Онлайн книга «Архангел»
|
– Ты не умеешь любить, – произнес устало. – Может, и я не умею, но хотя бы пытаюсь научиться. А ты даже учиться не пытаешься. – Ну, прости, что не оправдала высоких надежд! – засмеялась и провалилась в третье. Силы на удержание в пространствах быстро меня покидали. На восстановление уйдет не меньше пятнадцати минут. Упала во второе, а потом вернулась в первое. Уоррен вытер пальцы о мои трусики и достал руку. Я стояла и не двигалась. Камера по правую руку от меня продолжала записывать. Три минуты молчания. Четыре минуты. В комнату открылась дверь и в нее кто-то вошел. Я бы хотела отклониться в сторону и заглянуть в «зеркало», чтобы увидеть вошедших, но было так узко, что рисковать и шуметь не стала. – Вот документы, – произнес незнакомый голос. – Деньги наличными, как и договаривались. – Мы все передадим, – ответил голос, который я уже слышала. Уоррен за моей спиной не двигался. Хотя по внезапному напряжению мышц его груди, которое я ощутила спиной, он явно узнал обладателя знакомого мне голоса. – Когда следующая поставка? – спросил первый. – Через три недели, – ответил второй. – Мы не сбиваемся с графика. Билли Райт. Голос принадлежал младшему брату Уоррена. – Два последних раза вы повышали цены. Если и дальше так пойдет, мы вынуждены будем пересмотреть условия поставок и, возможно, искать варианты в других местах. – Пока наши цены самые низкие на рынке, – произнес Билли. – Так и будет впредь. – Посмотрим, возможно, появятся предложения более выгодные. Особенно после проблем, которые у вас появились. – У нас нет проблем, миз-з-зтер Обервиль. – Слухи другие ходят. – Слухи будут ходить всегда. А миз-з-зтер Отти всегда будет предлагать самые выгодные условия для сотрудничества. – Что ж. Тогда до встречи, миз-з-зтер Райт. – До встречи, миз-з-зтер Обервиль. Вошедшие покинули комнату, а сил прыгать в пятое у меня все еще не было. Уоррен молчал. Я тоже. Камера отключилась. – Прыгай, – прошептал Уоррен. – Не могу, – ответила я. – Сколько еще тебе нужно времени, чтобы восстановиться? – Минут пять, не меньше. – Плохо. Он отодвинул заднюю панель шкафа и толкнул меня вперед. Я вылезла, и он тоже. – А запись? Ты не будешь пересылать видеофайл? – Нет. Он хотел отмазать брата, и я это понимала. Но его брат преступник, участвующий в продаже людей. Это не мелкое преступление, вроде кражи колбасы из магазина. Это работорговля, за которую положена высшая мера. Я вернулась в шкаф. – Что ты делаешь? – Забираю запись! – отодвинула панель, подлезла к камере, достала карту памяти и сунула себе в лифчик. – Нельзя забирать запись! Ты подставишь нас обоих! Вылезла из шкафа и уткнулась Уоррену в грудь. – Отдай, – он протянул руку. – Нет. – Отдай мне запись! – он попытался ее отобрать. – Нет! – Я скопирую файлы и отправлю их! – Я тебе не верю. – Тогда скопируй сама и отправь! Но карту верни на место! – Хорошо! – я достала карту и подключила ее к своему браслету. Когда скопировала файл, вернулась через шкаф к камере и вставила карту памяти обратно. Прыгнула в пятое и Уоррен за мной. Закрыли заднюю стенку шкафа, выбежали в коридор. Там застыл мужчина в форме охранника. Очевидно, он шел за записью с камеры. – Бежим, – Уоррен схватил меня за руку и мы, обогнув мужчину, бросились оттуда со всех ног. Один поворот, другой, третий. Пустые коридоры, очередь из людей на погрузку в фуру. Мы выбрались на улицу и понеслись к барханам. Восхождение вверх было более чем утомительным. Ноги утопали в песке и приходилось помогать себе руками. Конечно же, если они обнаружат, что в комнате кто-то был, начнутся поиски. А наши с Уорреном следы на песке будет заметить несложно. Потом снимут отпечатки пальцев с задней панели шкафа, с камеры и определят, кого им стоит искать. Но это все произойдет, если они поймут, что в комнате кто-то был… Добрались до забора, Уоррен быстро его перескочил, а мне опять пришлось лезть. Вспышка. Я сижу на заборе и уже в первом измерении. Уоррен помог мне слезть, и мы побежали обратно в лес. Мы были уже у машины, когда я почувствовала боль в сердце. Помню, как дверь открыла, а дальше потемнело в глазах. Села на сидение, дверь закрыла и уперлась лбом в панель перед собой. Боль в груди не унималась. Кажется, мое сердце вообще сбилось с ритма. Уоррен завел двигатель и погнал по гравийке в сторону старой дороги. – Что-то мне нехорошо, – прошептала я, хватаясь за сердце. – Разогнись и руку убери. – Что? – Разогнись и руку с груди убери! Я разогнулась и убрала руку, а он ударил меня по груди кулаком. Дыхание на вдохе перехватило. Ребра не треснули, но от этого менее больно не стало. Я вдохнула и поняла, что мне лучше. В глазах прояснилось, а печь перестало. – Спасибо, – откинулась на сидении. Уоррен снова протянул ко мне руку ладонью вверх. – Твой браслет. – Не отдам, – ответила я и отвернулась. – Мне насильно его забрать? – Без боя я тебе его не отдам. – Полли… – Я знаю, что он твой брат! – закричала я. – Я все понимаю! Но запись тебе не отдам! Мы вылетели на дорогу, и Уоррен резко повернул руль. Я завалилась на него. – Если бы хотела сдать моего брата – уже бы отправила запись. Чего ты хочешь, Полли? – Ты со своим братом разберешься сам. Он все равно не жилец, ты же понимаешь. – Что ты хочешь за эту запись? – Доступ к делу моих родителей, – ответила я. – Хорошо. Так просто? Четыре года мучилась, чтобы вот так просто получить доступ к их делу? В чем подвох? – Легче не станет, Полли, – произнес он. – В деле твоих родителей ты не найдешь ответов на вопросы, которые тебя мучают. – Покажешь дело – отдам запись, – отрезала я. Уоррен резко свернул с дороги на другую проселочную дорогу, уходящую вглубь леса. Остановился, когда съезд исчез из зеркала заднего вида. – Выходи. Я вышла из машины и отошла от нее на несколько шагов. Уоррен достал свой голопорт и вошел в аккаунт бюро. Открыл дело и передал голопорт мне. Я никогда не видела их фотографий с места преступления. Слезы на глаза навернулись сами собой. Это тяжело. Опознание тел проводил Алексей, а не я. Меня к ним не пустили. К ним на похороны никто из агентов конторы не пришел. Я понимала, что они не могут прийти и попрощаться. Нельзя разрушать легенду. Я вчитывалась в дело и понимала, что ничего нового не узнаю. Номера транзакций, записи переговоров, видео сделок. Моим родителям пришили «предательство», и в засекреченном деле не было ни одного упоминания о том, что агенты погибли в поле на задании. |