Онлайн книга «Любовь с условием и без…»
|
Повернулась к Ярославу и посмотрела на его руки. Он держал в руках маленький блестящий пакет. – Взятка?– сразу язвительно спросила я. Он усмехнулся, опустил глаза и стал вертеть пакет в пальцах. А мне вдруг стало жутко любопытно, чем же на этот раз он удивит. Ведь его подарки всегда были очень дорогими и эксклюзивными. – Это подарок женщине, с которой я очень хотел бы провести сегодняшний вечер,– нежно произнес он. – Слушай, так ты не по адресу?– с издевкой начала я.– Здесь нет фиф с манерами, да и дешевок тоже. А сортировщицы-то – это же низший класс. Как тебе в голову пришло-то здесь появиться? Или, подожди, ты, наверное, не ко мне-то приехал, а я, глупая, приняла на свой счет? – Полина, я соскучился,– не поднимая глаз и с укором качая головой, тихо проговорил он.– Правда, я очень соскучился. Мне тебя не хватает. И, видимо, что-то в его голосе заставило меня смягчиться и перестать ерничать. – Ярослав, что тебе надо?– выдохнула я. – Для начала взгляни на подарок? Я протянула руку ладонью вверх. Ярослав положил маленький пакет на ладонь и осторожно обхватил пальцами кисть. Я легко поддалась на его притяжение, но не села рядом с ним. – Спасибо, конечно. Ты всегда очень щедрый, но я с тобой никуда не поеду,– спокойно выговорила я. – Но я еще ничего и не сказал… – Так скажешь. – А ты все знаешь наперед? – Все просто, новых пунктов не добавишь. Он молча нахмурился, поводил глазами по сторонам и внимательно посмотрел в глаза. Конечно, он понял, что я имела в виду, и заметно расстроился. – И что ты предлагаешь? – У меня нет таких полномочий,– снова усмехнулась я. – В таком случае, слово остается за мной,– твердо заключил он.– И я сейчас хочу, чтобы ты поехала со мной. Я тут же рассмеялась. Его это напрягло. – Что и требовалось доказать,– сказала я и отдернула руку.– Я в подарках не нуждаюсь. Забери это. Наклонилась и положила твердый пакет на скамью. – А сейчас, как вы выразились, глубокоуважаемый Ярослав Александрович Македонец, я не могу. Я, видите ли, работаю. У меня обязанности, ответственность. И кстати, я уже непростительно опаздываю. Он так резко поднялся, что я еле успела отклониться назад, чтобы не стукнуться головами, и округлила глаза. – Если ты так стремишься быть независимой, то я могу подсуетиться и устроить тебя на приличную работу, с приличной зарплатой, а не с этими грошами?– неожиданно серьезно заметил Ярослав. – Официанткой, например?– беззлобно усмехнулась я.– Или певичкой? О, а еще лучше – стриптизершей! А то тебе никак не удается меня раздеть. Или вот, скажем, гейшей в твоем новом ресторанчике, а? Это более окультуренная форма высокооплачиваемого удовольствия? – А ты не можешь без сарказма, да? – Какой сарказм?! Очнись!– возмутилась я.– Мне прекрасно работается здесь. А если, конечно, мой выбор задевает твою репутацию, то у тебя всегда есть право нарушить первое условие договора? – А ты его наизусть выучила?– вспылил Ярослав. Я отвернулась и быстро пошла к крыльцу. У двери он поймал меня за локоть и повернул к себе. Я вопросительно сдвинула брови и, отмахнувшись от его руки, предупреждающим тоном поинтересовалась: – Слушай, ты чё приперся? Настроение мне испортить? – Нет,– все еще сердясь, сдался он,– я пришел сказать, что сегодня вечером мы идем на концерт. – Ну и отлично! Я его уже увидела. – Полин, перестань издеваться!– сдерживая эмоции, попросил Ярослав. – А тебе что, меня мало?– упрямо продолжала издеваться я. – Слушай, достала!– снова вспылил он и отвернулся. – Интересно, до куда?!– также резко бросила я и хлопнула дверью. Ну, все, достал, урод! Бурча под нос, я вернулась к своему столу и раздраженно занялась работой. А вообще-то, я бы лучше с ним куда-нибудь поехала, чем заниматься этой ерундой! Я злилась: на него, на себя, на обстоятельства! И чего я все тянула с решением порвать? Да нет, вообще-то, мне и мысли-то толком такой не приходило. Или приходило, да все суета какая-то? Ну вот, сижу здесь, как привязанная, и в глазах уже рябит от почерков и адресов. А скукотища-то какая! Лучше бы я пела или танцевала на сцене в его баре или клубе – хоть душа бы радовалась. Твою налево, Сосновская, о чем ты думаешь? Чего тебе надо? Кирилла видеть не можешь, с Ярославом спать не можешь, а одна – места не находишь. Кто бы шило вынул?! – Так ты дивчина Яры?– отрезвил меня вопрос Антоновны. – А что, он действительно такой популярный на этом побережье? Все, кто видит меня с ним, в престранной манере задают этот вопрос? – Да уж не рак-отшельник. – Хм, подумаешь, велика птица! – Ой, дивчинка, не играй в такие игры,– как-то странно – тоскливо проговорила Антоновна. – Не надо говорить загадками. Если ты хочешь что-то сказать, то говори прямо. Я тебя уверяю: обидеть меня трудно. Антоновна отложила стопку писем и подкатилась ко мне на кресле. – У меня е доча, Валя. Ну, ты знаешь. Ей девятнадцать. А два года назад было семнадцать… Начало было интересным! –… Она скончила школу с медалью, но поехать учиться не смогла, потому шо у нас грошей нет на хату в другом городе. Вот она и решила подзаработать: устроилась официанткой в ресторан Македонца. Там-то он ее и словил… – Стоп, стоп. Никогда не поверю, что Ярослав мог причинить твоей дочери что-то страшное. Нет, он, конечно, еще тот тип, но не ублюдок,– прервала я рассказ Антоновны. – Он ничёго страшного и не сделал, только все естественное, да только моя Валенька больше жить не хоче. Пыталась покончить с собой два раза. Еле откачали. – Ты мне про это не рассказывала? Он что, ее изнасиловал?!– нисколько не веря в свое предположение, спросила я. – Не-е… Уже лучше! Но что тогда?! –… он ее бросил. Хм, ну и слава богам! Зачем семнадцатилетней Валеньке такой бабник? Только, по-моему, это не все… – Значит, твоя Валя в него втрескалась по уши? – И это тоже. Он ее бросил, когда она сказала ему, шо беременна. А они встречались-то всего ничего, каких-то три месяца. И то он появлялся, когда хотел. А она ждала его каждый вечёр, не отходила от окна, названивала ему, як скаженная… Лицо Антоновны покраснело от волнения. В глазах заблестели слезы. Голос начинал дрожать. Стало ее как-то жалко, и я взяла ее за руку. |