Книга Любовь без права пересдачи, страница 17 – Екатерина Каблукова

– Так, так, так… – Один из них грубо заломил мне руки, обхватил магической силовой петлей. – Уничтожаем улики, значит?

– Их уничтожили вы, – с сожалением взглянула я на прожженный пол и пузырящиеся лужи. В ответ меня встряхнули и сообщили много интересного о моем происхождении, совершенно не стесняясь в выражениях. Понимая, что не стоит злить блюстителей порядка еще больше, я благоразумно промолчала.

Нам с Мэлом связали руки силовой петлей, не слишком приятное заклинание, и вывели, а саму квартиру опечатали. Пока сотрудники департамента закрывали квартиру, мы стояли на лестнице под ошеломленными взглядами соседей. Двое гномов шушукались между собой, а старая ведьма вытянула шею, стремясь рассмотреть все в деталях.

Убедившись, что печати надежно застыли на своих местах, силовики погрузили нас в экипаж с решетками на окнах, двое поехали с нами, следя, чтобы мы с эльфом не разговаривали друг с другом.

Могли и не стараться, разговаривать с тем, кто так меня подставил, я не собиралась. Разве что убить и выкинуть на ходу. Я бросила злой взгляд на эльфа, но он, слишком напуганный происходящим, не заметил его.

Путь был недолгим. Вскоре экипаж притормозил, а потом тронулся снова, копыта коней застучали по брусчатке. Мне не надо было смотреть в окно, чтобы определить, что нас привезли в Департамент магического контроля.

Напоследок подпрыгнув на ухабе, карета остановилась. Дверца распахнулась.

– Выходи!

Меня схватили за плечо, заставив шипеть от боли, и выволокли наружу, потащили к высокому крыльцу. Где-то за спиной семенил Мэл. В темноте огромное здание, построенное несколько веков назад, казалось зловещим. Темные, заговоренные магией двери и безликие, ярко освещенные коридоры не добавили оптимизма.

Меня проволокли по лестнице вниз, впихнули в унылую комнату без окон и удалились, хлопнув дверью. Я прошлась, рассматривая плохо оштукатуренные стены и незамысловатую обстановку: стол и несколько стульев вокруг него. Судя по всему, комната предназначалась для допросов. Бродить по комнате смысла не было, и я присела на стул, меланхолично размышляя, какой набор заклинаний дает такое яркое голубое свечение из-под двери.

Из всего, что мне было известно о методах работы сотрудников департамента, так это то, что они любили «помариновать» задержанных, поэтому ожидание могло быть и долгим. В любом случае раньше утра здание я точно не покину. Придется набраться терпения. Я тяжело вздохнула и завозилась, пытаясь устроиться поудобнее на жестком стуле. Руки мне развязать не удосужились, они затекли, и я их почти не чувствовала. Еще один пункт к счету, который я предъявлю Мэлу, когда выберусь из этой передряги. В том, что я выберусь, я не сомневалась, кроме дружбы с эльфом предъявить мне было нечего.

Время тянулось невыносимо медленно. Заснуть не удавалось, да я знала, что за мной наблюдают, и не хотела, чтобы меня видели спящей.

Наконец послышались шаги. Дверь распахнулась, и в комнату вошел невысокий мужчина в синем мундире.

– Доброе утро! – вежливо поздоровался он, кладя на стол увесистую папку, где было выведено мое имя.

– Уже утро? – поинтересовалась я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Количество бумаг в папке напрягало.

– Очень раннее. – Он расположился на свободном стуле и едва заметно поморщился. Выпрямил спину, стараясь устроиться поудобнее.

– Да, комфорта здесь не хватает, – подтвердила я.

Мужчина нахмурился, но сразу же фальшиво улыбнулся:

– Прошу прощения, вы же сами понимаете – бюджет ведомства ограничен.

– Надеюсь, у начальника департамента в кабинете стоит точно такая же мебель, – заметила я в тон следователю.

– Для посетителей – разумеется только такая. – Он придвинул к себе папку, делая вид, что видит мое имя впервые. – Итак, Фейт Донахью… двадцать три года, не замужем… ранее не привлекалась… мисс Донахью, вы знаете, за что вы задержаны?

– Понятия не имею. – Я почти не погрешила против истины.

Следователь бросил на меня пристальный взгляд:

– Вы уверены?

– Да. Более того, вы не представились, и я не знаю, с кем разговариваю. И стоит ли вообще это делать. – Я выжидающе замолчала.

– Прошу прощения. Старший следователь Торрэнт. Я веду ваше дело.

– На меня заведено дело? – изумилась я, получилось почти естественно. – И могу я узнать, по какому поводу?

– По поводу производства и распространения запрещенного зелья под названием «Розовые грезы». – Он с презрением посмотрел на меня. – Расскажете все сами?

– Мне нечего вам рассказывать, – повела я плечом и поморщилась от боли. Совершенно забыла, что руки связаны.

Следователь усмехнулся. Это меня задело, и потому следующие слова прозвучали резче, чем мне хотелось:

– Ваши люди ворвались ко мне в квартиру, разгромили кухню, опорочили перед соседями и вдобавок напугали моего фамильяра!

По мере того как я говорила, глаза следователя сначала расширились от удивления, а потом сузились от гнева.

– Значит, сознаваться вы не планируете, – констатировал он.

– Сознаваться в чем? – поинтересовалась я.

– В изготовлении запрещенных веществ.

– Нет. – Я покачала головой. – Как я могу признаться в том, чего никогда не делала?

Следователь вздохнул и потянулся за папкой, открыл посередине, достал самопишущее перо и запустил над бумагами.

– Что ж… тогда пойдем длинным путем… вы знакомы с… – Он сверился с написанным в бумагах, – с эльфом по имени Мерандрэль Гиббиэль Торентунэль?

– Да. – Я замолчала. Никогда не стоит говорить больше, чем тебя спрашивают.

Следователь тоже молчал, ожидая продолжения, но безрезультатно, после чего со вздохом продолжил:

– Где и когда вы с ним познакомились?

– В Нимрудской академии магии, семь лет назад.

– И какие отношения вы поддерживали с ним все эти годы?

– Дружеские. – Я внимательно смотрела на следователя.

Он едва заметно усмехнулся:

– Теперь это так называется, мисс Донахью?

Я выпрямилась:

– Что вы хотите этим сказать?

– Просто поинтересоваться, что вышеуказанный М… Как там его? – Он снова заглянул в бумаги. – А, Мерандрэль Гиббиэль Торентунэль делал в ночное время у вас в квартире?

– Пришел посоветоваться. – Я опять откинулась на спинку стула. Количество документов в папке нервировало. Что, если мои прошлые грехи все-таки обнаружили. Конечно, там все по мелочи, но все же это могло сыграть против меня.

– Ночью? – Следователь даже не пытался скрыть издевку.

– А вы ходите к друзьям только в светлое время суток? – огрызнулась я. Бессонная ночь давала знать о себе. Голова потяжелела, а глаза слипались. Я с трудом подавила зевок.