Онлайн книга «Дари Ласо»
|
– Будет ругать, что я так и не сложила белье,– мрачно выдала я. – У тебя что, времени не было?– удивилась Анекс.– Ты еще что-то придумала в лаборатории? Кстати, скоро биореактор завершит работу… Я прослежу, чтобы Форб тебя не задерживал… От энтузиазма Анекс досадно скребло в груди. Но ни одной толковой мысли об исследованиях в голове не появилось: я пыталась вспомнить уроки Джона. – Анекс, ты свободна,– ровно произнес командор, как только увидел сестру за моей спиной. У той даже лицо вытянулось от возмущения. Но командор так посмотрел в ответ, что Анекс лишь недовольно фыркнула, вскинула подбородок и вышла из командного отсека. – После разговора с этим занудой я жду тебя в лаборатории,– напоследок бросила она, и дверь закрылась прямо перед ее носом. Я снова стояла перед командором в том же помещении, где он допрашивал меня, но сейчас в большей готовности, чем в прошлый раз. Я уже представляла, кто он, и мысленно выстраивала разговор. Командор долго молчал, наблюдая за моим поведением. Я же дышала ровно, глядя то на него, то на панель управления у иллюминатора. – Мне обязательно стоять?– решилась спросить я, мельком посмотрев на кресла. «Да, я волнуюсь, в этом нет ничего страшного»,– напомнила себе я. Он продолжал внимательно смотреть на меня. Но в его взгляде не читалось знакомых эмоций, никакой ярости или подозрения, ни холода, ни жалости. Скорее, он что-то высматривал, искал… «Может, ждет, что я дам ему повод раскрыть себя? Ну уж нет!..» – Ты ничего не хочешь рассказать, Малых?– неожиданно заговорил он. Я мгновенно сбилась с дыхания, но снова сосредоточилась и посмотрела ему в глаза. – Хм, молодец,– усмехнулся он,– дыхание ты контролируешь. Кто научил тебя обманывать чип контроля? Даже в военной академии этому учат не всех… Взгляд метнулся на его руки и снова поднялся к глазам: сканера у него не было. «Значит, все написано на моем лице. Это очень плохо!..» – В военной академии учат обманывать чип контроля?– притворно удивилась я, хотя было чему удивляться.– Знала бы, умоляла бы научить меня этому… – Не заговаривай мне зубы,– угрожающе-спокойным тоном произнес он и медленно двинулся ко мне. – В чем вы меня обвиняете, командор Рузард?– поднимая голову выше, чтобы смотреть прямо в глаза, и начиная злиться, спросила я. – Я не сказал, что изучил твою гражданскую историю? «Сара и Лада уверили меня, что никаких подвохов не будет. Что он нашел на Сашу?!» – Моя история довольно скромная. Вы нашли в ней что-то неудовлетворительное?– отводя глаза в сторону, проговорила я. – Нет, у тебя вполне приличная семья… достойное образование,– он говорил так медленно, будто намеренно затягивал время, чтобы потом сказать нечто шокирующее.– У тебя высокие достижения в научных изысканиях… Я напряженно втянула живот. Достижения у меня действительно были – мои собственные, но, что было у Саши, – не успела изучить. – У тебя есть назначение на МИС, но тебя не назначали в управленческий состав, а язык хомони ты знаешь. «Ему Анекс сказала или он сам догадался?..» – Я учила его сама… по головизору,– решила признать я. – В нарушение кодекса?– вздернул одну бровь он. – Я надеялась, что мне дадут свою лабораторию,– намеренно виновато опустила глаза я. Да и что в этом преступного?! – И на Тоули ты не с семи или пяти лет… – Я же сказала, что не помню!– я уже начинала падать в пропасть, сердце билось неровно. Дыхание не помогало. – Какая избирательная у тебя память! Я мог бы поверить в то, что не помнишь, сколько тебе было лет, когда тебя переселили на Тоули… Но не знать, что ты родилась на Тоули, – это чересчур! Я закрыла глаза. Веки будто налились горячим металлом. Было ужасно не то, что я не могла солгать, как нужно, а то, что не имела представления, о чем надо лгать. В моем чипе записана вся история Саши Малых, но я ничего не знала об этой девушке. А командор, похоже, изучил ее историю в деталях. Единственное, что оставалось, – упирать на беспамятство. Я снова подняла глаза на командора. – Да, и ты совершенно забыла, что работала на мобильной станции в единственной звездной системе – Бартад? «Вот где ошибка! Он проверял меня и специально поймал на лжи, а значит, теперь ничему не поверит…» – Ты такая наивная, что думала, я не проверю твою гражданскую историю? Или просто глупая?– снизил голос до шепота командор, отчего его слова звучали еще более устрашающе. Ярость заклокотала в груди, но я не осмелилась раскрыть рта. А он продолжал говорить: – Но история так же молчит о том, что ты выбрана семьей Босгордов и подписала брачное соглашение. Как ни в одном общедоступном источнике не сказано и о том, что у Макрона Босгорда состоялась брачная церемония. И как ты думаешь, что не так в твоей гражданской истории? Или откуда эта фамильная печать на твоем плече? И вдруг командор крепко схватил за правое плечо и подтянул к себе. Я громко втянула воздух сквозь зубы, но не вырвалась. – Ты сбежала до или во время брачной церемонии?– теряя терпение, проговорил он.– Почему о тебе такие противоречивые данные? И не смей меня обманывать! – Я наглоталась обезболивающих! И тогда была не в себе! Я ничего толком не соображала!– процедила сквозь зубы я и с ненавистью покосилась на командора из-под челки. Но на него не подействовал ни мой тон, ни мой взгляд. – А сейчас ты в себе?– с насмешкой спросил он. Я лишь сжала челюсти так, что мышцы лица онемели. Я не знала, как убедить его в своей невиновности, не раскрыв правды. – Вижу, что в себе,– констатировал он.– Так вспомни свое обещание и расскажи правду сейчас! Я даю тебе последний шанс оправдаться. Потому что, если ты продолжишь нагло врать, я отправлю тебя на Гану прямо в высший суд завтра же, как только перезарядится гиперсистема! Дыхание сбилось, волна дрожи пробежала по телу, а командор удовлетворенно улыбнулся, будто получил все, что ему было нужно, и резко отпустил меня. От толчка внутри все перевернулось, и вдруг прозвучавшая угроза отключила все чувства, кроме одного, – хладнокровной решимости сделать все, чтобы освободиться от хомони навсегда. Я медленно выпрямилась, подняла голову и отрешенно посмотрела в пылающие глаза. Изо рта сами собой полились тихие смиренные слова: – Я не помню ни брачной церемонии, ни побега. Я помню только боль и страх… Я не знаю, что записано на моем чипе. Я с трудом осознаю, что вообще происходит в моей жизни и почему из памяти вырваны куски воспоминаний… Все, что помню, я рассказала. Мне уже все равно, что вы сделаете со мной… Я никогда не была хозяйкой своей судьбы… И если меня казнят, я не много потеряю, но обрету, наконец, долгожданную свободу… |