Сдохни, падаль!» Не было и шести утра, но солдаты и жандармы уже лениво изображали построение. Одетые по всей форме, они топтались в пыли, передавали друг другу сигареты, исподтишка наблюдая за офицерами, которые стояли рядом с дылдой-капитаном и выглядели встревоженными. – Что там происходит? – спросил молодой коммунист. – Их напугала вчерашняя бомбежка, и они пытаются найти решение. Пока не получается. Как всегда в ситуации опасности, новость мгновенно облетела барак, и человек пятнадцать кинулись к окну. «Пусти, дай взглянуть… Отойди… Да отойди же…» – Не знаю, что уж там они замышляют, но по всему видно – аджюдан-шеф явно не согласен с капитаном… |