Книга В плену у повелителя. Путь ангела, страница 32 – Полина Нема

— Да мы и так в темноте уединяемся. Но демоны любят красоту. Им не нужны уродины, — ангел смахнула слезы. — Давай лучше примерим твое платье, а то я сейчас разревусь.

— Ладно.

Ткань приятно облегала тело. Геза поправила его и направила меня к огромному зеркалу. Мое лицо приобрело какой-то то ли румянец, то ли блеск, но сейчас я видела себя как-то по-другому. Взрослее, что ли. И счастливей. Как ни странно, но жизнь на Небесах казалась какой-то безмятежной и однообразной, а здесь она кипит. Я такого спектра чувств и ощущений не испытывала никогда, и все же я скучала по голубому небу над головой, по облакам и зеленой траве.

А рядом стояла ангел с черными венами, но она хоть была одета в темно-синее платье, которое скрывало их. Я взяла ее за руку и поставила рядом с собой.

— Смотри. Мы обе — ангелы. И чтобы в наших жизнях не случалось, мы все вынесем. Ведь свет, что горит в наших сердцах, помогает идти вперед.

Белоснежные крылья с серебряным свечением распахнулись позади Гезы.

— Владыка не разрешает их выпускать, — прошептала она.

— Но его здесь нет, — я лукаво улыбнулась, хотя чувствовала, что он недалеко — голову едва покалывает.

И сама выпустила свои рыжие с золотым свечением.

— У тебя такие красивые. Никогда не видела крылья сердца города, — она провела рукой по моим перышкам. — Точнее, я вообще таких, как ты, не видела. Нам только рассказывали.

— А ты ангел-хранитель? — спросила у нее.

— Да.

По крыльям ангелов много что можно понять, даже родство можно установить —форма крыльев и оперение выдают близких родственников.

Дверь отворилась и в комнату вошли Владыка и четверо демонов. Мы даже крылья не успели втянуть. Точнее Геза успела, а мои втягивались с трудом из-за того, что плохо срослись.

У Владыки тут же глаза вспыхнули красным свечением, и мне стало не по себе.

- А она похожа на невесту, - ляпнул один из демонов.

Этот демон был огромным и пухлым. У него виднелись огромные складки жира, вылезавшие из доспехов. Второй в красных доспехах, с горящими глазами, в которых будто велась постоянная борьба, а ярость и злость никогда не покидала их. Третий же — высокий и бледный, больше на мертвеца смахивал. И Аббадона я уже знала.

— Геза, иди ко мне, — он вышел вперед других и протянул руку.

Ангел, как всегда, прикрыла волосами лицо, склонила голову и отправилась к нему, как на закланье.

— Это моя женщина, — сказал Аббадон, притянув ее к себе и положив руку на ее живот, будто защищая и ее малыша.

А Геза выглядела такой потерянной, будто хотела исчезнуть. Трое демонов глянули на нее, осмотрели с ног до головы и ухмыльнулись. Владыка смотрел только на меня, не отводя взгляд.

— Мы принимаем твой выбор и твое решение, — ответил демон в красных доспехах.

— Это что значит? — прижалась еще сильней Геза к Аббадону.

— Демонский аналог свадьбы, — громко ответил тот. — Никто в аду тебя не больше тронет. Сама понимаешь, демоны не могут вступать в браки в общем понимании, ибо те благословляются на Небесах, но у нас есть союзы.

— Это все не по-настоящему? — спросила она, стараясь говорить тихо, но все всё слышали.

— Для меня по-настоящему, — ответил Аббадон и поцеловал ее.

— Голубки могут уединиться, — сказал демон в красных доспехах, — а у нас есть дело.

— Это касается всех нас, — ответил Аббадон. — Геза, иди к нам в комнату.

Геза глянула на меня счастливым взглядом, который тут же сменился тревогой. Я кивнула ей. Что бы сейчас ни произошло, все будет хорошо, ведь Владыка защитит меня. Ведь так?

Я перевела взгляд на него, но теперь он избегал меня. А вот мне совсем не понравилось, как эти четверо посмотрели на меня.

— Асмодей, — сказал тип в красных доспехах.

— Молох, — сделал шаг пухлый.

— Везельвул, — ступил третий.

— Аббадон, — сказал четвертый.

Она встали в ряд — будто воины перед главнокомандующим. Только их главный позади. В один момент мне причудилось, что позади каждого из них виднеются ангельские крылья, будто дымка, возникшая в воздухе. Я моргнула, отгоняя наваждение. Куда там — это же князья ада, о которых мне говорил Владыка.

Асмодей коснулся бедра и достал небольшой кинжал с закругленным лезвием. Его ручка была самая обычная, перетянутая серой тканью. А вот лезвие сияло и искрило светом, будто в него заключили ангельскую благодать. Он протянул его мне.

— Возьми.

Я нервно сглотнула. Владыку за демонами не видно. И что мне делать? А демоны терпеливо ожидали, и ни один мускул на их лицах не дрогнул. Я почти соприкоснулась с рукояткой, ощутив мощную ангельскую силу, но как настолько сильную вещь может держать демон? Взяла в руку кинжал и тут же почувствовала, как грудь сдавило, будто тисками, перед глазами появились вновь образы. Ангелы, стоящие на коленях, с раскинутыми в стороны руками, а рядом стоят другие — держат его. Выходит вперед боевой ангел, а в его руках кинжал превращается в длинное копье. Он вбивает его прямо в сердце ангела. Их много — женщины, мужчины — и каждому в сердца вбивалось копье. Ангелы сердца города и то, как они становились защитой города — вот что я видела. Во мне отзывалась их боль, когда копье входило в их тела, а крылья всадившего покрывались багряной кровью. Я кричала от боли вместе с каждым, глядя как их тела опадают на землю, а души освобождаются, чтобы развеяться на земле, защищая ее.

«Мне страшно», — услышала чей-то голос. Или это мой?

«Я не хочу умирать», — вновь шепот. Он звучал рядом со мной, окружал и давил.

«Я не хочу убивать, но такова воля Всевышнего».

«Он несет свет».

«Я не хочу умирать».

Голоса сплетались, а мне с каждым ударом, с каждой смертью становилось все страшней.

«Сердца города ничего не чувствуют. У них нет эмоций. Они живые статуи, которые должны служить людям».

Но мне больно. Нам больно. Боль — единственное ощущение, что мы испытываем за всю жизнь. Одна вспышка — и нас нет. Мы растворяемся в безмятежности и безвременье. Нас больше нет, и мы есть. Мы мертвы, но нас слышат и разговаривают с нами. Мы сплелись с природой и больше ни от чего не зависим. И падет тьма, и воцарится свет. Но нас больше нет. Мы мертвы. Но мы для этого жили. Так было неизменно, но когда-нибудь и этому придет конец. И один восстанет против.

Меня трясло так сильно, что я еле выпустила копье. Точнее, мои пальцы разжали мужские. Я уткнулась в мужскую грудь, всхлипывая и подрагивая от нахлынувшей боли. Мне было больно за всех умерших ангелов, я будто услышала их последнюю исповедь. Это все казалось чем-то нереальным, несуществующим. Как можно жить без чувств и эмоций? Как можно знать, что единственное, что ты испытаешь в жизни — боль?