Книга Искры между нами, страница 36 – Маргарита Дюжева

Что же ты со мной делаешь, Егор?

— Пока, — едва слышно обронила я и заскочила в квартиру, едва не споткнувшись о порог.

Дверь закрыла, привалилась спиной и зажмурилась, бесшумно завизжав в кулак.

Все Даша, хватит! Приди в себя! Не хватало еще перед родителями в таком виде предстать!

Только в квартире было подозрительно темно. И тихо. А на кухонном столе обнаружилась записка.

«Дашунь, мы не смогли до тебя дозвониться. Уехали на дачу. Не скучай. Родители»

В животе перевернулась и разбилась чаша с раскалённой лавой. Уехали, дома никого нет. Я одна.

А могло бы быть иначе. Не будь я такой трусихой.

Я подошла к окну и аккуратно выглянула из-за занавески. У подъезда все еще стояла синяя машина, но ее хозяина не было видно. Он все еще в подъезде?

Я покралась к двери и приникла к глазку.

Магницкий действительно никуда не ушел. Стоял, уперевшись руками в стену и опустив голову. Мне казалось, что я слышу его дыхание, дикий бой сильного сердца.

Как же надоело бегать от него, отрицая собственные чувства и желания.

— Почему ты не уходишь? Уходи, — шептала я как безумная, с каждым мигом теряя остатки самообладания.

Егор продолжал стоять, неподвижно, словно каменное изваяние, а я смотрела на него сквозь крошечное отверстие и не могла оторвать взгляд.

…Не потяну. Сил не хватит. Но, черт подери, как же хочется махнуть на все рукой и просто попробовать.

Вдруг…вдруг получится. Хоть что-то.

Ведь это так просто. Протянуть руку, сделать шаг навстречу, отпустить нас обоих на волю. И будь что будет.

Сердце уже не справлялось, ломота во всем теле становилась невыносимой. С каждым мигом я все яснее понимала, что не хочу его отпускать. Он мне нужен. Здесь, сейчас.

Я, конечно, об этом пожалею. Конечно, потом будет плохо. Я в этом уверена почти наверняка, но противиться больше не могу. Не хочу.

Словно в тумане я открыла дверь и в нерешительности замерла на пороге.

— Егор, — тихо позвала его.

Магницкий медленно повернул голову и через плечо посмотрел на меня. Молча, выжидающе, прожигая взглядом насквозь.

— Я соврала, — шепот едва срывался с непослушных губ.

— В чем? — глухо спросил он, все так же упираясь на стену.

— Нет никакого правила десяти свиданий. Я просто боюсь обжечься.

Магницкий выпрямился, непонятным взглядом скользнул по мне с головы до ног и обратно.

— Ты можешь обещать мне, что …

Я не знала, какое обещание с него стребовать и просто умоляюще смотрела, надеясь, что он все поймет сам.

— Нет, Даш. Не могу, — сделал шаг ко мне, потом еще один. Остановился рядом, обжигающе близко, — просто не будет. Даже не надейся.

Что ж, спасибо за честность.

От его взгляда в горле тут же пересохло, а по спине поползли предательские мурашки. Плевать. Будь что будет. Потяну, не потяну… Какая разница. Ведь я попросту сдохну, если не прикоснусь к нему!

Я медленно подняла дрожащую руку и дотронулась до слегка колючей щеки. Магницкий даже не шевельнулся. Смотрел на меня свысока, чуть прищурившись, не отрываясь, ощупывая взглядом и прекрасно понимая, что я выбросила белый флаг. Чего-то ждал, провоцируя на дальнейшие действия.

Я встала на цыпочки, потянулась к нему, провела языком по его нижней губе, а потом поцеловала. Сама. Впервые. Мне показалось, что от этого сердце стало в два раза больше, и теперь настойчиво пыталось проломить ребра.

Хочу большего. Руками обвила крепкую шею, и прильнула к нему всем телом, потерлась как кошка, давая добро на все, что он захочет со мной сделать.

Егор обхватил мою талию и резко дернул к себе, прижимая еще ближе, жадно впился в губы, не встречая с моей стороны никакого сопротивления.

У меня тут же предательски задрожали ноги и все тело стало ватным, будто растеклось, не в силах противостоять тому урагану, что разгорался, между нами. Магницкий, как всегда, словно танк. Я даже опомниться не успела, как он буквально втащил меня в квартиру, ногой захлопнув за нами дверь. Весь подъезд наверняка вздрогнул от грохота. Но когда его волновали чужие неудобства?

Он целовал мою шею, иногда больно прикусывая кожу, настырно, требовательно, даже как-то зло мял ягодицы, а я в его руках еле дышала, выгибаясь навстречу. Меня бесила наша сырая одежда, сковывающая движения, мешающая добраться до вожделенного тела, не дающая притронуться к горячей коже.

С трудом смогла стянуть с него футболку. Я отбросила ее в сторону и начала жадно водить ладонями по рельефной груди, спине, с диким удовольствием замечая, как реагирует Егор на мои прикосновения. Мурашки бежали не только у меня!

Он стал совсем нетерпеливым. Раздался треск и жалкие тряпки упали к моим ногам. Бедный мой наряд! Как я объясню маме, что произошло с новым платьем???

Впрочем, эта тревожная мысль мигом утекла из головы, стоило только Егору дернуть вниз чашечку лифчика и припасть губами к соску. Невыносимо. Горячо. Рассыпаясь икрами по коже.

— Егор, — пропищала, пытаясь его хоть как-то притормозить.

Он вскинул взгляд, мутный, хмельной, бешеный.

— Хочешь, чтобы я прекратил? Забудь!

— Не здесь! — выдохнула через силу, — Не в прихожей!

Он нахмурился, быстрым удивленным взглядом стрельнул по сторонам

— Э… ну да…, — согласился, но не отпустил. Наоборот, сильнее к себе прижал, так что я почувствовала его возбуждение. Медленно, откровенно потерся об меня, лишая последних остатков здравого смысла, — где твоя комната?

Где? Откуда я знаю? Промычала что-то, рукой махнула неопределенно и зарывшись пальцами в сырые волосы, потянулась к парню, прикусила его нижнюю губу, тут же пройдясь ней языком.

Магницкий дернулся, громко втянув воздух в легкие, потом молча оторвал меня от пола и понес в первую попавшуюся комнату. Хорошо, что в мою.

Егор поставил меня на кровать, так что теперь я была выше, чем он, и смотрела на него сверху вниз. Ловкими пальцами подцепил резинку трусов и потянул ее вниз. Я дернулась, непроизвольно свела ноги вместе, не давая ему опустить вниз этот клочок ткани, последнюю преграду, скрывающую сокровенное от пылающего взгляда.

— Егор, — снова прошептала, борясь с дрожью в ногах, — ты…так быстро.

— Прости Даш. Смаковать будет потом. Если я сейчас не окажусь в тебе, у меня крышу сорвет.

От пошлого признания дурею. Зачем-то вспоминаю унылого Антона, который в наш первый раз долго и упорно проводил инспекцию моего тела, словно не знал с какой стороны к нему лучше подступиться.

С Магницким таких проблем не было. Он знал точно, наверняка.