Книга Герой, страница 45 – Наталья Бутырская

Сколько еще мне придется вставать перед ними?

Я хотел зашвырнуть в толпу эти два тела, развернуться и уйти. И пусть бы они делали, что хотели: дрались, убивали друг друга, создавали новую секту, делили матрасы и сражались за места. Но там были женщины. Малыши. Дети. Забрать бы их отсюда и отвести в ближайшую деревню, только пока моя способность управлять Ки не восстановится окончательно, я вынужден сидеть здесь вместе с ними.

— Теперь я понял, почему выгребная яма за частоколом никогда не бывает пустой, — тихо сказал я, глядя в глаза сектантам. — Я дал простые правила. Я сказал, что тот, кто позарится на мое место, нападет на кого-то или коснется женщины, умрет. Что тут непонятно?

Тишина. Перепуганные глаза маленьких мальчиков. Наглые ухмылки старших. Напряженные лица подростков.

— Они нарушили все три правила. Напали на девушку, похитили ее, отволокли в лес. И самое главное — они решили, что могут игнорировать мои слова! Поэтому они умрут.

Я схватил за волосы голоногого парня и приподнял. Его нижняя челюсть безвольно болталась, и изо рта тянулась ниточка слюны. Он понимал, что происходит, его глаза испуганно бегали по толпе, словно выискивая кого-то, но сказать он ничего не мог.

Эффектнее было бы сжечь его, как и патриархов, вот только после такой казни я бы свалился без сил, а потому я послал небольшой импульс к его сердцу. Оно встрепенулось, дернулось в последний раз и остановилось. То же самое парализующее заклинание, но уже точно нацеленное. Его зрачки расширились от ужаса. Этот момент тянулся целую вечность…

Бездыханное тело рухнуло на землю. Я стряхнул несколько прилипших волосков с ладони и посмотрел на второго парня. Он не мог отвести взгляда от мертвого товарища.

В горле застыл огромный ком, который мешал дышать. Казалось, если я сейчас не закричу или не расплачусь, то задохнусь.

Герой!

Я подошел ко второму парню. Бешеные выпученные глаза. Учащенное дыхание. Наверное, он тоже хотел кричать, но не мог, как и я. И он так же, как и первый, что-то искал в толпе. Или кого-то.

Я наклонился к нему и шепнул:

— Это ведь была не ваша идея, верно? Кто-то посмеялся над вами, сказал, что вы не настоящие мужчины, что вы только и можете женщин для стариков притаскивать, а сами ни на что не способны. Этот кто-то сказал, что чужак сейчас слишком слаб, его дух мягок, вот он и возится с никчемными бабами, прыгает над детьми. Чужак не сможет убить ребенка. Чужак не сможет наказать подростка. И сейчас твой друг мертв. Ты тоже умрешь, а этот кто-то останется целым и невредимым. Это неправильно. Сейчас я сниму заклинание, и ты скажешь, кто это был.

С каждым услышанным словом его выражение глаз менялось. Сначала это было удивление, затем согласие, злость, страх, бешенство, и под конец вспыхнула надежда.

Я убрал заклинание. Парень неуверенно встал на ноги, вытер натекшую слюну, поднял руку и указал на одного из самых взрослых сектантов. Вторая ветвь.

— Стой здесь, — сказал я и пошел к тому сектанту.

Он понял, о чём была речь, дернулся было убежать, но не смог двинуться ни на шаг, едва не упал, вскинул руки, его заклинания бессильно ударились о мой массив. Я подошел к нему вплотную, он вытащил нож и тут же рухнул. Сзади стоял Липучка с поднятой палкой.

— Немного придержал, — с улыбкой сказал он.

— Я узнал, что эти ребята, — и указал на труп и его пока живого друга, — не нарушали самое главное правило. Они не метили на мое место. Их подговорил вот этот человек. Я не буду его убивать, ведь он ничего не делал, только говорил. Но свое наказание он получит.

И я одну за другой влепил ему самые мощные, самые прожорливые метки, которые только знал. Если я правильно оценил скорость восстановления его Ки, вся его энергия будет уходить на поддержание дыхания и этих меток. Всего одно дополнительное заклинание, небольшое вложение Ки в силу или даже разогрев еды на огненном камне, и у него возникнет нехватки Ки, которую он сможет восполнить лишь за счет внешних источников. Ему придется просить Ки у других или красть кристаллы. Он не сможет защититься от атаки магическим щитом и не сможет напасть сам.

Усеянный сияющими в магическом зрении метками парень так и остался лежать на земле. Я не стал приводить его в чувство, остальные тоже не лезли.

Осталось решить насчет последнего человека.

— Как твое имя?

— Т-третий патриарх.

— Кто еще решил назвать себя Патриархом? — обратился я к зрителям.

Половина мальчишек подняли руки.

— Тебя будут звать Хвост. Если кто-то еще нарушит правила, то его имя тоже будет Хвост. С сегодняшнего дня ты, Хвост, будешь работать вместе с женщинами. Они идут стирать, и ты идешь стирать. Они вытирают попы младенцам, и ты рядом с ними. Понял? И если будет хоть одна жалоба, ты отправишься за своим приятелем.

Хвост покосился на труп и кивнул.

— Впрочем, ты можешь уйти отсюда в любой момент.

Под конец первого дня я прошелся по всему поселку, заглянул в бывший женский дом. Там было много места, а ребят старше четырнадцати в секте было не больше тридцати человек, так что они могли улечься хоть по кругу, но они четко блюли иерархию: самые сильные — ближе к двери.

В длинном доме было то же самое, зато там были дети, не настолько зашоренные прежними правилами, потому там я скомандовал:

— А ну-ка все встали!

Было забавно наблюдать за тем, как даже пятилетние малыши вскочили с матрасов и вытянулись во весь рост.

— Поиграем в одну игру. Сейчас вы будете бегать по всему дому, пока я не скажу «Стоп». После него вы замираете на том месте, где оказались. Начали!

Поначалу мальчишки постарше лишь изображали бег, но потом они тоже раззадорились и разбегались, перепрыгивая через малышей, те же визжали от восторга и скакали по лежанкам.

— Стоп!

Замерли.

— А теперь каждый ляжет на тот матрас, который ближе всего.

Дети послушно упали на лежанки. Произошло несколько потасовок из-за того, что некоторые стояли на одном и том же матрасе, я подходил, растаскивал их, находил лишнее место и укладывал одного из спорщиков.

— Теперь каждый раз перед сном вы будете играть в эту игру. Неважно, где вы лежите. Место не делает вас лучше или хуже.

А потом я посмотрел на шумно дышащих мальчишек, понял, что сейчас они точно не уснут, и решил рассказать свою любимую сказку о герое ДеньНочь. Пусть они узнают что-то помимо секты, Основателя и легенды о создании идеального мира.

Только это оказалось не таким уж легким делом.

— Давным-давно в одной маленькой деревушке на берегу реки, в семье обычного крестьянина родился сын.

— А семья — это как ветвь? — спросил мальчик лет шести.