Онлайн книга «Жажда»
– Трэз, есть соображения, когда… – Она взглянула на Робби, рисующего пальцем на окне. – Ты знаешь, когда это произошло? Прошлой ночью? – После твоего ухода. Значит, это не может быть Вин… – У твоего мужчины неприятности, кстати. – Прости? – Вин ДиПьетро. Его показывают по всем новостям. По ходу, его подружка оказалась в больнице, и она утверждает, что по его вине. Когда начался второй акт драмы, Мария-Тереза убрала ногу с педали газа и специально взглянула наверх, подъехав к перекрестку. Зеленый. Зеленый, значит, можно ехать, сказала она самой себе. Она осторожно вернула ногу на место, и Камри ответила на это со всем удовольствием пациента, находящегося на искусственной вентиляции легких. – Возможно такое, – пробормотал Трэз, – что вы двое были вместе прошлым вечером часов так в десять? – Да. – Тогда вздохни с облегчением. Потому что согласно новостям, дамочка заявила, что именно в это время все и случилось. Мария-Тереза выдохнула, но совсем чуть-чуть. – О, Боже… что он собирается делать? – Его выпустили под залог. – Я могу помочь ему. Хотя, как только эти слова слетели с ее языка, она начала сомневаться в правильности такого шага. Последнее, что ей нужно, так это засветиться в новостях: еще неясно, почему она так долго была «в безопасности» от Марка: либо он оставил ее в покое, либо посланные им люди еще не нашли ее. – Да, но тебе лучше не впутываться в это, – сказал Трэз. – У него есть деньги и связи, а ложь всегда в конце раскрывается. В любом случае, могу я сказать полиции, что ты поговоришь с ними? – Да… но пусть они подождут меня у тебя. – Ей точно не хотелось снова разговаривать с полицией перед Робби, поэтому она встретится с ними в клубе. – Я прямо сейчас позвоню няне. – Вот еще что. – Да? – Даже если ты больше не в деле, такое прошлое нелегко забыть, понимаешь? Пожалуйста, будь осторожна со всеми вокруг тебя, при первых сомнениях звони мне. Я не хочу беспокоить тебя, но не нравятся мне эти нападения на людей, имеющих к тебе отношение. Как и ей. – Хорошо. – И если тебе нужно уехать из Колдвелла, я могу помочь. – Спасибо, Трэз. – Она повесила трубку и посмотрела на сына. – Мне придется сегодня ненадолго отлучиться. – Ладно. А Квинеша сможет прийти? – Я постараюсь, чтобы пришла она. Остановившись у светофора, Мария-Тереза быстренько нашла в контактах номер службы по предоставлению нянь и нажала «вызвать». – Мам, а кто такой «он», которому ты хочешь помочь? Пока шли гудки, она встретила взгляд сына. И не знала, что сказать. – Ты поэтому улыбалась в церкви? Она повесила трубку, прежде чем на звонок ответили. – Он мой друг. – Ясно. Робби перебирал складки своих хаки. – Просто друг. Робби нахмурил брови. – Мне иногда становится страшно. – Из-за чего? – Из-за людей. Забавно, она чувствовала себя так же. – Не все такие, как твой… – Она не хотела заканчивать предложение. – Я не хочу, чтобы тебе казалось, что все вокруг плохие и хотят навредить тебе. Большинство людей нормальные. Робби, казалось, размышлял об этом. Чуть погодя, он взглянул на нее. – Но как обнаружить разницу, мам? У Марии-Терезы замерло сердце. Боже, у каждого родителя бывают времена, когда брякнешь что-то, и в груди появляется пустота. – У меня нет на это хорошего ответа. Когда загорелся зеленый свет, и они вновь поехали, Робби сконцентрировался на дороге, а Мария-Тереза оставила сообщение в Центре матерей-одиночек. Повесив трубку, она надеялась, что он такой серьезный, потому что вместе с ней следит за светофорами. Но у нее возникло чувство, что не все так просто. На полпути к дому она вспомнила имя: Сол. Того мужчину с молитвенной группы зовут Сол. * * * Вернувшись из Коммодора, Джим остановился перед гаражом и вышел из машины. Когда он поднялся наверх, Пес своей головой развел занавески на окне, и, судя по тому, как навострились его уши, и как тряслась морда, его коротенький хвост вертелся с той же скоростью, что и винт самолета. – Ага, я вернулся, дружище. Подойдя к двери, Джим держал ключи наготове, но не сразу сунул их в совсем новый блестящий «Шлэг», который установил после переезда. Оглянувшись через плечо, он обратил внимание на грязную дорожку. На полузамерзшей земле виднелись свежие следы шин. Сюда кто-то наведывался, пока его не было. Когда по другую сторону двери Пес уже весь издергался от волнения, Джим окинул взглядом окрестности, а затем посмотрел на деревянную лестницу. Множество грязных следов, все они высохли и оставлены «Тимберлендами» – что указывало на то, что сделаны они были только им самим. А, значит, кто бы сюда ни приходил, либо сначала вытер ноги о траву, либо подлетел к дому: у него было чувство, что непрошенные гости не просто заехали на его подъездную дорожку, сделали разворот в два приема и уехали. Потянувшись за спину, он вынул свой нож и левой рукой повернул ключ. Раздался щелчок, и послышался топот собачьих лап по голому полу… а также тихий царапающий звук. Джим ждал, прислушиваясь к окружению, не обращая внимания на лай и скулеж Пса, выискивая что-нибудь другое. Ничего не услышав, он открыл дверь так резко, как только мог, чтобы не навредить при этом Псу, и осмотрелся. Никого, но, зайдя внутрь, он увидел причину тех следов на дорожке. Пока Пес бегал вокруг, Джим наклонился и подобрал тугой манильский конверт, лежавший на линолеуме прямо под отверстием для почты. Ни имени отправителя. Ни обратного адреса. Он весил как книга, и что бы ни было внутри на ощупь ей и казалось, прямоугольным с ровными краями. – Как насчет того, чтобы выйти погулять, паренек? – спросил он у Пса, указывая на улицу. Пес бросился в указанном направлении, предательски хромая, а Джим ждал у двери с пакетом в руках, пока тот сделает свои дела у кустиков около дорожки. Держа в руках Матиасовскую версию кекса, ему пришлось убедить свой желудок не давать разрешение на эвакуацию приготовленных Вином двух сэндвичей с ростбифом. Видите, вот в чем проблема: Голова может много чего нарешать, но это не значит, что тело с радостью примется исполнять план часа. |