Книга Маг крестоносец, страница 37 – Кристофер Сташеф

Мэт опустил голову и увидел небольшую белую кошку, торжественно смотревшую на него.

— Потом, потом, киска, — махнул рукой Мэт. — Мне надо девушку найти.

С этими словами он направился к узкому проходу между двумя хижинами, предположив, что девушка могла укрыться там. Кошка увязалась за ним. Мяуканье ее из жалобного стало требовательным, она сопровождала его громким мурлыканьем. Подойдя поближе к хижине, Мэт обнаружил, что ее окна представляют собой всего-навсего квадратные отверстия в стене, а дверь — проем, занавешенный тряпкой. Если кошка и дальше намеревалась так вопить, она могла разбудить всю округу! Мэт обернулся к кошке и в отчаянии присел на корточки.

— Послушай, — сказал он, — мне нужно кое-кого найти, а ты мне, мягко говоря, не помогаешь! Ты сейчас перебудишь тут всех, и меня прогонят прочь. Тогда я не смогу разыскать девушку, а я обязан ей помочь, уберечь ее от беды!

Кошка уселась на землю и решительно мяукнула потише.

Что-то в том тоне, с каким прозвучало мяуканье, показалось Мэту знакомым. Он пригляделся к кошке повнимательнее и увидел слишком большие уши, маленькое стройное тельце.

— Балкис! — прошептал он.

Кошка посмотрела на него так, словно он сошел с ума.

— Да нет, не может этого быть, — вздохнул Мэт. — Масть не та. Ну вот что я тебе скажу... Ступай своей дорогой, а я пойду своей, а если ты увидишь девушку в белом балахоне, сразу мяукай погромче, ладно?

Вместо ответа кошка подпрыгнула, уцепилась коготками в бедро Мэта, а в следующее мгновение уже сидела у него на плече.

— Ой! — громко вскрикнул Мэт, но тут же перешел на сдавленный шепот:

— Опять эти «бархатные лапки»!

Он застыл в неподвижности, вспомнив о том, как произнес эти слова в последний раз, — вспомнил — ведь он сам сказал, что Хельга одета в белый балахон.

Кошка замурлыкала возле левого уха Мэта. Он повернул голову и уставился прямо ей в глаза.

— Ведь ты — Балкис, правда? Но еще ты — Хельга. Как бы иначе твоя шкурка поменяла цвет?

Кошка возмущенно мяукнула.

— Не стоит отпираться, — строго проговорил Мэт. — Я тебя раскусил.

Он негромко пропел:

Девчонка шестнадцати лет

Мила и пуглива немножко

И щурится, глядя на свет,

Совсем как пушистая кошка.

Кошка гневно мяукнула.

Твой вид так приятен для глаз,

И я не нарушу приличья

Но все же увижу сейчас

Тебя в настоящем обличье!

Кошка спрыгнула с плеча Мэта на землю. Протестующе мяукая, она на глазах начала преображаться. Фигурка ее начала разбухать и вытягиваться, и в конце концов перед Мэтом оказалась Хельга. Девушка проворно протараторила строфу по-аллюстрийски и снова превратилась в маленькую белую кошечку.

— Так-то вот! — победно воскликнул Мэт. — Так вот почему ты белая — ведь на тебе теперь белый балахон! А раньше во что ты была одета? В коричневое платье?

Балкис отвернулась и уселась на землю спиной к Мэту.

— Ага, теперь ты еще на меня обижаешься, вот как? Подумать только! Все это время я странствовал в компании с девчонкой-подростком! Но вообще-то ты была права, обратившись в кошку, — рассудительно проговорил Мэт. — Особенно — на корабле, где было полным-полно пиратов. Там-то тебе уж точно не стоило появляться в образе хорошенькой девушки.

Кошка обернулась и устремила на Мэта хмурый вопросительный взгляд.

— О да, я знаю, что ты хорошенькая, — поспешил заверить ее Мэт, вспомнив о том, что кошки падки на лесть. — Просто на редкость привлекательная кошечка. Твоя экзотичность очаровательна, а твоим сверкающим глазкам и блестящей шкурке позавидовала бы любая кошка.

Балкис поднялась, выпрямилась, грациозно потянулась, выгнула спину и снова уселась — на сей раз боком к Мэту.

Мэт понял, что добился определенного прогресса. Однако пока ему не удалось уговорить кошку снова принять человеческое обличье. Преображающие заклинания были обречены на неудачу — девушка доказала, что сама неплохо владеет волшебством, причем до такой степени, что и не задумывается над тем, как это у нее получается.

Мэт решил прибегнуть к шоковой тактике.

— Так ты поэтому предпочитаешь оставаться в кошачьем обличье? Думаешь, что в человеческом нехороша?

Балкис выгнула спину и зашипела на Мэта.

— Ну что ж, может быть, ты и права. Если за тобой пока не увиваются парни, то для тебя предпочтительнее коты.

Балкис снова выгнула спину и зашипела еще громче, брызгая слюной. Ее фигурка начала расплываться, стала похожей на большое белое яйцо, и в конце концов перед Мэтом возникла Хельга.

— Девушке тоже порой приходится спасаться, если она видит, что парням нужно только ее прекрасное тело, поля ее отца и дом ее матери!

Мэт затаил дыхание. В гневе Хельга была удивительно хороша собой.

— Это верно, — кивнул он. — И я понимаю, почему парни от тебя не отставали. Ты настоящая красавица.

Балкис уставилась на него, изумленная переменой в его суждениях о ней. Во взгляде ее читались опасения.

Пора было перейти на отцовский тон.

— Надеюсь, что моя маленькая дочурка станет такой же хорошенькой, как ты, когда подрастет.

Взгляд Балкис стал неуверенным.

— Ты не хочешь, чтобы она выросла похожей на мать?

— О, конечно, хочу, — заверил ее Мэт. — В конце концов, я женат на самой красивой женщине в мире.

Глаза Балкис ревниво сверкнули, однако во взгляде девушки появилась уверенность.

— И как же ты собираешься к ней вернуться?

— Для начала хочу выяснить, кто угрожает ей, а заодно — и всей Европе, — ответил Мэт. — А потом проберусь на какой-нибудь корабль. Конечно, я мог бы призвать на помощь моего друга, дракона, и прокатиться на нем. Также можно было бы проверить, действуют ли по-прежнему мои заклинания, с помощью которых я способен перемещаться через полмира.

— Значит, пока ты об этом даже не думал, — заключила Балкис.

— Нет, не думал, — признался Мэт. — Пока рано думать о возвращении домой, понимаешь? Я еще не успел выяснить того, о чем нужно знать Алисанде.

Балкис смотрела на него с неприкрытым недоумением.

— И ты ни на миг не сомневался в том, что можешь вернуться, когда пожелаешь?

Мэт кивнул:

— Мне не раз случалось совершать подобные странствия. Ну а ты?

— Что — я? — Балкис мгновенно заняла оборонительную позицию. — У меня вообще слишком мало опыта. Мне в жизни только и приходилось отбиваться от надоедливых самцов!