Книга Я стираю свою тень - 3, страница 13 – Сергей Панченко

— В зоопарке подсмотрел такой способ? — Поддел его Трой.

— Иди ты. — Апанасий надулся. — Можно мне еще одну попытку?

— Конечно, смотри как надо. — Я откусил печенье, пожевал и запил водой. — Грациозно, печенье едят не для того, чтобы забить желудок, а для удовольствия.

— Ясно. Буду знать. — Он повторил за мной, и все получилось удачно.

Мы вышли через час, спустились пешком по серым ступенькам, мимо стен, выкрашенных блеклой зеленой краской, еще и испорченной неумелыми граффити и откровенными матами.

— Это немного напоминает закутки закусочной. — Призналась Киана. — Такой контраст между вашей квартирой и лестницей.

— Общее, считай ничье, вот и отношение. — Пояснил я.

Мы вышли из подъезда прямо в «лапы» бдящих старушек, впившихся в нас любопытными взглядами.

— Здравствуйте. — Вежливо поздоровался я.

— Здравствуйте. — Повторили за мной остальные, что выглядело несколько странно.

— Здрасти. — Поздоровались бабули, вычисляя к какому из приготовленных в их уме стереотипных образов можно отнести нашу компанию.

Не только я почувствовал себя под рентгеновским излучением.

— У меня сложилось такое чувство, будто я их чем-то обидела. — Произнесла Киана, отойдя от нашего подъезда на приличное расстояние.

— Ты обидела их тем, что не оправдала ожиданий. — Пояснил я.

— Каких ожиданий? Они меня не знают.

— Они всех знают, и всё обо всех, и точно знают, кому какими следует быть. — Мне захотелось немного поиздеваться и над старушками и над друзьями. — В минуту душевной слабости или отчаяния подойди к ним и попроси бесплатный совет.

— И что, дадут?

— И не один. Или один и тот же, но много раз. Бабули у подъездов это квинтэссенция жизненного опыта помноженного на деменцию.

— Жаль бабушек. Я бы подарила им медицинскую капсулу, если бы могла. — Искренне пожалела их Камила.

Мы вышли к автобусной остановке. Общественный транспорт способствовал погружению в духовную атмосферу Земли. Остановка, как самобытное произведение урбанистического архитектурного стиля, навевало тоску. Стены были испачканы толстым слоем клея и торчащими обрывками сорванных объявлений.

— Тоже общее и ничье. — Догадалась Киана.

— Общее, но не сказать, что ничье. Тонкий маркетинговый ход, повесить объявление в местах скопления людей, приводит к потере товарного вида. Ничего, через пару недель привыкнете. — Пообещала Айрис. — Мы уже давно не избалованы стерильной чистотой улиц станции.

— Я нахожу вашу планету уютной. — Заявил Трой. — Теплое светило, но в меру. Ветерок приятный. Люди вокруг.

— А не долбодятлы. — Добавил Апанасий. — Пока что нравится.

— Раз нравится, то добро пожаловать в автобус. — Айрис кивнула в сторону приближающегося белого «Пазика». — Практически копия того судна, на котором мы летели с закусочной.

— Лупастенький. — Умилилась внешним видом автобуса Киана.

Внутри свободных мест не оказалось. Апанасий полез в проход, но застрял в плечах между поручнями. Увидев, как ему тяжело, две девушки школьного возраста уступили место. Довольный вежливостью землян, Апанасий принял предложение и сел. Бабуля напротив, впилась в него взглядом, давая понять, что такому здоровяку вообще не пристало ездить автобусами.

— Хотите дать мне совет? — Не выдержав психологического давления, поинтересовался у нее Апанасий.

Его неожиданный вопрос здорово напугал бабулю. Она отвернулась в окно и больше не смотрела на нашего здоровяка. Мы наблюдали за ними сверху, едва сдерживая смех. Через двадцать минут монотонной езды наша компания вышла на остановке у торгового центра, того самого, в который я привез Айрис в тот день, когда она свалилась из космоса. Место для нас двоих очень памятное. Еще бы, в тот день я спустил на нее все свои сбережения.

— Социальный контакт в вашем транспорте минимальный. — Киана посмотрела вслед отъезжающему автобусу. — Какой-то темноволосый красавчик постоянно норовил использовать мою попу в качестве подушки.

— Мы просто были обязаны познакомить вас с этой стороной земной жизни. Есть в ней свое очарование и особенная самобытность. — Айрис выглядела довольной.

Печать забот, которая не покидала ее лицо, пока мы были в космосе, исчезла.

— А мне понравилось. — Признался Апанасий.

Мы вошли внутрь роскоши и кондиционированного воздуха. У Камилы и Кианы, как и положено женщинам, даже не знающим значения выражения «делать покупки», загорелись глаза.

— Ну, тут не поспоришь, у этого места есть хозяин. — Восторженно произнесла Камила.

— Мы с девочками идем одеваться. — Сообщила Айрис и потянула женскую половину за собой. — Начну с того отдела, в котором ты меня одевал в прошлом году. Очень хочется, чтобы они меня вспомнили.

— Идите. — Я отпустил их, потом обернулся к мужикам. — А мы пойдем покупать телефоны, а только потом одежду, на сдачу.

Мы разошлись по местам своих предпочтений. На входе в отдел с электроникой нас встретила приятная девушка. Мне показалось, что она сразу определила в нас покупателей, а не интересующихся.

— Добрый день, меня зовут Оля, помогу подобрать вам любые устройства.

— Меня зовут Апанасий. — Внезапно решил проявить галантность наш товарищ. — Подберите нам… что там надо было, Гордей?

— Телефоны.

— У вас редкое имя, но красивое. — Консультант сверкнула глазками, как только умели делать земные девушки. — Идемте, я покажу все новинки.

Гордей слегка зарделся. Несмотря на внешнюю красоту, космические женщины не считали ее уникальной особенностью. Красивыми были все, и это было обыденно. Необходимость использовать ее как оружие, выигрывая соревнование в обольщении у остальных женщин, пропала. Оля, несмотря на то, что была не такой совершенной как Камила, без особых усилий смогла вызывать симпатию.

— Оля, нам нужны четыре телефона, поэтому нас интересуют в первую очередь бюджетные модели. Не совсем тормозные, конечно, но далеко не шик. — Сразу ограничил я рамки наших финансовых возможностей.

— Кредит? — Спросила она.

— Нет, но надо уложиться в сорокет.

— Я поняла. Вот, замечательный китайский топ прошлого года, распродажа остатков. — Она потыкала в экран терминала мышкой. — Да, на остатках больше четырех. Берете?

— Конечно. И сим-карту в каждый.

— Паспорт?

— Держите. — Я подал Оле паспорт.

Маленький документ, по сути ненужный нигде, кроме одной страны на территории огромной планеты, тем не менее, вызывал в душе теплые чувства, будто я через него черпаю силы родного мира. А мир, в свою очередь, признает через него меня.