Онлайн книга «Порванная струна»
– Вот как раз эту версию мы проверяли! – напомнил я. – Да я не о том. Неужели милиция не интересовалась, где она работает или учится, кто родители, друзья. – Очевидно, там все в порядке, они не нашли никакой зацепки. Ой, Надежда Николаевна, я же вот что хотел вам показать! – Я выложил на стол фотографии, те, что стянул в квартире Елены Сергеевны. – Понимаете, она следила за Колывановым и снимала его с разными людьми. Наша Марианна тоже тут есть, я поэтому и взял фотки. Надежда задумчиво рассматривала фотографии. – Да, здорово ее достал этот Колыванов, если человек не жалел времени на то, чтобы следить за этим подонком. – Очевидно, она хотела найти на него такой же компромат, чтобы он отстал от нее. – Умел этот мерзавец женщин использовать! – бормотала Надежда. – Не мытьем, так катаньем заставлял таскать каштаны из огня. Вон, гляди, наша красотуля. – Вы ее по шубке узнали? – И по твоему описанию, – ответила Надежда как-то рассеянно. На снимке девица со своим хахалем Колывановым выходила из подъезда незнакомого дома, вернее, не из подъезда, а из подворотни, хотя подворотней это место я не назвал бы. Собственно, ворот как таковых там не было. А был проход во двор, очень красивый проход, с витыми колоннами, и даже фонарь кованый висел. – Что это за здание? – спросил я. – Старое? Что в нем находится? – В нем находится жилой дом, – уверенно ответила Надежда. – Я хорошо помню этот проход и сам дом знаю, он на Выборгской стороне находится. Не очень старый, сталинского периода постройки, это стилизация. На девушке была все та же белая шубка, а Колыванов был одет проще. В этот раз на нем не было черного кашемирового пальто – обычной униформы всех бизнесменов или тех, кто хочет выглядеть деловым человеком. На Колыванове была стеганая курточка. – Интересно, зачем они туда ходили? Ни он, ни она там не живут, – протянул я, – то есть не жили. Девушка жила на улице Марата, там ее и убили, в собственном подъезде… – А он вряд ли стал бы приводить ее к себе, – подхватила Надежда. – Небось женатый был – семья, дети, все как положено! Она еще раз перебрала фотографии и отложила одну, на которой был изображен Колыванов в той же стеганой курточке. Он выходил из своей машины, стоящей напротив дома. Он задрал голову и смотрел на окна. На четвертом этаже форточка была открыта и высовывалась чья-то машущая рука. – Эх, жалко негативов у нас нет! – сокрушенно вздохнула Надежда. – Могли бы увеличить и узнать, кто там в окне. Хотя я думаю, что там наша красавица. Потому что снимок сделан в тот же день, судя по курточке Колыванова. И дом тот же самый. Только на той фотографии он с другого конца снят, где проход во двор, а здесь – вид с улицы. – Откуда вы этот дом знаете? – заинтересовался я. – Там моя знакомая живет, раньше жила, я ее года два уже не видела, – призналась Надежда. – Вот ее балкон, на фотографии тоже виден. – Только не говорите, что из ее окна наша длинноножка выглядывает! – вскричал я. – Не может быть такого совпадения! – Я и не говорю, – удивилась Надежда, – то окно как раз над квартирой моей знакомой находится. – И для чего они туда ходили? – Как это – для чего? Нужно им было место, где встречаться? Вот оно это место и есть. – Да ведь не пойдешь и не спросишь у незнакомого человека – ходили к вам такие-то или нет? Да и зачем? Ну, встречались там они, трахались в свое удовольствие, ох, простите, Надежда Николаевна, сорвалось, так что тут такого криминального? – Так-то оно так, – согласилась Надежда, – но у тебя, Андриан, сейчас положение, прямо скажу, хуже губернаторского. Потому что Громова от тебя не отстанет, уж я-то ее знаю, а директора фирмы «Поллукс» Колыванова, на которого ты в крайнем случае мог сослаться как на любовника девицы, мы никогда больше не увидим. Так что никто не подтвердит твои показания. – Сам знаю, что положение хреновое, не напоминайте! – Тогда не опускай руки, – начала Надежда воспитательную беседу, – любой вариант нужно отрабатывать. Значит, я звоню своей знакомой и постараюсь напроситься к ней в гости. И разузнать, кто живет в квартире над ней. Она снова начала рассеянно перебирать фотографии. На каждой был изображен Колыванов, один или с разными людьми. – Гляди, вот снова наша девица! Да какая шикарная! На снимке она выходила из машины Колыванова. Я уже повторял неоднократно, что девушка была очень красива. Но на этом снимке она была просто ослепительна. Шуба на сей раз была другая – длинная чернобурка. Волосы, которые Марианна носила распущенными, в этот раз были заколоты высоко в прическу. Напротив был освещенный подъезд, в этот раз я без труда определил, что здание старое и находится в центре. – Что же у нее в руке? – Надежда поднесла фотографию к свету. – Сумка, что ли? Слушай, Андриан! – Она изумленно посмотрела на меня. – Да ведь это скрипичный футляр. Наша девица – скрипачка! – Вы уверены? Как-то не вяжется такая творческая профессия с бандитами и всяческим криминалом. – Все сходится, потому что подъезд – это служебный вход в Большой зал филармонии. И вид у нее концертный – прическа, платье длинное. – Платья не видно… – Предположим! – не сдавалась Надежда. – Чтобы такая девушка… с этим козлом… – вздохнул я. – И что только она в нем нашла? – А ты, я надеюсь, заметил, как дорого она была одета? – вкрадчиво спросила Надежда. – Ну разумеется, заметил! – А знаешь ли ты, Андриан, сколько получает рядовой музыкант в филармонии? – Понятия не имею! – рассердился я. – Не больше пятисот рублей за концерт! – авторитетно заявила Надежда. – А концерты-то не каждый день бывают. Ну, допустим, еще где-нибудь они подхалтурят, да сам понимаешь, классическая музыка сейчас не в почете. Вот и соображай, что такая красотка нашла в богатом мужике? – Противно как! – не сдержался я. – Идеалист ты, бабушкой воспитанный, – грустно вздохнула Надежда. – Ну да ладно, жизнь тебя обкатает. Значит, так. Мои правила такие: никогда не опускать руки. То есть идти до конца. Разработаем план действий. – Валяйте! – согласился я. – Все равно выбора нет. – Отбросим пока в сторону предположение, что девушку убил какой-то неизвестный маньяк. Это для нас хуже всего, потому что Громова на маньяка дело не спишет – ей раскрытое преступление нужно. «Пеликаны» к убийству непричастны, и осталась у нас единственная ниточка или ниточки – вот эти несколько снимков. |