Книга Академия. Книга 2, страница 32 – Наталья Бутырская

Я растерялся, не зная, что и ответить на столь нелепое обвинение.

- Но в таком случае, зачем бы тебе привлекать лишнее внимание и устраивать этот нелепый поединок? К тому же у тебя есть невеста, хоть и навязанная силой. Вот только мне не нравится то, что уже второй год я вынужден прикрывать одного и того же студента. Сначала министерство наказаний, затем гильдия начертателей. Кто это будет в следующем году? Сын министра? Родственник императора?

Я продолжал угрюмо молчать, понимая, что Кун Веймин несомненно прав.

- Шен, чего ты хочешь? К чему стремишься?

- Не понимаю.

- У каждого человека есть своя цель. Кто-то хочет стать чиновником и подняться до третьего высшего ранга, кто-то мечтает получить огромное богатство и жить в роскоши, но это не твой вариант, иначе бы ты вцепился в свою невесту руками и ногами. Тедань хочет перевернуть мир и потрясти Небеса. Мэй, возможно, станет гениальным магом с невероятной силой. Мастер печатей жаждет победы начертателей над магами, даже пусть и через ученика. Я думал, что тебе понравится мечта твоего учителя, но ты совершенно не амбициозен. Сам отказался от лидерства в Южном округе, не пытаешься потрясти всех своими навыками в начертании. Даже в состязании с Ци Юминг ты взял не самый сложный массив из тех, что ты знаешь. Так чего же ты хочешь?

- Я хочу сам решать, как мне жить и что делать.

Кун Веймин встал, прошелся по кабинету, остановился за моей спиной и спросил:

- И что ты будешь делать по своему выбору?

- Я не знаю. Но я могу заняться чем угодно, а потом передумать. Буду выбирать жениться или нет, спасать крестьянских дочерей или пройти мимо, учить ли начертание или заняться разведением лупоглазов.

- У нас так совсем не принято. Человек несвободен от самого рождения. Дети подчиняются своим родителям, обыватели — чиновникам, чиновники — императору, император — законам, законы — традициям. Никто не может решать за себя. Лишь единицы пытались вырваться из замкнутого круга обязательств, и чаще всего они погибали.

- Или становились героями. Тот же ДеньНочь мог умереть в безвестности, сажая просо и выращивая хлопок, как ему и полагалось. Но он ослушался родителей, вырвался из деревни. Сколько добрых дел он сделал? Как много людей спас?

- Ты когда-нибудь задумывался о том, что с ним стало потом, — господин Кун вернулся на прежнее место, — за пределами легенд и сказаний? Так ты хочешь стать героем? Чтобы о тебе слагались песни?

- Я пока недостоин этого, еще многого не знаю и не умею.

- Разве ДеньНочь знал больше, когда покидал деревню? Держал ли он когда-либо в руках копье? Умел ли читать? Разбирался ли в магии? На героя, Шен, нигде не учат.

Я понуро опустил голову, обдумывая сказанное. Может, я все это время оправдывал свое бездействие недостатком знаний? Может, я просто трус? Хотя я же не заробел в караване, я честно сражался и с собаками, и с древолазами, и с людьми, и убил уже двух человек. Наверное, двух, я так и не спросил, что случилось с тем наемником, которого я проткнул копьем во время спасения Байсо.

- Быть героем не обязательно в одиночку, — продолжал Кун Веймин. — Что может один человек? Убить дикого зверя, спасти несколько крестьян от голода, прогнать десяток разбойников? Разве в этом заключается героизм? А вот сделать все дороги в стране безопасными, накормить всех голодных и нищих, уничтожить всех разбойников, дать возможность учиться каждому — вот это настоящее дело. Дело, достойное славы на все века. Но может ли это изменить всего лишь один человек?

- Да. Император. Император может.

- Верно, — морщины на лице главы Академии слегка разгладились так, словно он вот-вот улыбнется. — Император может и, более того, должен это делать. Но один он не справится, ему нужны грамотные министры, которые бы подхватывали его мысли, превращали в закон и воплощали в жизнь.

- Поэтому вы и создали Академию, — подтвердил я, — поэтому и отправляете на простую грубую работу. Чтобы мы узнали на своем опыте жизнь обычных людей.

- Сложность не только в том, что императору не хватает толковых советников. Император сам должен желать улучшить свою страну. Если правитель сильный и умный, то он подбирает достойных министров, направляя их в нужную сторону. Но если он слаб, глуп и труслив, то каждая паршивая гильдия, любой крупный торговый дом может запугать его и требовать все больше привилегий и власти. Кто сейчас правит страной? Император? Я так не думаю.

Кун Веймин вдруг снова вскочил.

- Императору выгодны безопасные дороги. Это позволит полнее охватить страну, быстрее перемещать армии и грузы, мелкие торговые дома смогут также отправлять караваны, на которые у них сейчас нет ни сил, ни денег, и будут конкурировать с крупными торговцами, что позволит снизить цены на многие товары. Императору выгодно отменить привилегии гильдий и открыть начертание для всех желающих. Чем больше людей его изучают, тем меньше цены на стоимость подобных работ, зато выше цены на рецепты и ингредиенты, что даст возможность заработать охотникам, травникам, шахтерам. Поднимется цена Ки, и горожане, что сейчас продают свои жизни за копейки, смогут получать хорошие деньги, которые позволят прокормиться в голодные дни. Императору выгодна сильная армия, сытые крестьяне, разработка новых земель, которые сейчас находятся в запустении, так как простые жители не могут очистить их от диких животных и ядовитых растений.

Он говорил жарко и яростно, я никогда его таким не видел прежде. Даже когда Кун Веймин распекал меня за очередной проступок, он выглядел отстраненным и холодным.

- У каждого есть свои привилегии и свои обязанности. Землепашец работает с утра до вечера, выращивая зерно, но отвечает только за себя и свою семью. Чем выше ответственность, тем больше привилегий, но и чиновник, и староста деревни, и даже император должны отрабатывать то, что им дало государство.

- Но император и есть государство!

- Тогда он плохо о себе заботится! — рявкнул Веймин. — Если ты будешь мыть только руки и лицо, но не очищать тело, что с тобой случится?

- Грязь, плохой запах, может быть, болезнь, вши.

- И если ты почувствуешь этот мерзкий запах, что ты сделаешь?

- Сниму одежду, посмотрю, в чем дело. Ну, и вымоюсь, конечно.

- А теперь представь, что император, который и есть государство, моет лишь лицо и ладони, ведь они видны из-за одежды. То есть он заботится только о том, что видит сам: императорский дворец со всеми его обитателями, совет министров и представителей крупнейших объединений. А дурной запах, который доносится со всей страны, ему отбивают дорогими духами и благовониями, то есть лестью, ненужными похвалами и лживыми отчетами. Но достаточно скинуть золотые расшитые журавлями одежды, как он увидит язвы, гниль и смрад.

- Может, тогда нужно рассказать ему правду? Наверное, можно написать доклад, принести его и зачитать. Пусть император узнает, что министры ему врут. Он накажет тех, кто подделывает отчеты, и поймет, что пора что-то менять.