Книга Поместье Лейкседж, страница 55 – Линдалл Клипстоун

Мгновение поем только мы четверо. И я снова в саду, у алтаря под деревом джакаранда. Когда я опустила руки на землю. Когда я открыла свою магию и свою правду и мерцал свет. При воспоминании об этом меня охватывает спокойствие. Полумесяц на моей ладони пульсирует. Я представляю полную луну. Моя магия превратилась из слабой искры в пламя величиной с огонь Саммерсенда. Свет, тепло и сила.

К песнопению присоединяются новые голоса. Сначала мелодия диссонирует. Но голос за голосом, слово за словом молитва переплетается, как нити в петли. Вскоре воздух весь охвачен песней. Огонь горит у меня на щеках, и лепестки оплетают мои волосы.

Когда мои мысли возвращаются к ночи, когда наш дом сгорел, я не пытаюсь отбросить их. Вместо этого я позволяю себе вспомнить своих родителей. Сад, который мой отец создал с помощью своей алхимии. Огонь в нашем очаге. Голос моей матери, низкий и убаюкивающий, когда она пела Ариену. Каково было засыпать под лоскутным одеялом под звуки рассказов моего отца.

Моя семья – дым и пепел, и их души спят далеко в Нижнем мире, но эти воспоминания внутри меня ярки. Они никогда не исчезнут.

Я думаю о магии, которая меняет мир. Я думаю обо всех, кого люблю. Как Гниль исчезнет и все будут дома и в безопасности.

Когда молитва заканчивается, линия вокруг костра разрывается, и толпа уходит на площадь. Ариен хватает меня за руку и тянет к столу со сладостями. Я поворачиваюсь, чтобы найти Роуэна, но он уже вернулся в тень возле алтаря. Кловер обнимает меня за талию. Тея рядом с ней и осторожно смотрит на меня, как будто не может решить, хочет она подойти ближе или убежать.

– Ты… не такая, какой я видела тебя в Греймере.

– Не такая?

Я провожу рукой по юбке и смеюсь.

– Да, думаю, теперь у меня одежда получше.

Кловер качает нам головой. Она смотрит на Тею и колеблется, затем протягивает руку.

– Давай, пойдем, пока твой отец не увидел нас и не начал волноваться, что ты станешь следующей жертвой Роуэна.

Широко раскрыв глаза, Тея берет Кловер за руку и идет с ней. Мы с Ариеном, смеясь, следуем за ними. Ночь течет в потоке сахара и света костров под небом, наполненным горстками звезд. Дым костра наполняет воздух, превращает мир в дымку.

Я устала и задыхаюсь. Все это похоже на сон. Я остаюсь одна в толпе. Кловер и Тея сидят рядом возле одного из домов, между ними лежит тарелка марципановых лепешек. Ариен свернулся калачиком рядом с Флоренс, положив голову ей на плечо и прикрыв глаза. Я возвращаюсь к алтарю, где Роуэн стоит на фоне деревьев. Когда он видит, что я приближаюсь, то выходит на свет. Без слов он берет меня за руку и уводит подальше от толпы.

Мы проходим мимо костра и выходим с площади в сад, окружающий деревню. Мы долго идем между рядами, а затем наконец останавливаемся между двумя высокими яблонями. Мы расцепляем руки и отдаляемся. Роуэн по-прежнему закутан в плащ, а его волосы скрыты под капюшоном.

Он собирает несколько листьев и начинает крутить их между пальцами.

– Спасибо, что спела вместо меня.

– Я рада, что смогла помочь.

– Я всегда думаю, не лучше ли мне держаться подальше.

Он окончательно скручивает листья, а затем позволяет им упасть.

– Меня не волнует, что они шепчутся обо мне или думают, что я монстр. Им и правда лучше меня бояться.

– Да. Было бы стыдно подпускать кого-нибудь слишком близко. Ужасная опасность.

– Это что, совет быть добрым к незнакомцам от самого колючего существа, которое я знаю?

Он приподнимает бровь.

– Возможно, в следующий раз ты сможешь пропустить шутки о кровавых жертвоприношениях.

– Согласись, получилось довольно смешно.

Он слабо улыбается, а затем смотрит вниз, и его лицо снова становится серьезным.

– Самое меньшее, что я могу сделать, это попытаться быть хорошим лордом ради отца. Даже если они меня ненавидят или боятся. Если я сдамся, получится, что он умер напрасно. Зря.

Он качает головой.

– Я даже не знаю, имеет ли это смысл.

– Нет, ты прав.

Я провожу рукой по ближайшей ветке. Кора под моими пальцами шершавая.

– Иногда остаться бывает труднее, чем уйти, даже если это правильно.

– Да.

– Так как же ты руководил пением прежде, чем я оказалась здесь?

– Прежде?

Его губы растягиваются в легкой улыбке.

– Его возглавлял Элан. Он любил петь.

Ох.

Я подхожу ближе, пока наши плечи не соприкасаются.

– Надеюсь, у него был более приятный голос, чем у меня.

Роуэн тихо смеется. Лунный свет просачивается между деревьями и ловит неровности на его лице. Он рассеянно касается шрамов, пересекающих его челюсть.

– Иногда мне кажется, что он на самом деле не умер. Я все жду, что обернусь и увижу его там.

– Или ты слышишь звук. Не голос, но что-то похожее.

Воспоминания о моей семье танцуют у меня под кожей. У них была своя особая магия. Я думаю о саде, доме, сказках, рассказываемых при свете костра.

– Я думаю, в каком-то смысле они всегда с нами. Но ведь это не то же самое?

– Нет, не то же самое. Когда я вижу тебя и Ариена вместе – то, как вы шутите, дразнитесь и раздражаете друг друга, – это заставляет меня скучать по Элану еще больше.

– Хм.

Я прищуриваюсь, глядя на верхние ветви, а затем улыбаюсь ему.

– Если хочешь, я могу залезть на одно из этих деревьев и бросать в тебя яблоки. Это поможет?

– Даже не знаю, как отнестись к твоему предложению помощи.

Он говорит это легко, но его глаза печальны, и вскоре смех уходит из его голоса.

– Все, о ком я забочусь, пострадали из-за меня. Я не хочу, чтобы ты рисковала собой из-за моих эгоистичных ошибок.

– Никто не пострадает, – говорю я ему. – Я обещаю.

Я подхожу к нему, пораженная тем, насколько далеко мы ушли. Деревня осталась позади. Только ночное небо, тихий фруктовый сад и запах древесного дыма. Когда Роуэн нежно поглаживает мои покрытые цветами кудри, расстояние между нами одновременно кажется и слишком большим, и недостаточным.

Его пальцы скользят по моей щеке, по линии подбородка. Он все еще в перчатках. На мгновение он замирает и снимает их, а затем касается моего подбородка, приподнимая мое лицо.

Он целует меня – сначала нежно, а затем его руки находят изгиб моей талии, и он притягивает меня ближе. Из моих волос вокруг нас осыпаются цветы.

– Роуэн, – выдыхаю я, и он целует свое имя у меня изо рта.

В его прикосновениях чувствуется тоска, как будто он пытается запомнить каждую деталь этого момента. Пока его руки скользят по мне, я медленно таю. Даже магия, которая освещает мои ладони, мерцает ленивым теплом. Меня переполняет боль, одновременно болезненная и прекрасная. Так приятно вот так быть рядом с ним. Я бы хотела, чтобы мы навсегда остались здесь, в лунном свете среди деревьев.