Онлайн книга «Однажды я выберу тебя»
|
– Какой пробел? – Когда его услали. – Что ты имеешь в виду? Он служил в армии? Эдди покачал головой, вновь не отрывая глаз от пола. – Нет, милый друг. В период с 1 сентября по 1 марта Сайласа Александра Марша в возрасте семнадцати лет и трех месяцев отправили на воспитательную и половую перестройку личности. Я вытаращил глаза. – Еще раз? – В период с 1 сентября по 1 марта Сайласа Александра Марша в возрасте семнадцати лет… – Нет, прости, я расслышал и в первый раз. Я имею в виду… куда его отправили? – В Чисану, – пояснил Эдди. – Чисана? Что это? – Город Чисана, расположенный на юго-востоке американского штата Аляска, был основан в 1920 году на берегах Медного озера. По состоянию на 1977 год заброшен. Сейчас его население равно нулю. В просторечии это город-призрак. – Сайласа отправили в город-призрак? На Аляске? «Для гребаной перестройки личности?» Эдди кивнул. – Потом он недолго пребывал в больнице из-за истощения, недоедания, обморожения, пневмонии и попытки нанести себе вред. Эдди произносил все это ровным, лишенным эмоций голосом. Но каждое слово вонзалось мне в мозг и в сердце. – Нанести себе вред? Почему? Зачем его отправили… в то место? – По словам отца, 15 августа, за две недели до отъезда Сайласа… – Эдди выпрямился и продолжил так, словно читал наизусть: – В семействе Маршей есть определенные ожидания, которым надлежит следовать. Девиантное поведение не дозволено и не приемлемо. Оно считается лишь выбросом, с которым можно и дóлжно быстро справиться. «Я знаю, что ты запутался, сынок, но все поправимо. Я помогу тебе, потому что это недопустимо. Невозможно». Эдди опустил голову и снова прошелся по комнате. – Так сказал в тот вечер папа. Я был в смятении и удалился из комнаты, как только начались крики. Я никогда прежде не видел, чтобы Сайлас плакал. И после тоже. Потом пришел какой-то человек и… он увез Сайласа. – Увез… Эдди кивнул, вновь сжав руки. – Весьма, весьма печально. Я проглотил отвратительный комок в горле и ради Эдди заставил себя улыбнуться. – Думаю, Сайлас больше не уедет. Он ведь живет где-то в городе? – Совершенно верно, – проговорил Эдди. – Весьма вероятно. Но сегодня днем после бассейна он спорил с папой, и мне вспомнился тот ужасный вечер семь лет назад. – Понимаю, – хрипло произнес я. В горле пересохло. «Перестройка личности. Боже, что это значит?» Что бы ни произошло, Сайласу было больно. Очень. Настолько, что он пытался причинить себе вред. Возможно, даже покончить с собой. Я вздрогнул, когда в комнату вошел Сезар Кастро. Кроткий человечек, которому было далеко за пятьдесят. Он вел себя утонченно изысканно и всем своим видом будто давал понять, что, пока он управляет поместьем Маршей, все будет в порядке. Сезар взглянул на Эдди, потом на меня. – Все хорошо? – Уже намного лучше, – проговорил Эдди. – Мистер Кауфман успокоил мне нервы ужасной игрой на пианино. Сезар усмехнулся. – Рад слышать, что это помогло. – Он благодарно кивнул мне. – И что же вас так расстроило, мистер Эдди? – Я боялся, что Сайласа опять услали. Улыбка Сезара померкла, и лишь отразившееся в темных глазах напряжение выдавало его тревогу. – Конечно же нет, мистера Сайласа не услали, – слегка улыбнувшись, проговорил он. – Эдди, думаю, вас искала Рамона. Сегодня чистили столовое серебро. А она знает, как вы любите раскладывать его по местам. На долю секунды глаза Эдди вспыхнули. – Несомненно. Задача величайшей важности. – Он коснулся козырька воображаемой кепки. – Мистер Кауфман, неизменно приятно. Может, вам стоит взять пару уроков игры на пианино у моего брата? У него достаточно таланта. А вам он, полагаю, не помешает. Он вышел из комнаты, а Сезар повернулся ко мне, сцепив руки за спиной. – Эдди частенько дает волю воображению, – проговорил он. Я скрестил руки на груди. – По моему опыту, люди с синдромом Аспергера как раз-таки склонны опираться на факты. – В любом случае, ради блага семьи я бы попросил вас забыть обо всем, что он сообщил. – Вы имеете в виду половую перестройку личности Сайласа? – Боже, эти слова даже на вкус казались отвратительными. Глаза Сезара вспыхнули, потом он напрягся. – Преувеличение, – проговорил он, хотя голос его звучал мрачно. – Полагаю, вы говорите о поездке на Аляску? Мистера Марша отправили в лагерь для мальчиков из-за проблем с поведением. – На полгода? В город-призрак на Аляске, в разгар зимы? А потом в больницу? – Я замолчал и махнул рукой. – Простите. Забудьте. Неправильно обсуждать подобное за его спиной, но, боже… – Боюсь, обсуждать с ним самим было бы еще хуже, – мрачно проговорил Сезар. – Это… довольно болезненная тема. «Не сомневаюсь», – подумал я, и в груди потяжелело, когда кусочки головоломки встали по местам. Гомофобия Эдварда. Странный разговор у бассейна. Холодные напряженные отношения между отцом и сыном. И сам Сайлас, который весьма скованно и осторожно выражал свои эмоции. «Боже, Сайлас. Что с тобой сделали?» Я судорожно вздохнул и выпрямился, хотя кровь в жилах заледенела и замедлила бег. – Вообще-то, я искал вас, – проговорил я. – Мне нужно кое-что обсудить. – Что именно? – Эдвард Марш не знает, что я гей, так ведь? Глаза Сезара снова вспыхнули. – Я и сам не знал до этого момента. – Учитывая его недавние замечания, я уж решил, что здесь запрещено нанимать кого-то вроде меня. – Это было бы незаконно, правда? – Он вздохнул. – Мне очень жаль, Макс, если он вас чем-то обидел. Если бы я знал, то избавил бы вас… Я отмахнулся от него. – Я могу за себя постоять. – Если вы захотите расторгнуть контракт, я пойму. Я подготовлю вам блестящее рекомендательное письмо и приличное выходное пособие. – Вы имеете в виду компенсацию. Он напрягся. – Соглашение о неразглашении не позволя- ет рассказывать о том, что происходит под этой крышей. – Оно касается здоровья Эдварда Марша, – проговорил я. – Но не дает ему права оскорблять сотрудников. – Когда он попытался заговорить, я покачал головой. – Мне не нужны деньги. И не уверен, что хочу уйти. Я рассказал вам о Марше, лишь чтобы защитить себя. – Я поднял голову. – На случай, если он попытается и меня отправить на Аляску. |