Онлайн книга «Бортпроводница»
— А вам известно, мисс Мурадян? — Нет. Не потрудитесь нам рассказать? Он выглядел взбешенным, но ничего не ответил адвокату. Вместо этого он повернулся к Кэсси и спросил: — Сформулирую проще: он сказал вам, в котором отеле планировал остановиться? — Мы все это знаем, агент Хаммонд, — снова вмешалась Ани. — Господи боже мой, об этом написали в газетах! — Да, но сказал ли он это вашей клиентке? Вот мой вопрос. — Я воспользуюсь Пятой поправкой, чтобы не отвечать. Кэсси заметила, что Уошберн записал даже это. — Мисс Боуден, неужели вы всерьез думаете, что мы или полиция Дубая в чем-то вас подозреваем? Хаммонд напустил на себя одновременно удивленный и обиженный вид, и Кэсси могла бы поверить в его искренность, если бы адвокат ее не предупредила. — Полагаю, вопрос риторический, — заметила Ани. — Нет. Я пытаюсь помочь раскрыть преступление. Я пытаюсь помочь семье узнать правду. И так, между делом, я пытаюсь спасти жизнь другим людям, поймав убийцу. — Весьма благородные цели. Желаю вам успехов, — сказала Ани. — Другие бортпроводники, пассажиры и воздушный маршал, летевшие тем же рейсом, что и Алекс Соколов, в один голос уверяют, что ваша клиентка постоянно с ним разговаривала. Подолгу. И существует как минимум отдаленная вероятность того, что во время этих продолжительных бесед он сказал мисс Боуден нечто потенциально полезное. — Значит, вы ни в чем ее не подозреваете? Поразительно, подумала Кэсси, все вдруг начали говорить о ней в третьем лице, словно ее не существует. Она. Мисс Боуден. Ей захотелось поднять руку и сказать, что она все еще здесь, во плоти. Она вспомнила строчку из старой песни «Битлз»: «Я знаю, каково это, быть мертвым». — С чего бы нам ее подозревать? — нахмурился Хаммонд. — С того, что вчера после полудня она ходила в нью-йоркский офис «Юнисфер»? И тут все умолкли, словно за игрой в покер с высокими ставками. Кэсси видела, что Ани и Хаммонд пытаются предугадать следующий ход друг друга, уловить те почти незаметные изменения в выражении лица и жестах, которые позволят им вычислить карты на руках оппонента и воспользоваться своим преимуществом. Тишину нарушил Уошберн, секретарь. — Просто хотел бы уточнить, — начал он тихо, взглянув на Кэсси. — Вы утверждаете, что Соколов не сказал вам, в каком отеле остановится. Вы узнали, где он остановился, много позже, из газет. Все верно? Он снова наклонил голову и словно бы уставился на свою шариковую ручку, которую держал в дюйме над желтым блокнотом, расчерченным тонкими синими линиями. — Я беру Пятую, — робко ответила Кэсси, и слова на мгновение застряли в горле. Она стиснула в замок лежавшие на коленях пальцы, иначе бы все заметили, как дрожат ее руки. — Где вы были в ночь убийства Алекса Соколова? — спросил Хаммонд. — Я беру Пятую. — Вы были в своем номере в отеле «Фейрмонт», который заказала для вас авиакомпания? Другими словами, вы были там же, где остальные члены экипажа? Или провели ночь где-то еще? — И снова беру Пятую. — Вы же понимаете, что Пятая поправка — не какая-то волшебная броня? — спросил Хаммонд. Кэсси не ответила. Она старалась дышать медленно. Она старалась не думать о том, что выпьет, когда выберется отсюда, а сосредоточиться на этой игре в покер, на этой шахматной партии. Знают ли они — и знают ли абсолютно точно, — что ее не было в номере, предоставленном авиакомпанией, или просто предполагают, что ее там не было, основываясь на записи с камер наблюдения в отеле «Роял финишиан»? — Да, — ответила за нее Ани. — Она это понимает. Но это ее конституционное право. — И надеюсь, вы понимаете вот еще что, — сказал Хаммонд. — Пользуясь Пятой поправкой, вы только создаете у меня впечатление, что вы действительно совершили нечто подозрительное, что вам действительно есть что скрывать. — Я… — Кэсси запнулась, она сама не знала, что хотела сказать. — Послушайте, — заговорил Хаммонд несколько более мягким тоном. — Давайте проясним некоторые мелочи. Простые мелочи. — Хорошо, — согласилась она. — Когда вы познакомились с Алексом Соколовым? На мгновение ее смутила нелепость вопроса, и ей пришлось сделать паузу, чтобы его обдумать. — В самолете, — ответила она. — Когда он взошел на борт. — Вы никогда не встречались с ним в Нью-Йорке? — Нет. — Этот город до странного тесен. И в конце концов, вчера вы зашли в офис Соколова. Кэсси молчала. — Кто-нибудь говорил вам, что он полетит этим рейсом? — спросил агент. — Нет. С чего бы кому-то это говорить? Это… — Что это? — Это не так устроено. Никто нам не рассказывает о пассажирах, пока мы не получаем список перед взлетом. Агент ФБР бросил на нее серьезный взгляд: — Я пытаюсь вам помочь, мисс Боуден. Но я не смогу вам помочь, если вы не поможете мне. — По-моему, она неплохо вам помогает, — заметила Ани. Проигнорировав адвоката, он продолжил: — А газеты? Уверен, вы их видели. На снимках вы, мисс Боуден? — Какие газеты? Какие снимки? — спросила Кэсси. Она тянула время, и агенты наверняка это понимали — она не могла пропустить эти публикации. Но такой уж у нее сложился рефлекс — если не можешь ответить грандиозной ложью, отвечай ложью поскромнее. Хаммонд явно решил ей подыграть. — Что же, позвольте вам объяснить. В некоторых газетах опубликованы снимки с камер наблюдения в отеле, где нашли тело Алекса Соколова. Таких снимков два. На одном Алекс изображен под ручку с женщиной в вечер накануне убийства. На втором та же самая женщина выходит из отеля на следующее утро. Одна. И на ней та же самая одежда. Уошберн вынул из конверта, лежащего рядом с блокнотом, две фотографии и положил их перед Кэсси. — Вот они, — сказал он. Ани улыбнулась, даже не взглянув на снимки. — На утро после бурной ночи? Вы серьезно? Почему мы вообще это обсуждаем? Хаммонд вновь проигнорировал ее и пояснил: — Атташе по правовым вопросам в Эмиратах утверждает, что женщина на этих изображениях подходит под описание некой американки, которую трое сотрудников отеля видели в обществе Соколова накануне убийства. По-видимому, она подходит и под описание женщины, с которой он ужинал во французском ресторане тем же вечером. Снимки размером восемь на десять дюймов были отчетливее, чем копии в газете или те, что Кэсси увидела со своего телефона. Но все-таки они не были идеально четкими. Можно ли бесспорно утверждать, что эта женщина — Кэсси? Не бесспорно. Первый, крупнозернистый, сделан издалека. На втором женщина в темных очках. На обоих она кутается в шарф. Но любой разумный человек мог бы резонно предположить, что это Кэсси. |