Онлайн книга «Маг при дворе ее величества»
|
— Взять их! — еще раз исступленно крикнула Саесса. — Они же здесь все порушат! Мэт завел речитатив: Мы кузнецы и дух наш молод. И чтобы дать отпор врагу — Вздымайся выше, наш тяжкий молот, — Перекуемте кочергу, А также прочие орала — Перекуемте на мечи. А ну-ка, ведьма, замолчи! Ишь, как зараза заорала! То будут счастия ключи... Кочерга и клеймо заплясали, удлиняясь и уплощаясь, и вот уже сэр Ги, довольный, полоснул прекрасным мечом по воздуху. Алисанда, бросив взгляд на Мэта, обернулась к Саессе. Ведьма отпрянула. — Смерть им! Или вам снова хочется превратиться в ничто? Ужас исказил лица солдат, сменившись решимостью отчаяния. Стегоман снова дохнул жаром, но пока он переводил дыхание, солдаты опять кинулись вперед. Алисанда и сэр Ги скрестили с ними мечи, поражая насмерть. Угроза Саессы вернуть своих людей в ничто, всколыхнула в Мэте воспоминания о недавнем. Одним ударом он повалил стоявшего на пути стражника и присоединился к принцессе и рыцарю, размахивая алебардой и крича: — Крушите иллюзии! Они только кажутся плотными, а сами сделаны из ничего. — А если эта иллюзия отрубит тебе голову? — проревел один из воинов. — Попробуй уничтожь меня. Сумеешь? — Еще как сумею! — отвечал Мэт, парируя смертоносный удар. Ваше веселье окончено. Вот и актеры, Как я предсказывал — призраки, дым и обман, — В воздухе тонком прозрачные руки простерли И растворились, пропали, как утром — туман. Словно бы ткань потянули за нитку основы — Башни с вершинами в небе смещаются вбок, Храмы с молитвами вздрогнули, как от озноба, В мареве гаснут. И солнце не включат нам снова, И разметался Земли разноцветный клубок. Нет и следов карнавала. Что странно — нет сора. Небо свернулось. Исчезли слова режиссера. Саесса испустила душераздирающий вопль, который был подхвачен другими голосами. Пейзаж заколыхался, пошел рябью и волнами. Краски выцвели, формы сдвинулись и заструились, подернувшись пеленой тумана. Потом туман рассеялся, оставив только излучающую тепло дымку. Но и она постепенно растаяла. Топор вывалился у Мэта из онемевших пальцев. Он обнаружил, что находится на дне неглубокого кратера, по краю которого теснилась, дрожа и неуверенно поглядывая вниз, толпа юношей и девушек. Юношей было гораздо больше. У их ног лежало несколько неподвижных тел — зловеще неподвижных. Вокруг кратера стелилось опустошенное пространство, а посредине, рыдая, согнутая горем, на коленях стояла Саесса в плаще, наброшенном поверх грубой домотканой рубахи. Внезапно выпрямившись, она выхватила из-под плаща нож и, высоко занеся его, направила себе в сердце. Мэт рванулся вперед и успел перехватить ее за запястье. Подскочивший сэр Ги завел ей руки за спину, и нож упал на землю. Саесса забилась с воплем и обмякла в его руках, причитая: — Дайте мне умереть! Я проклята, мне нет спасения. Слишком велики мои грехи, такие не отпускаются. Дайте мне умереть! — Нет, твоя роль еще не доиграна, — строго сказала Алисанда. — И грехи искупать придется. Она дернула Мэта за пояс, которым была подпоясана его хламида. Мэт сконфуженно отшатнулся. — О, избавь меня от своего ханжества, — возмутилась Алисанда. — Надо связать ей руки. Пока сэр Ги держал Саессу, Мэт и принцесса связали ее по рукам и ногам поясом и оторванной от подола ее же рубахи полосой грубой ткани. Потом сэр Ги осторожно опустил пленницу на землю. Алисанда обратила взгляд к толпе, стоящей на краю кратера. Мэт спросил: — Откуда они взялись? — Это ее жертвы, соблазненные всеми мыслимыми я немыслимыми блаженствами, — жестко сказала принцесса. — Ходят целые истории о тех мерзостях, которые она с ними вытворяла, а когда, изнуренные, они больше не могли доставлять ей наслаждение, распутница превращала их в каменные статуи — памятники тому, что считала своей женской силой. — Выходит, я их всех оживил. Почти всех, — задумчиво сказал Мэт. — Но снять столько злых чар одним-единственным стишком — что-то слишком хорошо. — Вы просто сняли главное заклятие — с нее, — объяснил сэр Ги. — Заклятие? С нее? — Молва говорит, — вмешалась Алисанда, глядя на рыдающую Саессу, — что она была простой крестьянкой, правда, необыкновенной красоты. Сэр Ги подхватил: — К тому же у нее было доброе сердце, она никогда не отказывала мужчинам. Она отдавалась всем, пока не отдала свое «я». — То есть беспорядочные связи разрушили ее личность, это вы имеете в виду? — уточнил Мэт. — А что, если ее личность состояла именно в том, чтобы отдавать себя? — Да, о такой личности только и мечтают похотливые самцы! — с вызовом бросила Алисанда. — Она старалась угодить им — и потеряла себя. Ее блуд сделал ее легкой добычей для сил Зла, и один старый любострастный колдун заклял ее и, собственной услады ради, превратил в ту распутную ведьму, которую ты и встретил. Вскоре после того колдун умер на костре, а у нее осталась власть над мужчинами и власть налагать чары на тех, кто теряет голову. — Значит, это все держалось на том заклятии старого колдуна? И ее великолепный дворец, и слуги — все мираж? Сэр Ги кивнул. — А привратники? — Корни мандрагоры, — отвечала Алисанда с нотками презрения в голосе. — Как же ты не узнал их — ты, маг? — В жизни не видал корня мандрагоры, — честно признался Мэт. — Так что же, теперь она больше не ведьма, а снова обычная девушка? — Да. — Алисанда смерила его проницательным взглядом. — Но берегись, маг. Врожденная сила — при ней, и ее хватит, чтобы разрушить самого стойкого из мужей. Саесса приподняла голову с земли. — Дайте мне нож, развяжите мне руки, я хочу умереть. Я мерзка самой себе и недостойна жить. — Достойна, если еще можешь так говорить. — Алисанда посмотрела на несчастную чуть ли не с симпатией. Но, обернувшись к Мэту, посуровела. — Вот что сделали с ней вы, мужчины! — Во всяком случае, не я и не мое заклинание. — Мэт не понимал, чем так раздражена принцесса, и ему это стало надоедать. — Следите за тоном, леди! Глаза сэра Ги расширились от ужаса, а принцесса побледнела и на миг потеряла дар речи. Потом, понизив голос, в котором дрожал гнев, она произнесла: — Мы поговорим об этом после, сэр, когда вы исполните свой долг здесь. |