Книга Ключ Лжеца, страница 39 – Марк Лоуренс

– Я бы изменил всё, что могло бы плохо сказаться на мне. – Мне на ум приходил длинный список того, что я мог бы избежать, и в первой его строке было "уехать из Красной Марки". Или, может, на первом месте было "влезать в долги к Мэресу Аллусу", поскольку отъезд из Красной Марки на самом деле спас меня от ужасной смерти в руках палача. Но влезать в долги было так весело… и сложно было бы представить себе все те годы, проведённые в бедности… Пожалуй, я мог бы заложить медальон матери… У меня закружилась голова. – Ну… наверное… непростое это дело.

– А если ты изменишь плохое, то как узнать, что изменение не приведёт к чему-то худшему, и оно не будет незримо поджидать тебя в грядущем? – Кара съела ещё одно яйцо, и передала остальные Снорри. Казалось, они затерялись в его широченной ладони.

– Хмм. Возможно, старая ведьма получила, что заслужила. – Похоже, смотреть в будущее не менее мучительно, чем смотреть в прошлое. Ясное дело, что лучше всего находиться в настоящем. Вот только в моём настоящем было холодно и мокро.

***

Спустя час вернулся Туттугу с самодельным мешком из паруса, в который он сложил спасённое имущество. Его осталось немного, и ничего съестного, кроме бочонка с маслом, которое было прогорклым, ещё когда его купили неделю назад в Хааргфьорде.

– Пора идти! – Снорри хлопнул себя по бедру и встал.

– Наверное, это лучше, чем голодать здесь. – И я пошёл, не отягощённый мечом, котомками, едой или любой другой защитой от опасности и лишений, за исключением ножа на бедре. Стоит отметить, нож был отличный – его я тоже купил в Хааргфьорде. Брутальная полоса острого железа, предназначенный для запугивания, хотя до сих пор я его не использовал в мероприятиях более опасных, чем чистка фруктов.

Снорри и Туттугу пошли за мной.

– Куда вы собрались? – Кара стояла на месте.

– Хм. – Я покосился на солнце. – Юго… восток?

– Зачем?

– Я… – Это казалось правильным. Пока я думал над ответом на вопрос, мне пришло в голову, что в том направлении, куда я шёл, нас ждёт что-то хорошее. Что-то очень хорошее. И возможно нам стоит поспешить.

– Это зов Колеса, – сказала она.

Снорри нахмурился. Туттугу почесал бороду в поисках вдохновения.

– Чёрт. – Нанна Уиллоу рассказывала нам об этом дюжину раз. Нанна Уиллоу перешла к нам из личных слуг моей бабушки – тощая как палка, сухая, как кости, и не давала спуску непослушным принцам. В хорошем настроении она рассказывала нам сказки – и некоторые были настолько мрачными, что даже Мартус требовал ночник и поцелуй, чтобы отвадить духов. И практически каждую жертву бойни в сказках Нанны Уиллоу в Ошим заводил зов Колеса.

– Это правильный путь. – Туттугу кивнул, словно убеждая сам себя, и указал вперёд.

Что до меня, так я повернулся и подошёл к Каре.

– Чёрт, – повторил я. Часть меня по-прежнему хотела идти, куда указывал Туттугу. – Всё это правда, так ведь? Скажи, что там нет болотников и пожирателей плоти…

– Дорога к Колесу чем дальше, тем удивительнее. – Кара словно цитировала что-то. – А потом становится ещё удивительнее. И если человек доберётся до Колеса, то обнаружит, что там всё возможно. Колесо даёт всё, что только можно пожелать.

– Что ж, звучит не так уж плохо. – И, ей богу, мои ноги снова начали уводить меня на юг. На юг и немного на восток. Туттугу тоже направился туда, чуть впереди от меня.

– Добраться до Колеса мешают чудовища. – Донёсся сзади неприятно ворчливый голос Кары. Одного только слова "чудовища" было достаточно, чтобы остановить нас с Туттугу. Мы оба повидали больше чудовищ, чем хотелось бы.

– Что за чудовища? Ты же говорила, всё, что только можно пожелать! – Я повернулся против своей воли.

– Чудовища из подсознания.

– Откуда?

– Из тёмных участков твоего разума, в которых ты ведёшь войну сам с собой. – Кара пожала плечами. – Так говорится в сагах. Думаешь, ты знаешь, что хочешь, но Колесо добирается дальше твоих мыслей, в глубины, где рождаются кошмары. Колесо становится сильнее, чем ближе к нему подходишь. Сначала оно отвечает на твою волю. Потом – на твою страсть. А ещё ближе начинает отвечать на твоё воображение. Все твои мечты, в каждом тёмном уголке твоего разума, каждая возможность, что ты когда-либо обдумывал… оно их питает, воплощает и отправляет к тебе.

Туттугу подошёл к нам. Я почувствовал его запах. Старый сыр и мокрый пёс. Такой запах замечаешь, только когда он некоторое время был вдалеке. Наверное, после стольких дней в маленькой лодочке все мы воняли, и придётся немало поплескаться, чтобы смыть этот запах.

– Веди нас, вёльва, – сказал он.

Только Снорри оставался на месте – на торфянике, поросшем длинной травой, плясавшей вокруг него в такт порывам ветра. Он стоял без движения, уставившись на юг, где небо было окрашено багрянцем, словно рассасывающийся синяк. Сначала я думал, это облака. Но теперь засомневался.

– После вас. – Я жестом показал Каре идти вперёд. Моё воображение и так достаточно меня мучило, и мне совершенно точно не хотелось отправиться туда, где оно могло воплотить любую из моих фантазий. Страхи постоянно разрушают людей, но в Ошиме, видимо, это было куда более буквально.

Снорри стоял там, где остановился. Он наверняка слышал наш разговор, но не шевельнулся, чтобы вернуться, и дальше не шёл. Я знал, о чём он думал. Это великое Колесо Зодчих могло повернуться для него и вернуть его детей. Но они не будут настоящими, а всего лишь о́бразами, рождёнными его воображением. Но всё равно – возможно, Снорри не мог отступиться даже от изощрённой боли такой му́ки. Я открыл рот, чтобы произнести какое-то возражение… но не нашёл слов. Что я знал об узах, которые связывают отца с сыном или мужа с женой?

Можно подумать, что воин-викинг, воспитанный в культуре войны и смерти, как никто другой способен пережить такую трагедию и двигаться дальше. Но Снорри за бородой и топором был совсем не таким человеком, каким я мог бы его представить. Каким-то образом он был одновременно и больше и меньше моих представлений.

Я повернулся и пошёл к нему. Что бы я ни сказал, всё казалось мелким по сравнению с глубиной его горя. Слова и в лучшем-то случае неуклюжие инструменты, которые слишком тупы для деликатных задач.

Я чуть не положил руку ему на плечо, а потом опустил её. В конце концов мне удалось выдавить:

– Ну, пошли.

Снорри обернулся и посмотрел на меня, словно с расстояния в тысячу миль. А потом скривил губы, выдавив улыбку, кивнул, и мы оба пошли обратно.

***

– Парус! – Пока я возвращал Снорри, Туттугу вернулся на гребень над лощиной. А теперь, когда мы вернулись, он указывал на океан.

– Может, в конце концов, нам и не придётся идти, – сказал я, когда мы дошли до Кары.

Она покачала головой в ответ на моё невежество.