Книга Обернись! Академия превращений, страница 25 – Ирина Фельдман

— Где ты был? — накинулась на него Маришка. — Ты знаешь, который час?

— Не знаю, но представляю, — Рас позволил мне повиснуть у него на шее. — Есть хочу, умираю.

— Надо было на обед ходить.

— Я только что из изолятора, — напомнил ей Рас. — Удрал оттуда, как только появилась возможность.

— Что значит «удрал»? — насторожилась я.

Рас усмехнулся и шутливо коснулся моего носа.

— Без паники, меня никто не застукал. И давайте договоримся: вы меня кормите, а я вам за это всё рассказываю.

Мы с Маришкой выдохнули с облегчением.

— Тогда пошли на кухню. Только сперва переоденься, чучело.

Завтракать, обедать и ужинать нам предлагается в столовой, но на каждом этаже общежития есть небольшие уютные кухни, где до отбоя можно подкрепиться и попить чай. Там светлые, обложенные «кирпичиком» стены, на столах скатерти, на холодильниках и шкафчиках мотивирующие таблички в духе «Будь свиньёй где угодно, только не на кухне».

Пока Рас обедал наскоро приготовленной яичницей с сосисками, мы заварили свежий чай и порезали творожный кекс.

Я не знала уровень секретности добытой информации, поэтому прикрыла дверь. Хорошо, что она с прозрачными вставками, увидим, если кто-то захочет зайти.

Неприметный вход изолятора располагался рядом с медпунктом, так что Рас мог в случае чего сказать преподам и медикам, что хочет проведать своих друзей. Долго ждать подходящего момента не пришлось. Из изолятора вышел местный фельдшер, укладывая лишние бинты в сумку, и маленькой летучей мышке хватило пары секунд, чтобы незаметно влететь внутрь.

Ребята действительно были там. Тим раздражён и взлохмачен, а вот Леночке не повезло больше — это её Рас задел, когда оборонялся в бельведере. У бедной девушки перевязано плечо и часть лица.

В начале конструктивного диалога не получилось. Леночка со слезами на глазах просила у Раса прощения, за то, что напала на него. Расу, в свою очередь, тоже было неловко, ведь это он её порезал. Если бы не Тим, обмен извинениями затянулся бы надолго.

— Они всё осознавали, — рассказывал Рас, помешивая сахар в свой чашке. — По их утверждению, и сейчас помнят каждое мгновенье.

Маришка отложила свой кусочек кекса.

— Только не говори, что они специально это сделали, — её голос предательски дрогнул.

— Они этого не хотели, Лена это тысячу раз произнесла, валят всё на необъяснимую ярость. Абиати они всё то же самое рассказали. Сам слышал.

— Ты ещё и подслушивал?! — в шоке переспросила Маришка.

Рас невозмутимо отпил чай и пододвинул к себе остатки кекса.

— А у меня выбора не оставалось. Мистрис очень «вовремя» зашла к ним побеседовать, заодно первую диагностику провела. Как знал, заранее в мышь перекинулся, хоть не заметила.

— Она вводила их в транс?

— Вроде нет. Так, руками поводила, я не особо в этом разбираюсь. Но так долго! Я весь измаялся. И ничего им не сообщила, теперь гадай, как это произошло.

— Может, они ошиблись в заклинании? — спросила я.

— Оба ошиблись? Да ещё одинаково? Бред.

— Ну почему сразу бред, — не согласилась Маришка. — Если ошибка была в нашей формуле, то такое могло произойти с любым из нас.

— Это маловероятно, — возразил Рас. — Бартос на прошлой паре лично проверял тетради у меня и Тима, и что-то по башке никто из нас не получил.

И то верно, Бартос обычно косяков не прощает.

Какое-то время мы пили чай и слушали тиканье часов.

— Бедная Леночка, вот за что её такое? — не удержалась Маришка.

— А как же бедный Тим? — подхватил Рас. — И так насильно здесь учиться, а тут такая подлянка.

— А кто его заставлял сюда поступать, родители?

Друзья посмотрели на меня, как на несмышлёныша.

— Магия, — терпеливо пояснила Маришка. — Мы разве тебе не говорили, она определяет наше дальнейшее обучение?

Ну вот, опять я ступила. А думала, что привыкла к местным причудам. К счастью, Рас решил внести ясность.

— Родители Тима стихийные маги, а у него самого дар долго не проявлялся. Все, разумеется, думали, что он тоже будет стихийником. Его даже приняли в Школу Четырёх Элементов! Но буквально через несколько дней после начала учёбы дар метаморфа прорезался, начал предметы вокруг себя изменять.

— Представляешь, какой это для него был удар, — подхватила Маришка. — У него в роду перевёртышей никогда не было, только стихийники да пара медиумов. Пришлось его срочно к нам переводить. Надо развивать доминирующий дар, иначе житья тебе не будет, магия будет брать своё. А на побочные лучше не рассчитывать. Вот посмотри, например, на Фила. Он, конечно, здорово помог Славику своим целительством, но так и сам пострадал, а всего-то кровь заговорил! Видишь, как всё серьёзно. Мы и на тренировки ходим не просто, чтобы отработать формулы, нужно дать выход нашим способностям.

— Как будто нам Нестабильности не хватает, — вставил Рас. — Тим никак с ней не стерпится, до сих пор психует.

И это говорит тот, кто даже от друзей в такой день прячется.

— Да ладно. Вас, наверное, с детства к этому подготавливали, а на него всё разом навалилось. Я бы тоже психовала.

— Кстати о психах, — Рас повернулся к Маришке. — А не могли ли наши дорогие гости заложить какую-нибудь программу на агрессию?

— Да зачем это им? Версия, что здесь не обошлось без телепатов, очень заманчива, но мы не можем обвинять их без каких-либо оснований. Да и навряд ли первокурсникам под силу такое провернуть.

— А их преподавателям?

— Мы сейчас можем сколько угодно фантазировать, но оснований подозревать телепатов пока нет.

— Может, следует взглянуть с другой стороны, — задумчиво протянула я, убирая со стола. — Вдруг есть смысл искать виновного в самой Академии Превращений? Может, кому-то было выгодно подставить Славика?

К моему удивлению, Маришка была со мной солидарна.

— Действительно, у Славика были бы крупные неприятности, даже если бы пострадал кто-то из студентов… но кому так мог насолить аспирант?

— Бартосу, например, — сразу предложил Рас. — Они один предмет ведут, у них могли быть разногласия по любому поводу.

— У Бартоса со всеми могли быть разногласия по любому поводу, — поправила его Маришка. — И то, что он свалил со своей же пары, теперь мне кажется подозрительным.

От неожиданного стука даже Рас выпрямился.

— Простите, я нож уронила, — смутилась я. — Теперь мужчина придёт.

— Что-что? — не поняла Маришка. — Какой мужчина?

— Ну, примета такая есть. Упал прибор — жди гостей. Нож к мужчине падает.