Книга Раппорт. Как найти подход к собеседнику любой сложности, страница 20 – Эмили Элисон, Лоуренс Элисон

Представить себя на месте другого — эффективный способ соотнести свой эмоциональный опыт с чужим. Но чтобы перейти к третьему этапу освоения эмпатии, необходимо забраться в чужую голову. Если вы интерпретируете опыт другого человека или персонажа через свои собственные ценности и убеждения, вам может быть трудно понять, как именно этот опыт на них повлиял. Вы можете сопоставлять себя с этим человеком, но не понимать, что же происходит у них голове.

На третьем этапе эмпатии вы должны спросить не: «Что бы я сделал в этой ситуации?», а «Почему этот человек поступил именно так?»

Чтобы ответить на этот вопрос, вам нужно научиться забираться в голову другого человека, пропустить ситуацию через его чувства, ценности и убеждения, гендер, возраст и жизненный опыт.

Как же понять чужие мысли и чувства? Конечно, порой сделать это просто невозможно, но главное — попытаться. Это важнейший терапевтический навык: внимательно слушая и аккуратно задавая вопросы, вы должны расшифровать, что происходит в чьей-то голове. И чем больше вы пробуете делать что-то сложное, тем лучше у вас это получится. Этот навык — основа психологического консультирования.

Карл Роджерс, психолог и основатель клиент-центрированной психотерапии, считал, что благодаря эмпатии психолог может создать с клиентом прочный терапевтический альянс. Проще говоря, для эмпатии нужно непредвзято и непредубежденно выслушивать клиента, чтобы побудить его самостоятельно проговорить свои проблемы ^[66]. Роджерс считал, что человек знает себя лучше, чем кто-либо другой. Роль терапевта заключалась в том, чтобы позволить клиенту самому найти решение своих проблем. Клиент, сгенерировавший решение самостоятельно, с большей вероятностью примет и воплотит его, ведь оно исходит изнутри, а не навязывается терапевтом.

Родители каждый день сталкиваются с необходимостью проявлять эмпатию по отношению к своим детям и понимать их чувства. Чтобы добраться до эмпатии третьего уровня, они должны вспомнить, что значит быть малышом и почему его мир рушится, когда он роняет мороженое или его заставляют вылезти из бассейна.

Для 13-летнего подростка первое расставание может быть невероятно мучительным. Вы не можете просто сказать: «Выше нос»; «В море полно других рыб»; «Найдешь кого-нибудь лучше». Все это утверждения с позиции взрослого, а не ребенка, поэтому они не эмпатичны, пусть и правдивы.

Принять точку зрения другого человека значит учитывать его чувства во время объяснения своей позиции. Эта тактика незаменима, когда вам нужно что-то попросить или донести до человека важную информацию. Эмили часто называет этот подход «малыш и футболка».

Представьте себе трехлетнего ребенка, который говорит: «Мамочка, сегодня я хочу пойти в садик в своей футболке с динозавром». Но футболку с динозавром только что постирали, и она мокрая. Если вы просто скажете: «Не получится, милый, она еще мокрая», ребенок скорее всего ответит: «Но я хочу». Затем вы скажете: «Но она же мокрая, ты не можешь идти в садик в мокром». На что он снова ответит: «Но я же хочу». И так будет продолжаться, пока вы оба не захотите лечь на пол и заплакать. Один из вас, возможно, так и сделает.

Но если вместо этого вы скажете: «Я знаю, милый, это твоя любимая футболка. Вижу, как ты хочешь ее надеть и как ты расстроен (здесь даже можно сделать большие печальные глаза). Но она мокрая. Давай сегодня мы ее высушим, а завтра ты ее наденешь, обещаю. Сегодня тебе нужно выбрать какую-нибудь другую футболку с динозаврами».

Возможно, так вы даже не опоздаете в детский сад.

Чуть сложнее взглянуть на мир глазами ребенка-подростка — не так просто снова окунуться в это бурлящее море гормонов и эмоций. Сегодня подростки сталкиваются с трудностями, которых мы никогда не испытывали, например, с социальными сетями, интернет-хулиганством и порнографией в интернете. Давайте рассмотрим такой пример: допустим, ваш подросток внезапно стал тихим и замкнутым. Он не хочет обсуждать прошедший день, говорить о своих друзьях и в целом разговаривать. По крайней мере, с вами. Кажется, он все больше избегает вас и прячется в своей комнате, не вылезая из телефона.

Некоторые могут сказать: «Да это же самый нормальный подросток». Это правда для большинства родителей и их детей, но «нормальный» не значит «беспроблемный». Если поведение изменилось, то причины этих изменений точно стоит изучить.

Придумайте как можно больше причин, по которым подросток может так себя вести. Что приходит в голову? Наркотики? Проблемы с девушкой/парнем? Интернет-травля? Гормоны? Просто такой период? Также подумайте, какие доказательства существуют для каждой из этих гипотез. Затем попытайтесь поговорить и узнать причину, не предполагая, что вы уже все знаете.

Постарайтесь не перечислять причины, обычно это превращается в словесный пинг-понг и ни к чему не приводит:

— Что-то с твоими друзьями?

— Нет.

— Что-то в школе?

— Нет.

— Обижают в интернете?

— Нет.

— Дело в девушке?

— НЕТ! Боже мой, не говори глупостей! Я в порядке, отстань!

— Так дело все-таки в девушке?

(Молча уходит)

В погоне за ответом очень трудно удержаться от игры в угадайку. Но гораздо лучше просто подбодрить и предложить поделиться проблемой. Если вы получили отказ, отпустите. Дождитесь предложения, а не выдавливайте его. Вы можете сказать, что заметили перемены, и привести конкретные примеры:

— Кажется, тебе нужно больше времени, чтобы побыть наедине с собой, и не очень хочется со мной разговаривать. Я за тебя немного волнуюсь — все в порядке? Могу я чем-нибудь помочь?

Или так:

— Ты ведешь себя немного иначе. Если тебе нужно о чем-то поговорить, я здесь. Я не буду осуждать, кричать или злиться, что бы это ни было. Я просто хочу помочь.

Даже если прямо сейчас с вами не захотят разговаривать, психологически вы открыли дверь. Позвольте ребенку войти в нее, когда он будет готов. Часто предложение поболтать по дороге домой из школы заканчивается безуспешно, но приводит к задушевной беседе перед сном. Мы еще вернемся к важности предоставления выбора в разделе о независимости.

Эмпатия полезна не только для углубления отношений с близкими людьми, она также помогает взаимодействовать с противниками. Для полицейского, проводящего опрос, эмпатия — это натянутый канат, по которому ему приходится идти в попытке одновременно не осуждать допрашиваемого и не вступать с ним в заговор. Согласно нашей статистике, эмпатия позволяет получить от подозреваемых куда более достоверную информацию. Так что эмпатия не всегда связана с дружелюбием и словами поддержки. Не в этом ее суть. Как мы уже говорили, для искренней эмпатии необходимо приложить усилия и попытаться понять другого человека, будь то террорист ИГИЛ, вооруженный грабитель или сексуальный маньяк.