Онлайн книга «Загадочный Чонрэй»
|
Вскоре появился ректор Хон в развевающихся небесно-синих одеждах. – Данный инцидент я не намерен оставлять безнаказанным. Драка – само по себе серьёзное дисциплинарное нарушение. Но избиение и самосуд – это уже преступление. Зачинщик будет отчислен, остальные участники понесут серьёзное наказание. – Ректор Хон! – выступил вперёд Джитэ. – Вам не кажется, что в поединке всегда виноваты двое? И если наказывать… – Ан-Джитэ, – сухо сказал профессор Тэян, – минус пять баллов за неуважение к главе школы. Дружок Марка тут же трусливо попятился. – С Ши-Вэйном, разумеется, тоже будет проведена беседа, – добавил ректор. – Но, зная характер этого ученика, сомневаюсь, что он выступил зачинщиком. По ряду пронеслись шепотки, общая суть которых сводилась к «ничего вы, ректор Хон, не знаете, и знать не хотите». – Анастасия, вы ничего не хотите мне рассказать? – вдруг спросил Хон-Шин. Я почувствовала, как ко мне обратились десятки взглядов. – Никак нет! – вскинув голову, сказала я. – Ки-Маина? – Я ничего не знаю… – Марк Флин, может быть, вы расскажете, что здесь произошло? – Мне нечего сказать, – хмуро ответил парень. – Тин-Хойя? – Никто ничего не скажет. Среди нас трусов и предателей нет. Моя недавняя противница оказалась права – ректор по имени обратился к каждому и собравшихся ребят, но ни один не рассказал ничего. – Тогда у меня нет другого выхода. Каждый оштрафован на пятьдесят баллов! Вновь дружный вздох. – Но я сниму штраф с того, кто расскажет о случившемся. Есть желающие? Пятьдесят баллов – это очень много! Если оштрафуют всех, то невелика беда, но если кто-то решит донести о произошедшем, то значительно продвинется в рейтинге успеваемости – войдёт в десятку лучших учеников или упрочнит свои позиции. Эх, мне бы эти пятьдесят баллов очень не помешали… Выждав несколько минут и убедившись, что никто не хочет говорить, ректор кивнул. – Что ж, такое единство похвально и должно быть щедро вознаграждено! До захода солнца у вас будет время подумать над своим поведением и решить, чего хотите добиться в жизни! Разумеется, ужина вы сегодня лишены. Уже не вздох, а стон пронёсся по ряду. – Можете на меня положиться, ректор Хон! – вытянувшись по струнке, заявил учитель боевой и физической подготовки. – Я обещаю, что… – А вам, Догэн, надлежит не мешкая отправиться в родной город. – Вот после захода солнца и поеду. Моя вина в случившемся тоже есть, а потому… – Ваше наказание обсудим, когда вернётесь, – оборвал учителя глава школы. – Пока же настоятельно советую поспешить домой. Некоторые дела не терпят отлагательств. – Я тоже несу ответственность и прослежу за детьми, – шагнул вперёд профессор Тэян. На лице Догэна отразилась внутренняя борьба, а потом он кивнул и поклонился. – Спасибо! Я вернусь, как только… – Считайте, что вы в отпуске, – сказал ректор Хон. – Но если через месяц от вас не будет вестей, мы будем вынуждены взять нового учителя. Догэн ещё раз поблагодарил Хон-Шина и спешно покинул площадку. Видимо, с его матушкой и правда случилась беда. – Что ж, если кто-то захочет поговорить, мои двери всегда открыты, – обратился к нам ректор. – Профессор Тэян, надеюсь на вас. – Можете на меня рассчитывать, – кивнул куратор второго курса. Собравшись уходить, ректор обернулся и вновь пристально посмотрел на меня. – Анастасия, вы уверены, что вам нечего сказать? Лучше бы в вашем положении… Сглотнула. – Да, ректор Хон. Я ничего не видела. Увы, должной уверенности в моём голосе не прозвучало. Почему я должна страдать из-за Марка, который по дурости устроил поединок? Или из-за Вэйна, который позволил себя избить? Почему должна тратить ценное время и силы вместо того, чтобы учиться?.. Ректор прав, моё положение весьма шаткое. Но я не могла предать однокурсников и не хотела, чтобы отчислили Марка. – Что ж, раз такое дело, проверим вас на стойкость и выдержку, – сказал Тэян, когда ректор ушёл. – Каждый, кто шелохнётся, будет наказан. За каждое движение буду вычитать по баллу!.. Впрочем, если кто-то одумается и захочет рассказать о случившемся, милости прошу, – учитель криво улыбнулся. – Вот и посмотрим, насколько вы доверяете друг другу. Некоторые время, заложив руки за спину, профессор Тэян стоял перед нами. Затем уселся прямо в воздухе и достал (не иначе как из пространственного кармана) книгу в старинной обложке. Закинул длинные ноги на подлокотник невидимого кресла и, не забывая время от времени поглядывать на нас, принялся за чтение. * * * Время тянулось томительно медленно. Ноги гудели, нещадно чесались правая лопатка и кончик носа, но я стоически терпела. Тэян иногда отрывался от чтения, чтобы снять балл с того или другого ученика. Непоседа Джитэ, по моим подсчётам, потерял уже восемь баллов. – Профессор, мне бы в туалет… – проныл мелкий и вертлявый Мансок. Солнце закрывали тучи, а потому оставалось только гадать, сколько мы уже стояли. Может, пару часов, а может, всего минут тридцать. Тэян окинул ученика снисходительным взглядом и спросил: – Тебе есть что сказать? Парень промолчал. – Тогда терпи. Или не терпи, – равнодушно сказал учитель и вернулся к чтению. Мансок жалобно то ли вздохнул, то ли всхлипнул, но ничего не сказал. Я тихо радовалась, что в обед отказалась от супа и выпила лишь чашку чая – физиология дело такое, с ней не поспоришь… Но сколько пройдёт времени, прежде чем мне тоже нестерпимо захочется наведаться в туалетную комнату? Поначалу я пыталась повторять магические формулы и базовые плетения, да только, чем дальше, тем тяжелее было сосредоточиться – все силы уходили на то, чтобы просто стоять на одном месте. Дабы хоть как-то отвлечься, я принялась разглядывать куратора курса, который вольготно развалился в невидимом кресле, сплетённом из силовых нитей, и лениво покачивал ногой. Одежду учитель предпочитал строгую, которая походила на школьную форму. Разве что по вороту и манжетам её украшала изящная серебряная вышивка. Чёрные, как вороново крыло, волосы чонрэйца свободно рассыпались по плечам. Черты лица тонкие, надменные, немного резковатые. Глаза миндалевидные, холодные, оценивающие… Было в облике что-то привлекательное и отталкивающе одновременно. И всё же я не могла не признать, учитель был Тьма как хорош! Уверена, он разбил немало девичьих сердец. |