Онлайн книга «Вечное чудо жизни»
|
Мне идея Зигфрида понравилась. Во всяком случае, лучше, чем лежать в постели, слушать домашние звуки, доносящиеся сквозь притворенную дверь, и тоскливо ощущать, что все в мире заняты делом, кроме тебя. Это мне всегда претило. Я обернулся к нашему помощнику: – Вы согласны, Колем? – Естественно, Джим. В компании всегда веселее. Ну, компанией я оказался не слишком веселой, так как сидел и молчал, глядя на проносящиеся мимо каменные стенки и заснеженные склоны. Когда мы подъехали к воротам первой фермы, выяснилось, что дорога туда занесена. – Придется пройти пешком через пару лугов, Джим, – осторожно сказал Колем. – Может быть, вам лучше подождать в машине? – Нет, я пойду с вами. Я с трудом выбрался наружу, и мы зашагали по нетронутой снежной белизне. Но даже такая короткая прогулка позволила Колему сесть на своего конька. – Джим, вон след лисицы. Видите отпечатки ее лап и борозду, оставленную хвостом? А вон те вороночки означают, что там прячутся мыши. От тепла их тела снег подтаивает и оседает. Определил он, и какие птицы опускались на снег. Для меня это были просто вмятины, но для него – страницы увлекательной книги. Фермер Эдгар Стотт ждал нас во дворе. Колем еще не бывал у него, и я их познакомил. – Я сегодня немножко не в форме, так что вашей коровой займется мистер Бьюканан. Среди соседей мистер Стотт слыл умником… Нет, они вовсе не отдавали дань его умственному превосходству, а просто считали его настырным всезнайкой. Он же мнил себя выдающимся интеллектуальным светочем и не снискал особой популярности привычкой осаживать всех и каждого. Мистер Стотт был внушительного сложения, и блестящие глазки на мясистом лице злокозненно уставились на Колема. – А, так нынче поработает запасной. Ветеринар с барсуком! Как же, как же, наслышаны о вас. Вот и посмотрим, много ли вы знаете. В коровнике я опустился на тючок соломы, наслаждаясь сладким коровьим теплом. Мистер Стотт повел Колема по проходу и кивнул на светло-шоколадную обитательницу стойла. – Вот она. Что скажете? Колем почесал основание ее хвоста и посмотрел на косматый бок. – Так что с ней такое, мистер Стотт? – Ветеринар-то вы. Так вы и объясните мне, что с ней такое. Мой молодой коллега вежливо улыбнулся сверхбородатой шутке. – Скажем по-другому: каковы ее симптомы? Плохо ест? – Ага. – Вообще ничего в рот не берет? – Берет понемножку. – Отелилась она давно? – С месяц будет. Колем измерил температуру. Прослушал желудок и легкие. Повернул к себе ее морду и понюхал дыхание. Сдоил на ладонь каплю молока и тоже понюхал. Он явно растерялся. На его вопросы фермер отвечал бурчанием, и несколько раз, когда Колем пятился и с недоумением оглядывал корову, губы мистера Стотта презрительно кривились. – Пожалуйста, ведро горячей воды, мыло и полотенце, – попросил мой коллега. Он снял рубашку и ввел руку сначала во влагалище, а затем в прямую кишку почти по плечо, ощупывая, как я знал, внутренние органы. Потом повернулся к фермеру, который, небрежно сунув руки в карманы, наблюдал за ним с сардонической усмешкой. – Знаете, очень странно. Все как будто в абсолютной норме. Может быть, вы забыли о чем-то упомянуть, мистер Стотт? Фермер сгорбил могучие плечи и засмеялся. – Верно. Я забыл вам сказать, что она здоровехонька. – А? – Что слышали. Она поздоровее нас с вами будет. Я просто хотел посмотреть, как вы в своем деле разбираетесь. – Тут он шлепнул себя по колену и зычно захохотал. Колем, голый по пояс, с рукой, до плеча вымазанной экскрементами, ответил ему непроницаемым взглядом, и фермер хлопнул его по спине. – Вот теперь я вижу, вы на шутку не обижаетесь, молодой человек, ха-ха-ха! Лучше нет, чем посмеяться от души. Хо-хо-хо! Несколько долгих секунд Колем все так же сосредоточенно смотрел на него, потом его губы медленно раздвинулись в улыбке, а пока он намыливал руку, полоскал ее в ведре и натягивал рубашку, у него вырвался негромкий смех. Наконец он откинул голову и разразился хохотом. – Да, вы правы, мистер Стотт! Ха-ха-ха! Лучше нет, чем посмеяться от души. Ах, как вы правы! Фермер повел его к другому стойлу. – Вызвал я вас вот к ней. Как и следовало ожидать, мистер Стотт уже поставил диагноз. Он ведь знал все. – У нее медленная лихорадка, только и делов. Медленной лихорадкой фермеры называли ацетонемию, вызываемую нарушением обмена веществ и легко вылечиваемую. – Запах от нее идет такой сладковатый, и в весе теряет. – Да, мистер Стотт, похоже на то. Но я ее все-таки осмотрю. Все еще посмеиваясь, Колем выдоил несколько струек из вымени, понюхал дыхание, измерил температуру, все время бормоча: «Как смешно! Какая отличная шутка!» Затем принялся весело насвистывать, но, когда прижал стетоскоп к желудку, свист затих и оборвался. Он напряженно слушал, все больше хмурясь. Обошел корову, прослушал правый бок, затем вернулся к левому. Но вот он выпрямился. – Будьте добры, принесите мне из дома столовую ложку. Усмешка сползла с лица фермера. – Ложку? А для чего? Не так что-нибудь? – Возможно, пустяки. Я не хочу зря вас волновать. Пожалуйста, принесите мне ложку. Когда фермер вернулся, Колем принялся снова выслушивать левый бок коровы, только теперь он постукивал ложкой по нижним ребрам. – О господи! Вот оно! – вскрикнул он вдруг. – Какое еще «оно»? – охнул фермер. – О чем это вы? – Звон. – Звон? – Да, мистер Стотт, звенящий звук, характерный при смещении абомасума. – Смещение… чего-чего? – Это такое состояние, когда сычуг, четвертый отдел желудка, иначе абомасум, перемещается с правого бока на левый. Очень сожалею, но это чрезвычайно опасное заболевание. – Ну а сладкий-то запах как же? – Ах да! При смещении ощущается тот же запах, что и при ацетонемии. Что затрудняет диагноз. – А дальше-то что? Колем вздохнул: – Ей предстоит тяжелая операция, требующая двух ветеринаров. Один взрезает правый бок, другой – левый. Боюсь, работа большая. – И в большие деньги обойдется, а? – Боюсь, что да. Фермер сдернул кепку и запустил пятерню в волосы. Потом обернулся и рухнул на тюк соломы рядом со мной. |