Онлайн книга «Дамир. Любой ценой»
|
Я сжимаю кулаки. Отстраняюсь от Динки на несколько шагов и делаю глубокий вдох. Чёрт… Не складывается пазл. Не собираются детали в одну целую, единую картинку. Что всё это было? Как мы жили все эти два года: я – там, она – здесь?! Она вышла замуж, и я наивно полагал, что по любви, взаимной и крепкой. Она должна была стать счастливой, живя за широкой спиной Фатхетдинова, но… Вместо всего этого я узнаю, что моя любимая девочка страдает. Разве об этом я мечтал?! – Дин, остановись. Хватит, – прошу мягко и ненастойчиво. – Во-первых, тебе нужно успокоиться. Ты слишком много плачешь. Я вымученно улыбаюсь и тянусь рукой к опухшему от рыданий лицу, чтобы стереть с воспалённой кожи каждую слезинку. – Я боюсь, Дамир. Больше всего на свете боюсь за Саньку, – произносит с надрывом в голосе. – Если Давид причинит ему вред, то… – Не причинит, – слишком резко возражаю. – Даже не думай об этом. – Не получается, увы. Я не знаю этого человека, понимаешь? Не могу предположить, как далеко он зайдёт. Он – опасный. Слишком... – Дин, хватит. Правда! У неё случается истерика, а я едва держу себя в руках, чтобы в сию минуту не сорваться и не поехать с разборками прямо в офис Фатхетдинова. Блядь… Да кто ему дал право вести себя как пуп земли? Избавился от меня, отдубасив бухого в хлам? Ладно. Допустим, здесь – я могу отчасти его понять, но насильно удерживать рядом с собой женщину, которая хочет развода?! Это уже немыслимо. – Санька где? – В садике, – быстро отвечает. – Есть связь с воспитателем? – Да, – кивает головой. – Набирай воспитателя. – Думаешь, он… – Дин, просто набери и спроси: не забрал ли его Давид. Динка громко охает, прикладывая ко рту ладонь, но уже через минуту разговаривает по телефону с воспитателем и я облегчённо вздыхаю. – Собирайся. Поедем в садик, – робко улыбаюсь, беру Динку за руку и подношу к губам, чтобы поцеловать, – заберём сына. Динка носится по всему дому, бегая из угла в угол. Я наблюдаю за ней со стороны, тихо вздыхая. Дина, Дина… А ведь сколько всего мы могли избежать, если бы ты доверилась мне два года назад. Сейчас, сбившаяся с пути и загнанная в угол, ты готова поверить каждому моему слову. Жаль! Очень жаль, что до тебя это дошло слишком поздно. Ведь на этот раз всё будет гораздо сложнее, увы. Мы выходим из подъезда. Нащупываю в кармане ключ и нажимаю на круглую кнопку, чтобы разблокировать на тачке центральный замок. Дина открывает дверцу, садится на пассажирское сиденье и, когда я устраиваюсь за рулём, тихо произносит: – Спасибо. Я не знаю, чтобы без тебя делала. Накрываю ладонью дрожащие пальцы. – Всё будет хорошо. Веришь? – Да. Я верю тебе, Дамир. – Отлично, – улыбаюсь, щёлкая пальцем по вздёрнутому носику, – выше нос и больше не плачь. Договорились? – Я постараюсь. – Динка, я не позволю обидеть: ни тебя, ни Саньку. Дина натянуто улыбается и перестаёт плакать. Вот так-то лучше. Спокойнее для моей нервной системы. Через час мы забираем сына из детского сада и возвращаемся в центр – Дина попросила заехать в квартиру Фатхетдинова. Я не знаю, что ей там нужно, но лишних вопросов не задаю. Она знает, что делать, а я… Всегда буду стоять за её спиной и ограждать от всего мира любой ценой, даже своей жизнью, если таковая потребуется. Дина выходит из машины, и мы с сыном остаёмся наедине. Я бросаю взгляд на зеркало заднего виденья, наблюдая за Санькой. Сердце рвется на куски. Мне так хочется: обнять малыша, прижать к своей груди, зарыться лицом на макушке и дышать запахом волос моего родного сына. Но я, вопреки всем своим желаниям, просто смотрю, понимая, что для Саньки я – друг папы… Пиздец. Больно-то как! На горизонте появляется Динка. Я спешу выйти из машины, чтобы открыть для неё дверцу, но из-за хромоты делаю настолько всё медленно, что просто не успеваю. – Всё нормально. Я забрала то, что хотела, – заявляет Дина, устраиваясь на сиденье и пристёгиваясь ремнём безопасности. Я веду бровью, удивляясь. – Ты научилась пристегиваться? – Муж заставлял, – выдыхает с грустью. – Ну хоть где-то он был прав, – отвечаю я, чувствуя, как внутри закипает ревность. Даже не хочется думать, чему ещё заставлял этот грёбаный придурок. А Динка молчит и это вынуждает меня ревновать куда больше. Я же не слепой, не дебил. Как бы там ни было, но она испытывает чувства к своему мужу. Возможно, если бы Дина не стала свидетелем сцены на балконе, то сейчас не сидела бы в моей тачке, а я не увозил её с сыном куда угодно, лишь бы подальше от «любящего» мужа. – Куда мы едем? – её голос врезается в подкорку, и я на короткий миг поворачиваю голову вправо. – На дачу к моему отцу. Помнишь? – Помню, – грустно вздыхает. – А Руслан не будет против? – Папа умер, – теперь вздыхаю я. – Прости, – виновато произносит, опуская взгляд на свои колени. – Соболезную. Я киваю головой, а затем спрашиваю то, что меня волновало с самого начала, когда я переступил порог квартиры Дины. – А где твоя мама? – Умерла, – бубнит под нос. – Два года назад. Меня передёргивает. – Почему? – Ишемическая болезнь сердца. После того, как пришёл твой отец, мама очень сильно разволновалась… И у неё случилась внезапная коронарная смерть. – Мой отец? Приходил? – Да. – Дин, я не знал… Я сбавляю скорость и, прижавшись к обочине, выжимаю одновременно тормоз и сцепление до полной остановки. Оборачиваюсь назад, бросая взгляд на сына. Санька уснул и, лег вдоль дивана, спокойно сопит носиком. – Динка, я ничего не знал. Правда. Это какое-то чудовищное стечение обстоятельств, – не спрашивая разрешения, я сгребаю Дину в охапку и прижимаю к себе. – Всё нормально. Я не виню твоего отца. Её признания успокаивают и это не может не радовать. Не хотелось бы думать, что мой отец причастен к смерти Натальи. Я отстраняюсь первым. Запускаю мотор и, тронувшись с места, продолжаю путь на дачу. В голове слишком много мыслей и все они разные, но «жалят» одинаково. Дина замужняя женщина, поэтому… Черт! Она же так доверчиво смотрит в мои глаза, разве я могу её подвести? Нет. Без вариантов. Да только Фатхетдинов не успокоится, и я понимаю его. Жена должна: быть послушной, покорной, уважать и почитать своего мужа, а Дина порочит его имя, не задумываясь. Убежать из дома тайком, ослушавшись мужа? Это слишком… |