Онлайн книга «Молчание костей»
|
– Помимо ее отца и младшего брата? Нет. Она была не замужем, а незамужним дамам не следует свободно расхаживать по улицам. Тебе следовало бы об этом знать. А когда госпожа О все-таки выходила, она всегда сидела в закрытом паланкине. – Она могла и тайком выбраться из дома. Как она сделала в ту ночь, когда ее убили. Урим покачала головой: – Не верю, что она была способна так опорочить семью. Я как будто ходила кругами: все эти разговоры ни к чему не приводили. А что бы сказал инспектор Хан, чтобы добиться своего? – Советник Чхои и его сын общались с семейством О, верно? – О да, – ответила Урим. – Молодой господин был помолвлен с госпожой О. Не то чтобы это какая-то тайна. – А если бы такая тайна была, – медленно произнесла я, – ты бы наверняка о ней знала. Она улыбнулась – совсем быстро, незаметно. – Может, и так. – А если ты все-таки не знала? Девушка молча поразмыслила, а потом указала в глубь улицы, ведущей к горе Инван. – Иди в том направлении, пока не увидишь гостиницу с красным фонарем. Хозяйка гостиницы когда-то была кисэн [27], и советник Чхои ей очень благоволил. Много лет назад весь Ханян только и говорил что об их любви. Хозяйку зовут госпожой Сон, ее считают кладезем информации. Я уже видела эту гостиницу раньше, в тот день, когда сбежала из ведомства. Оказавшийся в Ханяне знакомый поведал мне, что старшая сестра лежит практически при смерти, и передал мне ее слова: «Я не могу уйти с миром, не увидев моего брата Инхо». И я, отчаянно пытаясь успокоить сестру, сбежала и целый день бродила от одной лавки к другой, показывая людям портрет брата. Только к концу дня я наконец сообразила, что в гостинице могут знать все дороги и города… и где на пути из Инчхона хоронят мертвых. И сейчас груз так и не найденной могилы брата обвивал мою шею тугой веревкой. Старшая сестра, к счастью, выздоровела, и мое обещание все еще было в силе. А свернутый портрет, таившийся у меня за пазухой, казался непомерно тяжелым. Я аккуратно достала его и, развернув, показала Урим. – Ты говорила, что много кого знаешь, – проговорила я. – А этого человека ты когда-нибудь видела? Урим поджала губы: – Рисунок уже так выцвел, что лицо еле рассмотришь. А другого портрета у тебя нет? – Нет, кроме этого, ничего нет. Я посмотрела на рисунок и засомневалась: вряд ли брат сейчас выглядит так же, как десять лет назад – мальчишкой с пока еще по-детски пухлым лицом. Лицом круглым, как сверкающая луна, обрамленным с обеих сторон длинными волосами, завязанными сзади в свободный хвост, и с опухшими глазами, полными юношеской невинности. – Совсем никого не напоминает? Урим покачала головой. – Некоторых не знаю даже я. Я примолкла. Один взгляд на портрет брата всегда вызывал во мне бурю отголосков, как будто кто-то незнакомый звал меня с вершины горы. Я скучала по историям брата о доме нашего детства, который я уже совсем не помню, доме, наполненном пылом ласковых слов и нежными объятиями. Эти истории исчезли из моей жизни, оставив внутри меня пустоту. Я чувствовала себя заблудшим духом. – Так что… – голос Урим заполнил повисшую между нами тишину. – Сколько тебе лет? – Шестнадцать. – Мне столько же! – она улыбнулась. – Раз уж мы ровесницы, давай понизим слова? Она предлагала перейти на панмаль [28] – «полуслова», просторечный стиль. – Если хочешь, – ответила я. Ее улыбка дрогнула. – Соль-а [29], а у тебя когда-нибудь было такое, что вся кожа покрывается мурашками, как цыплячья, потому что ты чувствуешь на себе чей-то взгляд? – Ын [30], знакомо. – Я иногда чувствую, будто за мной следят. Нет, даже не иногда – все время, когда я выхожу за пределы поместья. – Но кто за тобой следит? – Не знаю, но я чувствую. – Беспокойство упорхнуло с ее лица, как пугливая птаха, а губы растянулись в улыбке. – А может, это призрак? Мы подошли к внушительному поместью в дальнем конце Северного округа, и разговор смолк. Я прошла за девушкой через двор, поднялась по каменным ступеням, сняла сандалии, и вспыхнувшая во мне искра беспокойства за Урим потухла. Остановившись прямо перед бумажными дверьми, Урим проговорила: – Госпожа Кан, к вам пришла тамо. Из-за дверей ответил плавный и мягкий голос: – Пусть заходит. Я вошла в гостевой зал и из-под опущенных ресниц оглядела просторное помещение. Сквозь полупрозрачную бумагу деревянных раздвижных дверей, ведущих на улицу и в другие комнаты, пробивался серо-голубой свет. Я сделала еще несколько шагов, но прежде, чем увидеть госпожу, почувствовала ее запах – теплый сладкий аромат бутонов гвоздики. Запах знати. Я пока не смела поднять глаз, но, пав ниц, почувствовала на себе ее взгляд. – Госпожа Кан, – поздоровалась я, – я почтена вашим… – Подними голову. Я тебя не слышу. Я приподняла глаза и увидела низенький лакированный столик, инкрустированный драконами. А за столом – широкую юбку из темно-красного шелка. – Давай поговорим лицом к лицу. Я поднялась с пола – сначала распрямила плечи и спину, затем положила руки на колени. И наконец увидела ее. Сегодня она выглядела совсем иначе. Ее густые блестящие черные волосы были заплетены в аккуратно скрученную на затылке косу и украшены шпильками и украшениями. – Ты, должно быть, гадаешь, зачем я приказала тебя позвать, – начала она. – Да, госпожа. Женщина облокотилась на стол и посмотрела мне прямо в глаза. «Невежливо смотреть на тех, кто выше по статусу», – зазвучал у меня в ухе шепот сестры. Я отвела глаза, но ее взгляд словно притягивал мое внимание. Я аж вспотела от охватившей меня тревоги. – Я бы хотела знать, сообщила ли ты своему инспектору о тех книгах. Книги, всего-навсего книги. – Нет, не сообщила. |