Книга Джек Ричер: Часовой, страница 75 – Ли Чайлд, Эндрю Чайлд

— Какие уж тут шутки.

— А какую роль там играет байкер?

— Клостерманн склонил его организовать безопасность. На всякий случай, если вдруг припрутся «антифа».

— Хорошо. Значит, Клостерманн хочет устроить небольшой погром.

— Могу предположить. Вы же знаете, что эти ребята обожают погромы. Особенно с привкусом типа «мы против них». Им нужны свои демоны.

— Спасибо, Ричер. Я кое с кем свяжусь по этому поводу.

— У байкера и всех его дружков на груди наколка. Орел со свастикой. Они говорили, что они члены какого-то братства. Это могло бы помочь найти всех остальных. Но особенно торопиться не стоит. Сборище будет еще только двадцатого апреля. В день рождения Гитлера.

— Они обожают свою символику.

— Сейчас гораздо важней сосредоточиться на программе «Часовой». К русским Клостерманн не имеет отношения, значит у русских копии сервера нет. Они все еще охотятся за Резерфордом. И могут с испугу отозвать своего агента из Ок-Риджа.

— По крайней мере, сервер есть у нас.

— Ваши умники уже что-нибудь там нарыли?

— Нет.

— Тогда нам нужен план Б. Менее чем через сутки из Москвы прибудет их новый агент.

— Знаю. Предоставьте это мне. Я что-нибудь придумаю. А если у вас появятся идеи, не стесняйтесь.

— Не буду. Но пока попрошу Резерфорда поискать в городском архиве информацию, которая испугала Клостерманна.

— Кстати, я кое-что вспомнил. Мы разыскали имя матери Клостерманна. Наталия Матусак. Подробностей о ней у нас, правда, маловато. Возможно, у нее это второй брак. Сейчас мы это проверяем. Хотя пока, вероятно, это не имеет большого значения.

Когда Ричер вернулся в мотель, Сара спала. Лежала поверх одеяла на кровати, на которую Ричер не ложился. Глаза под веками бегали. «Наверное, что-то снится», — подумал Ричер. Про дом на воде. Он потихоньку вышел и направился в офис за кофе и булочками с корицей. Когда вернулся, Сара еще не проснулась. Он поставил чашку с тарелкой на тумбочку, и через минуту она открыла глаза.

Они стали завтракать, и Ричер рассказывал Саре обо всем, что узнал, со всеми подробностями. Осмыслить это ей оказалось не так-то просто. Как бывший агент ФБР, она была в восторге от перспективы разоблачить и уничтожить неонацистскую организацию в стране. Особенно такую, которая пытается воссоздать гитлеровский «Храм света» в сельских районах Теннесси. Но ее очень тревожили и возможные последствия того, что программа «Часовой» попадет в лапы русских. И еще она очень боялась за Резерфорда. И за Фишер тоже. Они ни разу не видели друг друга, но Сара к этому агенту испытывала определенное чувство симпатии. Наконец она встала с кровати и направилась к двери в смежную комнату.

— Пошли. Под лежачий камень, как говорится, вода не течет. Займемся сервером. Может, нароем что-нибудь против Клостерманна.

Резерфорд продолжал пребывать в девятнадцатом номере в забытье. Он лежал под покрывалом, свернувшись калачиком на кровати. Его ноутбук, подключенный к остальному оборудованию, лежал с другой стороны. Сара подсела к нему, скрестила ноги и запустила его в работу. Расти даже не пошевелился. Не подавал никаких признаков того, что осознает ее присутствие рядом, даже когда Сара принялась стрекотать по клавишам. Ричер встал у нее за спиной и смотрел через плечо. На экране одно за другим появлялись изображения. Некоторые могли вызвать кое-какой интерес. В большинстве же не было ничего любопытного. И ничего, что имело бы отношение к отцу Клостерманна. А также не просматривалось никакой связи с русскими шпионами, как ни старался Ричер творчески подходить к тому, что он видит на экране.

— Ну хорошо, — сказала через несколько секунд Сара. — Я уже вижу, что тут все свалено в одну кучу. Сканировали, как бог на душу положит, без малейшего хронологического порядка. Много посторонних материалов, попавших не в те папки или найденных гораздо позже, и все в том же духе. Классификация документов тоже проведена кое-как. Документы, касающиеся собственности, и тут же протоколы каких-то совещаний. И тому подобное. Документы действительно относятся к нужному нам периоду. С сорок шестого по пятьдесят второй год, верно? В сорок шестом в страну прибыл его отец, в пятьдесят втором он купил Шпионский дом.

— Этого должно быть достаточно, — сказал Ричер.

— Я буду продолжать поиски. Хотя здесь сотни папок. Не думаю, что вам надо здесь торчать. А я — дело другое. Мне такая работа нравится.

Ричер постоял еще минут десять, потом извинился и вернулся в восемнадцатый номер. Долго стоял в душе. Потом положил рубашку и брюки под матрас и лег в постель. Прокрутил в голове несколько любимых песенок. Посчитал до трех. Но на этот раз сразу уснуть не удавалось. «Ага, эти чертовы цветы», — дошло до него наконец. Эдельвейсы. Что-то не так в его воспоминаниях о них.

В конце концов Ричер уснул. Открыл глаза уже в половине третьего ночи. Что-то его разбудило. Словно где-то щелкнул выключатель. И от этого он мгновенно проснулся. Инстинктивная реакция. Что-то вызвало в нем тревогу. Металлический звук. Вот Ричер снова услышал его. Он доносился от двери, ведущей во двор. А не идущей в соседнюю комнату. Кто-то ковыряется в замке. Пытается попасть в номер. Ричер достал из-под подушки трофейную «беретту» и спрятал ее под одеялом. И больше не двигался.

Дверь отворилась примерно на четверть. В комнату юркнула тоненькая фигурка, закрыв за собой дверь. Значит, в комнату проник кто-то один. Маленький. Одет во все черное. С рюкзачком военного образца.

— Ричер! — послышался шепот, причем это явно была женщина. — Ричер, вы здесь? Ответьте, иначе я помру от страха.

— Фишер, это вы?

— Ну слава богу. Ваш дрянной древний мобильник не так-то просто отследить. Уоллуорк не мог сказать точно, в этой вы комнате или рядом.

— Я здесь, — сказал Ричер, сел в постели и включил прикроватный свет. — А где же мне еще быть? Это мой номер. Но мне интересно, что вы-то здесь делаете?

— Возникла проблема. Я получила новый приказ. Гость из Москвы уже прибыл. Он поднял бурную деятельность. Рвет и мечет, хочет найти сервер.

— Ну это не удивительно.

— Согласна. Но дело вот в чем. Искать сервер — значит искать Резерфорда. А поскольку никто из русских не знает, где он скрывается, этот новенький хочет его как-то выкурить. А для этого устроить охоту на его мать.

Ричер молчал.

— Вы же понимаете серьезность проблемы, — продолжала Фишер. — Мы ее защитить не можем. Если попробуем, русские сразу поймут, что у них крот. Для меня лично это означает медленную и мучительную смерть, которой мне очень хотелось бы избежать. Но, кроме этого, они выведут из-под удара своего агента в Ок-Ридже. И мы никогда не узнаем, есть ли у них копия программы «Часовой». Словом, куда ни кинь — всюду клин.

— Вам надо что-то предпринять.

— За этим я и пришла. Я так понимаю, вам известно, где сейчас Резерфорд.