Книга Что осталось за кадром, страница 28 – Мэри Джо Патни

Он завидовал ее небрежному отношению к материальным благам. Для него деньги были щитом и мечом, защищающим его от мира.

- Ты унаследовала ее голос, это уж совершенно бесспорно, и могла бы стать певицей, если бы захотела.

- Не знаю… У мамы голос был намного сильнее, и она отличалась подлинной музыкальностью, как говорится, пела душой. Мне до нее далеко…

Он сравнивал ее тонкие черты с образом Клементины, какой сохранился в его памяти. Она была земная, чувственная женщина.

- Теперь, когда ты рассказала мне, я нахожу некоторое сходство между вами. Наверное, ты больше похожа на отца.

Услышав невысказанный вопрос, она спокойно сказала:

- Одному Богу известно, кто он. Может быть, и сама Клементина не знала этого. Она была… вела себя очень… свободно.

- И это стоило ей жизни. Такая огромная цена. Она улыбнулась уголками рта.

- Я была одна, когда нашла ее мертвой. Она умерла от передозировки.

- Бедная Рейни! - Он притянул ее поближе, стараясь избавить от боли. Ребенку не следовало знать о таких вещах. Хотя Рейн сумела выжить и успешно продвигается по жизни.

Теперь он понимал таинственное притяжение, существующее между ними. Они родились в разных странах. Имели различный социальный уровень, абсолютно непохожее воспитание, и, несмотря на все это, между ними было так много общего. Она произвела на него ни с чем не сравнимое впечатление. Может быть… с Рейни…

Не раздумывая, прежде чем всплывут все «нет», подтверждающие, что он безумец, он сказал:

- Выходи за меня замуж, Рейни. Мы можем завтра поехать в Неваду и уже к обеду станем мужем и женой.

Она отодвинулась и с недоумением посмотрела на него:

- Замуж? Но почему? Ты пожалел меня?

- Нет, потому что желание стать мужем и женой означает, что мы хотим быть вместе всегда, когда только сможем. Разве не так?

- Я… думала у нас просто бурный роман. Красивый, без осложнений, и все могло бы продолжаться так, как есть.

- Так, значит, ты об этом думала всю эту неделю?

Она прикусила губу.

- Нет, но я не создана для семейной жизни, так же как и ты. Наша профессия слишком ревнива и не оставляет времени для спокойного брака. Что это будет за семья, когда большую часть времени нам придется быть врозь в разных уголках земного шара?

- Но мы будем стремиться друг к другу каждую свободную минуту. - Он поцеловал ее грудь, чувствуя, как напрягся сосок под его губами. - Может быть, ничего не выйдет, но лучше рискнуть, чем ничего не делать.

Неделя, проведенная вместе, помогла ему узнать, что доставляет ей наибольшее удовольствие: как прикоснуться, поцеловать, пробудить в ней желание и каким образом утолить его.

Она прошептала хриплым, чужим голосом:

- Если ты действительно этого хочешь, хорошо, Кензи, я выйду за тебя замуж.

Всего десять минут потребовалось, чтобы оформить брачное свидетельство, ну и еще тридцать пять долларов наличными. Здесь, в административном центре индейского графства в маленьком городке Рено, расположенном в штате Невада, процесс был бы еще быстрее, если бы женщина-регистратор не узнала их.

- О Господи, да это же Кензи и Рейн! - воскликнула женщина, переводя взгляд с одного на другого.

Кензи подавил нетерпеливый вздох.

- Вы абсолютно правы… Не могли бы вы посоветовать нам какую-нибудь церковь в округе, где нас обвенчают без задержки?

- О, конечно, всего в двух милях отсюда есть маленькая церковь… Я позвоню и спрошу, смогут ли они организовать венчание, - отвечала дама.

Церковь могла не только совершить обряд. В красивой пристройке в викторианском стиле был маленький магазинчик, где можно приобрести цветы и кольца. Под любопытными взглядами мужа и жены - владельцев заведения Рейн выбрала дивный букет белых роз, перевязанный серебристой лентой. Она сама выглядела такой же бледной, как эти розы, но глаза светились счастьем и возбуждением.

После того как они подобрали кольца, все было готово. Воспоминания Кензи о церемонии были скудны, кроме того что он смертельной хваткой сжал руку Рейн, боясь, как бы она не передумала. Это был наиболее безрассудный поступок, какой он когда-либо совершал. Но он никогда ничего не хотел так сильно.

Голосом, резонирующим в высоких сводах, священник произнес:

- Я объявляю вас мужем и женой.

В легком зеленом платье, которое она надевала на вечеринку в Лондоне, Рейн выглядела потрясающе. Такой красивой невесты Кензи не доводилось видеть. Но она вся трепетала, когда он поцеловал ее. Обняв ее, он нежно поглаживал блестящие янтарные волосы, пока она не успокоилась.

- Мы сделаем это, Рейни. Потому что оба хотим этого.

Улыбнувшись дрожащими губами, она подала ему руку, и они вышли из церкви навстречу репортерам и зевакам. На улице собралась целая толпа. По-видимому, дама из административного центра и настоятель церкви успели обзвонить репортеров на радио и телевидении, а также своих друзей и знакомых.

Проклиная свою известность, Кензи обнял жену за плечи, прокладывая путь через толпу к машине.

- Вы неправильно задаете вопрос. Нужно было бы спросить, как мне удалось уговорить самую прекрасную и умнейшую женщину в северном полушарии стать моей женой, - отвечал он на ходу одному из репортеров. - А ответ простой - мне сказочно повезло.

Рейни ахнула, когда особенно наглый газетчик, пробиваясь к Кензи с микрофоном в руках, оттолкнул ее в сторону, при этом смяв букет, который она прижимала к груди.

- Где вы прятались всю неделю?

Не видя причин отвечать на грубость, Кензи оставил вопрос без внимания и обратился к журналистке с более деликатными манерами. Толпа стояла перед ними стеной, Рейн не знала, как быть дальше. Кензи, чей опыт общения с прессой был гораздо больше, расчищал дорогу свободной рукой, исподтишка отпихнув в сторону нагрубившего репортера.

- Не останавливайся, - шепнул он Рейн. - Если мы задержимся, нам от них не отделаться.

Она кивала, пытаясь ответить на вопрос, как им работалось вместе в «Пурпурном цветке». Когда им удалось пробраться к машине, вдруг откуда ни возьмись над их головами поплыло облако мыльных пузырей: проделка молоденьких фанаток, хохочущих от радости при виде своих кумиров. Кензи открыл дверцу машины и, подтолкнув Рейн вовнутрь, мгновенно запер ее.

Его так и подмывало рвануться с места, не обращая внимания на окружавшую их толпу, но опыт подсказывал, что малая доля внимания сработает лучше. Прежде чем сесть в машину, он обратился ко всем присутствующим своим красивым, хорошо поставленным голосом, как мог бы обратиться в театре к галерке.

- Леди и джентльмены, это особенный день для меня и Рейн. Я надеюсь на ваше понимание…