Книга Очень прекрасный принц, страница 40 – Алиса Чернышова

Дядя Джума поджал губы.

— Предположим, — ответил он спокойно. — Я верю, что контракт действительный. Верю, что, если ты его внимательно прочла и дом теперь полностью принадлежит тебе. Но ты должна понять: мы не можем этим воспользоваться. Тебе нельзя идти к этой женщине.

— Но…

— Лисси, ты связалась с очень опасными людьми, — не позволил мне возразить дядя. — Людьми, в руках которых большие деньги. И, что даже хуже, большая власть. Лорды Драконьей Империи; бессменная фаворитка премьер-министра; да во имя Великого, императорская драконья семья!.. Мы не будем разбирать, какую ошибку ты совершила. Ты — добрый и великодушный ребёнок, всегда была. Ты хотела как лучше. Всё в прошлом; счастье, что ты вернулась. Но скажи мне: неужели история с маголётом ничему тебя не научила? Или то состояние, в котором ты нашла этого Бэна, ни о чём тебе не сказало?.. Это не просто могущественные люди, Лисси. Это люди, которым не нужны живые свидетели, люди, у которых есть власть и безнаказанность. И лучшее сейчас — это позволить им считать, что они добились успеха.

Я замолчала, не зная, что сказать. Во мне бурлила злость на леди Элизавет, и гнев, и горечь. Я соврала Или ради этого особняка, ради свободной и состоятельной жизни! Неужели теперь всё обернётся… так?!

— Я всё же фомор, — сказала больше для того, чтобы хоть что-то возразить. — Я могу постоять за себя, могу быть убедительной и просто запугать эту лживую…

— Лисси, — дядя Джума прикрыл глаза. — Ты ведь не глупа. Отринь злость. Подумай о том, что говоришь. Вспомни, против кого собираешься идти. Да, один на один ты сильнее её. Но потом...

Я с трудом сглотнула, чувствуя, как пересохло горло.

— Милая, — тётя Ленна осторожно взяла мою руку в свою. — Прости, но Джума прав. Дом всегда можно купить. А вот ты у нас одна. Пойми, мы с Джумой многое видели в своей жизни и знаем, как могут закончиться такие вещи.

— Верно, — Джума поджал губы. — Ты знаешь, мы бежали в Тавельни от режима последователей Всеблагого Бога и едва выжили. Знаешь, что лавка наша была разрушена, а всё богатство отнято. Чего я никогда не говорил: этого можно было бы избежать, если бы мы уехали раньше. Но я был тогда, как ты сейчас. Думал, что, раз я честный торговец, исправно выплачивающий мзду чиновникам, меня не тронут. Верил, что удастся защитить себя в суде, откупиться, договориться по-человечески… Но ничего из этого не удалось. Потому что поверь мне, девочка: с теми, кто ощущает свою полную безнаказанность, невозможно договориться. Они возьмут своё. И ведь пойми, что в случае со мной дело было только в деньгах. А вот ты… ты знаешь теперь секреты сильных мира сего. Очень опасные секреты.

Я сжала руки в кулаки. Мне хотелось плакать.

Неужели действительно всё обернётся теперь вот так? Неужели всё, всё было зря?! Злость душила, но голос разума тихо нашёптывал: дядя прав. Совершенно прав. И дело ведь не только во мне одной; они тоже могут пострадать от моей глупости.

Просто по касательной.

— Вижу, ты всё понимаешь, — сказал дядя Джума серьёзно. — Я рад. Нам нужно многое продумать, прикинуть варианты переезда в пригород, встретиться с Вилни и всё ему рассказать. А ещё непременно решить, как быть с твоей карьерой певицы — лучше было бы отсидеться, но ты не можешь совсем не петь... Возможно, нам стоит подумать о переезде в другой город. Но Лисси?

— Да? — я внутренне сжалась, приготовившись услышать вполне закономерное “Это твоя вина”.

— Я рад, что ты вернулась живой.

Я сжала губы. В горле встал ком.

— Спасибо, — шепнула я. И имела в виду, разумеется, вообще всё.

— Ладно, — дядя Джума устало потёр лицо. — Давай теперь разбираться с той ходячей проблемой, которой ты спасла жизнь.

— Ты о Бэне? Не волнуйся, он не останется у нас надолго. Он планирует поступать в Академию Магии...

— Вот об этом я и хочу поговорить с ним. Ты отдохни, а нам предстоит мужской разговор.

Честно скажу: словосочетание “мужской разговор” вызывало у меня крайне неоднозначные ассоциации. Все так называемые “мужские разговоры”, которые мне доводилось видеть в своей жизни, заканчивались вариативно либо пьянкой, либо дракой, либо тем и другим одновременно. И я знала, конечно, что дядя у меня не пьёт и не склонен к агрессии, но всё равно решила держаться поблизости — на случай, если диалог завернёт куда-то совсем не туда. Грозный вид дяди Джумы в этом смысле не внушал мне оптимизма: он порой бывал неоправданно суров к юношам там, где девушке мог сделать поблажку.

— Ну здравствуй, — сказал он. — Бэн, верно?

— Да, — возлюбленный Дайяны приветливо склонил голову. — Спасибо большое за ваше гостеприимство! Не волнуйтесь, я не стану стеснять вас и завтра же пойду…

— Куда? — уточнил дядя Джума сухо.

Бэну явно не пришёлся по нраву тон. Мне самой, собственно, не вполне понравилось то, как дядя давит на бедного парня. С другой стороны, с учётом неприятностей, из которых я вытащила Бэна, я вполне уверена, что уж невежливое обращение он как-то стерпит.

— Я хочу поступать в Академию Магии, — сказал Бэн. — Насколько я знаю, одарённых там предоставляют место, так что я не буду вас стеснять.

— Ну да, точно, — дядя побарабанил пальцами по столу. — А как ты представиться собрался? Какие документы предоставить?

— … что?

— Как ты планируешь выживать в незнакомом городе, без денег и документов? Почему думаешь, что все столичные Академии Магии ждут тебя одного?

— Я читал объявления. Тавельни нужны маги! На любых условиях.

— Ага. То есть ты, когда собрался сюда бежать, задумал именно так и сделать? Просто прийти и поступить? Без связей, без базовых знаний?..

— В пригласительной листовке сказано, что берут учиться всех магов!

Дядя Джума выгнул бровь.

— То есть, оправь меня, если я тут слегка ошибаюсь. Ты собираешься просто прийти в МУЗ… куда именно ты собрался поступать, кстати?

— В Высокую Академию Вел-Лерии…

— Ага. То есть, ты собрался прийти в один из двух самых престижных столичных МУЗов с улицы, без документов, без легенды. И поступить на бюджет.

— Да, — Бэн явно начал злиться. — Скажу, что потерял их в дороге!

Мне стало не по себе. Слушая Бэна, я понемногу начала осознавать, какую огромную проблему взвалила себе на плечи.

— Послушай меня, мальчишка, — сказал дядя резко. — Видит Великий, глупость должна наказываться. Мне хочется вышвырнуть тебя вон и забыть вовсе о твоём существовании. Но вот ведь незадача: ты наверняка попадёшься на глаза не тем людям, или сдуру назовёшься своим именем, или сделаешь ещё что-то подозрительное. И тогда те, кто роняет маголёты в море, узнают: ты жив. А если жив ты, то и Лисси тоже. Вот такая неудобная ситуация.

— Значит, если я пообещаю не называть своего имени, вы избавите меня от своих нотаций? — не стал молчать Бэн.