Книга Двуглавый Орден Империи Росс. Одна Магическая Длань, страница 23 – Алекс Нагорный

— В Ставропольской крепости? — переспросил я.

Переспросил, потому что город Тольятти начинался как раз как Ставропольский острог. Именно острог, а не крепость. Крепостью была Самара.

— Да. Заправлял там маркграф Выцкий. Личность неприятная, придворный шаркун, в настоящих войсках и не бывал никогда. В фаворитах у Александра Андреевича ходил. А Великий князь Александр Андреевич — старший брат Николая Андреевича. Тогда уже на престол Тагир Борисович взошёл, и Александр Андреевич ему двоюродным дядей приходился. Ну, и выбил у царя для любимчика место, на котором маркграфский титул полагается, а то по другому-то Выцкому карьеру и не сделать уже было. Только на самую границу ехать.

Шен отхлебнул ещё чая, взял какую-то плюшку, пожевал.

— Вот к этому Выцкому Горбунов и примчался, дай, мол, роту, а не то уйдёт Яшка. А Выцкий статским советником пребывал и всё ждал, когда ему высочайше действительного пожалуют.

— А что это значит? — поинтересовалась Лерка.

Шен куснул плюшку и задумчиво пожевал.

— Статский советник — это чин в гражданской службе, примерно равный бригадиру. А Действительный статский советник — это уже как генерал-майор в армии.

— А-а-а! — я начал догадываться. — То есть Выцкий этот считал, что он Горбунову не подчиняется?

— Так он и не подчинялся. Горбунов же к нему не командовать приехал, а помощи просить.

— И что было дальше? — с нетерпением спросила Лерка.

— А всё просто. Выцкий солдат Горбунову не дал, сославшись на отсутствие приказа от своего начальства. А без его — Выцкого — приказа не один солдат из гарнизона крепости уйди не мог.

— А Горбунов, что? — спросил я.

— А Горбунов плюнул, обозвал Выцкого скотиной и уехал.

— А этот, которого ловили? — влезла Лерка.

— Брюс-то? Упустили они тогда Брюса.

— Шен Косиджанович, — у меня концы с концами не сходились. — За что же тогда Горбунова разжаловали? Не из-за того же, что он Выцкого скотиной обозвал?

— Нет, не за это. Выцкий губернатору своему Самарскому пожаловался. А тот ему возьми да и скажи, жалуйся, не жалуйся, а наместник Горбунова в обиду и самому царю не даст.

— Это потому что Горбунов Великого князя спас? — догадалась Лерка.

— Нет, это потому что наместником тогда сам Великий князь Николай Андреевич и был.

— Тогда вообще ничего не понятно! — сказал я.

— Валерия Константиновна, можно мне ещё чаю? — попросил китаец.

Лерка послушно налила, не забыв поинтересоваться:

— Не остыл?

— О! Не беспокойтесь, подогрею если что. — Ответил маг.

Шен отхлебнул чай, а я подумал, что, наверное, у него просто во рту пересохло, столько рассказывать.

— Выцкий написал Великому князю Александру Андреевичу, который был при императоре главным министром, канцлером, не знаю, как вам понятнее.

— У нас эта должность премьер-министр называется, — ответила Лерка.

— Вот-вот, — продолжил Шен. — Тот отписал брату, чтобы разобрался. Выцкий-то по-своему всё написал, что Горбунов и пьяный был, и пальбу затеял, и ещё много всякого. Николай Андреич Горбунова вызвал, выслушал и отпустил с миром, а брату отписал, что врёт всё Выцкий, и посоветовал его в Колывань забрать от греха.

— И Выцкий уехал? — встряла Лерка.

— Нет, ему чин действительного статского советника только за службу в Ставрополе дали бы. И он упросил Александра Андреича оставить его.

— А потом? — снова Лерка.

— Как на грех случилось Горбунову в Самару ехать. И там столкнулись они с Выцким в резиденции губернатора. Горбунову и наплевать, а Выцкий скандалить полез, мол, вся карьера у Николая Михайловича из-за того сложилась, что Великого князя вовремя спас. У Горбунова и впрямь все чины, кроме первых двух до срока получены. Да только за каждым не по одному подвигу стоит, редкой храбрости человек, да и таланта не малого. Выцкий его, выскочка, мол, на чужих плечах карьеру сделал, мало того, прилюдно обозвал Горбунова прихлебателем и лизоблюдом. Ну, тут уже всё. Горбунов, говорят, маркизу перчатку прямо в лицо кинул. Тот, мол, запрещены дуэли, не буду драться. Ну, пристыдили его, пошёл. Вот на той дуэли Горбунов голову-то ему и отрубил.

Мы помолчали. Выходило так, что из-за какого-то урода, хорошему человеку всю жизнь испортили.

— Шен Косиджанович, — озадаченно произнесла Лерка. — Но если это была дуэль, а не убийство, то почему его тогда разжаловали?

— Потому что дуэли вообще запрещены, тем более между должностными лицами, тем более в приграничном районе. Другого бы попросту казнили бы за такое. При лучшем раскладе лишили бы дворянства, имущества, разжаловали в солдаты и сослали бы, куда Макар телят не гонял.

— Великий князь заступился? — догадалась Лерка.

Шен грустно усмехнулся:

— И не только он. Но были и противники.

— Другой Великий князь? — вставил я.

— И не только он. Были и у Выцкого друзья.

Шен многозначительно посмотрел на нас с Леркой и продолжил:

— Николай Андреевич и Великий князь Павел Романович повернули дело так, что Выцкий-де специально дал Брюсу уйти, продался, мол. Государь Тагир Борисович первый год тогда правил, колебался много, то к одному склоняться начнёт, то к другому. И не наказать нельзя, другие на голову сядут. А если казнить, то кто ж служить захочет, раз такая награда. Вот ему тётка, Великая княгиня Наталья Васильевна и подсказала решение, что и вроде бы наказал, а вроде бы и не сильно.

— А Николай Андреевич с Александром Андреевичем поругался и до самой смерти не разговаривал.

— Так Николай Андреевич умер? — спросила Лерка.

— Кто? Нет! Александр Андреевич умер. Пять лет назад. А Николай Андреевич здесь у нас наместником.

— А наместник — это кто? — спросила Лерка.

Я-то уже догадывался, что наместник, он как губернатор, только у него территория побольше, а сами губернаторы ему подчиняются, но послушать Шена, конечно, полезней будет.

В дверь постучали. Я вздохнул и пошёл открывать. Пришла Аннушка с гитарой.

— Татьяна Андреевна велела передать, что настроить надобно, — девушка сделала лёгкий книксен и удалилась.

Настроить, настроить. А как её настраивать, если не умеешь? И вот что теперь мне с ней делать?

— Музицировать будете? — поинтересовался Шен.

— Не знаю пока, — честно сознался я.

— Са-ня! — привлекла моё внимание Лерка. — Дай-ка сюда инструмент. — И протянула руку за гитарой.

Я послушно отдал, и мы с Шеном стали следить за Лерктными манипуляциями. Она неспешно устроилась на стуле, пробежала пальцами по струнам, что-то там послушала, а потом сыграла какую-то знакомую мелодию и снова прислушалась. Вот если её сейчас спросить, что именно она сыграла, рубь за сто, ответит как-нибудь так: «Гитара не настроена, вот ты и не узнал».