Онлайн книга «Жертва»
|
– Как же он позволил своему чаду встречаться с послушницей? – Сейчас времена другие, – емко ответил Одьен. – Как же, – улыбнулась я. – Веришь, что райоты похоронили традиции, которые соблюдали десятилетиями, вместе с теми, кого предали? – Ты же похоронила, – Одьен пристально на меня смотрел. – Насколько я помню, спать с хранителями райотам было нельзя. – Жениться нельзя, – парировала я. – Семьи с ними заводить. Детей рожать. А спали они, с кем хотели. – Питер умер, – произнес Одьен. – Я знаю. Наварро был в ординаторской, когда его позвали. – А ты тридцать минут назад была в реанимации. – И что из этого? Одьен протянул руку и коснулся пальцами моей щеки. Прикосновение было нежным. Оно было приятным. И я не нашла в себе сил отбросить его ладонь и отстраниться. – Ты подкормила его. По Потоку вижу, – он убрал руку сам, и я поняла, что сейчас снова начну реветь. – И дальше что? – выдавливая слова, спросила я. – Он умер через десять минут после твоего ухода. Сердце остановилось и больше не завелось. И это при том, что ты подкормила его за десять минут до этого. – Хочешь сказать, что слишком быстро его не стало после моего ухода? – Думаю, мы имеем дело с палачом. Я снова посмотрела на дорогу, где несколько минут назад стояла Нори. – Черный рынок Потока и Истоков? – прошептала я. – Питер – девятый палач, который попал в эту больницу за последние два года. Теперь он мертв, как и восемь предыдущих. Ты – десятая. – Ты знаешь что-то… – я наклонилась к Одьену. – Ты и твой брат что-то знаете. – Мы знаем, что к нам в больницу поступают палачи. Это началось два года назад. На первых трех мы заявили в службу контроля. И они внезапно умерли еще до приезда архиереев. Больше мы ни на кого не заявляли. И это не помогло. Питер – девятый. Осталась ты, Алексис. И бежать тебе некуда, потому что тварь, которая завелась в этом городке, работает с кем-то из архиереев из службы контроля. И если мы с Айени знаем, кто ты, возможно, об этом знает и тот, кто орудует здесь. – Я хочу домой, – я обогнула Одьена и пошла назад. – Алексис! – Я замерзла и хочу домой! – прокричала, не оборачиваясь. И он отстал. Я не дура. Все поняла. Ригарды решили, что с помощью меня смогут словить того, кто занимается подпольной Жатвой в этом городе и этой больничке. Я – приманка. Десятая в списке приманок, расставленных для поимки палача. Вот только девять предыдущих приманок съедены. А мне умирать не хочется. Я выходила из раздевалки, когда услышала знакомые голоса на лестнице. Это были Айени и Одьен. Я остановилась и, долго не раздумывая, прошмыгнула обратно, спрятавшись за дверью. – Ты просмотрел записи с камер? – спросил Одьен. – Там по нулям, – голос Айни звучал подавленно. – Рядом были только проверенные люди. – Он мог быть далеко. Мог сидеть в машине на парковке, мог запереться в туалете на любом из этажей. Мог пить кофе в ординаторской, мыть полы, разносить еду. Мы можем быть с ним знакомы, здороваться каждый день и даже не подозревать, кто он такой на самом деле. – А если никакого Призрака нет? Если мы с тобой бредим? Кажется, Одьен и Айени остановились на этаже. – Смерть от случайных причин? – спросил Одьен. – Согласись, люди умирают ежедневно. – Думаешь, дело только в этих девяти? Думаешь, других жертв нет? Что на счет послушников в Р. и С.? Кто за ними наблюдал? Кто их считал? – Ну, давай тогда всех считать жертвами! – повысил тон Айени. – Каждого, кто умирает в Р. и С.! – Первым тревогу забил не я. Поук сказал, что у нас тут происходит что-то очень нехорошее. – Поук Соммервиль одержим теориями заговоров. Местные новости крайне скучны, ему сенсацию подавай! Вот он и рыщет там, где ничего нет. – Питер Донохью работал в его газете. – Говоришь так, как будто в нашем округе тьма газет! Конечно пацан работал в газете Поука! Она здесь одна! – Айени шептал очень громко. – Сейчас Поук и суицид своего сотрудника припишет к какому-нибудь заговору. Архиереи заколебались ему ответы на донесения писать! Если Поук не остановится, его либо архиереи посадят, либо психиатрическая экспертиза запрет. – Я лично говорил с Поуком. У него материалов столько, что впору архиереев за халатность сажать. – Знаешь, что… – вздохнул Айени. – Ты вместо того, чтобы Призрака искать, занялся бы Алексис. Гоаре никак не уймется. Кое-кого привлекла к ее делу. – Я же запретил Гоаре! – повысил тон Одьен. – Разве Гоаре можно что-то запретить? – спросил Айени. На этом и разошлись. Одьен пошел в отделение, а Айени поднялся по лестнице и вышел, кажется, на пятом этаже. «Сом». Точнее, «Сом-м-м». Уж не хотел ли Питер произнести: «Соммервиль»? Поук Соммервиль. Совпадение или нет, эту версию я собиралась проверить. Черный рынок Жатвы. Заговоры. Сказки хранителей на ночь. Городок Р. больше похож на айсберг, который вот-вот перевернется подо мной. *** Я вернулась в ординаторскую и заварила себе кофе. Пользуясь абсолютным уединением, присела за стол и вышла в сеть. Запрос: «Поук Соммервиль». Поуков Соммервилей в мире оказалось достаточно много. Пришлось сузить запрос до «Поук Соммервиль город Р.» И я нашла его. Главный редактор газеты округа Т. Вся информация, что была о нем в сети. Ни фотографий, ни биографии. Как будто Поук Соммервиль почистил все сведения о себе. Этот Соммервиль похож на меня. Никаких страниц в социальных сетях. Никаких ссылок на участие в общественных мероприятиях. Но он главный редактор газеты, пусть и местной, пусть и с маленьким тиражом, но все же. И газета эта принадлежит частной дочерней компании семьи Ригардов. Я достала из сумки свой второй телефон, включила его и набрала рабочий номер кабинета Поука, указанного в сети. Кто-то снял трубку на шестой гудок. – Редакция Вестника округа Т. Чем могу помочь? – произнес мужчина. – Здравствуйте. Я бы хотела поговорить с Поуком Соммервилем. – Я слушаю, – ответил мужчина. – Сегодня в реанимации больницы Р. скончался один из ваших сотрудников. – Питер, – вздохнул Поук. – Я знаю. Мне уже сообщили. – Приношу вам соболезнования. – Да-да. Благодарю вас. – Мистер Соммервиль, я бы хотела встретиться с вами и поговорить. – Поговорить, о чем? – О Питере Донохью. На другом конце трубки возникла пауза. |