Книга Двуглавый Орден Империи Росс. Одна Магическая Длань, страница 26 – Алекс Нагорный

На самом деле я не сильно обиделся, но вот почему она так? Опять у неё какие-нибудь переживания, а на мне она просто срывается?

— Иди уже! Повидайся с предметом обожания. Только чайник мне подогрей.

Я совсем уже собрался подогреть для Лерки воду в чайнике, как вдруг вспомнил слова китайца: «Не беспокойтесь, подогрею, если что», «подогрею, если что». Надо было спросить у него, почему у меня получается воду разогревать, а у Лерки — нет. И в тоже время она запросто эту же самую воду влёгкую так не только охладить может, но даже заморозить. Почему всё именно так? Глаша говорила про изначальную магию, и как это понимать? Надо, надо было Шена поспрошать, чё да как.

— Сань, так ты идёшь?

— А?

— К зазнобе своей, спрашиваю, идёшь?

— Да, сейчас, только чайник тебе разогрею.

— Я думала, ты подогреть, подогрел, и уже кипятишь.

— Именем протопарторга Африкана! — громогласно произнёс я и сделал картинный жест руками.

Лерка прыснула.

— Попробуй, — сказал я ей. — Не сильно горячая?

Лерка налила себе в чашку, не много кипятка, аккуратненько пригубила:

— Не-е, нормально. Иди!

Я хмыкнул в ответ на такое напутствие и вышел.

А чего я, собственно говоря, вышел-то? Дело у меня имеется какое-то важное, или нет? Ну, прошу я у Татьяны про наместников, а вдруг она, как и мы, не знает?

В этих размышлениях я испустился на рецепшн. Там меня встретила Аннушка. Интересно, а она знает про наместников?

— Над нашим князем губернатор, над ним — генерал-губернатор, над генерал-губернатором — наместник, а над тем уже сам император Тагир Борисович.

Ничего не скажешь, ответ исчерпывающий. Только думаю, про функции каждого из них выяснять у Аннушки не стоит. Как не крути, а ведь она всего лишь горничная, и её такие вещи знать попросту ни к чему.

Поднявшись в наш номер, я пересказал сестре полученную информацию.

— Я так и думала, — заверила она меня, поедая какой-то пряник.

Ага! Думала она! После того, как тебе всё объяснили, почему бы, действительно, не сказать, типа: «Я и так всё знала».

— Гитару будешь настраивать? — поинтересовался я.

— А тебе уже не терпится начать концертную деятельность?

— Нет, но, надо же чем-то заниматься.

— Перекуси, — предложила сестра.

— Пожалуй, нет.

— Чего так?

Пора, наверное, ей какую-нибудь шпильку ввернуть, а то задаётся сильно.

— Да, растолстею ещё чего бодрого.

Я посмотрел на то, как Лерка сразу же перестала жевать, и ушёл к себе. Через пару минут до меня донеслись звуки настраиваемой гитары. Ну, как говорится, начало половина дела. Я прилёг на кровать и стал размышлять над тем, какие песни есть смысл петь в этом времени.

Песен про любовь я знал не много, да и все они к тому же могли показаться местным жителям какими-то уж слишком фривольными. Лучше не рисковать, мало ли…

Как ни странно, но уже известная здесь в узких кругах «Мурка» не проходила по содержанию оригинального текста, а переделать у нас вряд ли получится. Большинство песен, которые мне нравились, и которые я помнил почти полностью, скорее всего здесь попросту не поймут. Ну, например, «Седан-баклажан» или «Едем в соседнее село на дискотеку». Можно, конечно, сослаться на непереводимые Австралийские термины, но объяснять про смысл песни, всё равно придётся.

Я попробовал повспоминать песни любимых певцов батька, он в машине всегда слушал то Высоцкого, то Цоя, то Розенбаума. Однозначно подходили цоевская «Легенда» и «Баллада о вольных стрелках» Высоцкого, вспомнить бы их ещё… Вспомнить-вспомнить, записывать надо будет, а то забуду ещё ненароком, то что навспоминал. А бумага у нас в зале. Я рывком поднялся и пошёл в зал.

Лерка настраивать уже закончила и наигрывала какую-то бесхитростную мелодию. При виде меня она перестала играть, и вопросила:

— Проголодался?

— Да, нет. Я насчёт песен, — и изложил ей свои соображения.

Вместо ответа она снова начала играть, и запела:

— Слушай добрый человек, я тебя не обману, вот попал я как-то раз в великанскую страну…

Я слушал и пытался найти несоответствия. Когда она закончила, а она спела всю песню до конца, чем сильно меня удивила, я сказал:

— Наверное, лучше Лондон на Сидней заменить.

— Не поняла.

— Ну, там в начале. Великаны там живут, как мы в Лондоне своём. Лондон заменить на Сидней… Сидней же в Австралии?

— Сань, он не просто в Австралии, он — визитная карточка Австралии!

— Ну, тем более!

Лерка задумалась (хотя, над чем тут думать?) и сказала:

— Пожалуй, ты прав, — потом спросила: — Ты сыграть это сумеешь?

Я пожал плечами:

— Наверное. Тут ведь ничего такого нет.

— Ничего такого — это чего, например?

— Ну, переборов там разных…

— Так! — скомандовала Лерка. — Садись на стул, бери гитару и давай играй!

Слов я почти не знал, Лерка пела вместе со мной, и таким образом нам разу к десятому удалось-таки освоить эту песню.

— Знаешь, из-за одной песни концерт устраивать не стоит. Надо будет тебе с репертуарчиком ещё поработать. Песен пяток хотя бы.

В общем, этим вечером я дебютировать не стал. Людей со вчерашнего дня добавилось, в основном за счёт приехавших из Исетьевска. Ну, правильно, тут же не далеко, зачем совсем-то заранее ехать. Татьяна снова продемонстрировала фокус с расстановкой приборов, чем не мало порадовала некоторых приезжих. Матвея я развлёк рассказами о разных играх с мячом, делая особый акцент на футболе, как наиболее демократичном и массовом виде спорта, в котором, кстати, можно было пользоваться его часами.

За ужином нас, как и предлагал вчера Кирилл, усадили в середину стола. Сам Кирилл пристроился возле Лерки, Агата с Ларисой сели напротив них. Барон устроился на дальнем от нас конце стола. Ни я, ни Лерка об этом не пожалели.

Агата вспомнила про коал, и Лерка продолжила знакомить абитуриентов с австралийской фауной. Вомбаты, утконосы, ехидны, сумчатые волки, собаки динго, я вот про половину бы и не вспомнил даже.

— Звери-то у вас там всё какие диковинные! — удивился Алексей Сергеич, тот который из Самары, типа земляк.

— Диковинные, говорите? — со значением повторила Лерка.

Она поднялась из-за стола и пересела за пианино, ну, или как там оно у них здесь называется? И запела:

— На далёкой Амазонке не была я никогда… — Ну, и дальше по тексту.