Онлайн книга «Ключ от всех дверей»
|
Раз — и чья-то грязная лапа вцепилась в подбородок, задирая его с такой силой, что ноги мои оторвались от пола. Два — прежде, чем я успела вцепиться ногтями в мерзкую руку или хотя бы завопить, по горлу мне полоснуло лезвие, превращая неродившийся крик в хриплое бульканье. Три — отвратительные пальцы зашарили у меня за корсажем, вытягивая цепочку, а дверь в мои комнаты начали медленно-медленно открываться. Или мне казалось, что медленно? Четыре — ладонь чужака сомкнулась на ключе… и время вновь ускорило ход. Завизжал тонко, как свинья, убийца, когда ключ вдруг раскалился добела, распахнулась, врезаясь с размаху в стену, дверь. Мило, мой смелый мальчик Мило вылетел из покоев, пылая такой яростной силой, что у меня сердце лужицей растеклось. Темное, жуткое волшебство вырвалось из сжатых пальцев ученика, и я почувствовала, что как позади меня оседает сломанной куклой неудавшийся убийца. И — завалилась назад, на его труп, инстинктивно схватившись рукою за ключ. Теплый металл, ласковый металл, спокойный металл… Жаль, над болью ключ не властен. — Госпожа!.. — Мило упал на колени рядом со мной — прямо в лужу крови, не жалея дорогих одежд. — Госпожа, вы ведь не умрете, не умрете же? Скажите что-нибудь, не молчите. Я мрачно оглядела ученика и ответила жестом, понятным даже не на равнинах: «Дурак». Как мне ему сказать, если горло перерезано? — Вы живы! — хрипло выдохнул Авантюрин. — Госпожа… как вы? Еще один наиглупейший вопрос. Мне чудится, или Мило резко оболванился? Для того, чтобы ответить ему, пришлось-таки пересилить себя и выпустить ключ из судорожно сведенных пальцев. «Дважды дурак. Конечно, плохо. Горло видишь?» — Ох, госпожа, простите… Очень больно? Знака, способного выразить степень идиотизма последнего вопроса, я не знала, потому пришлось ограничиться мрачным: «А сам-то как думаешь?» — Потерпите, Лале, прошу вас, — голос его сорвался. — Я сейчас, сейчас… Мило вдруг опять засветился волшебством, словно восковая лампа. Лишь мгновение помедлив, он решительно протянул окутанные сиянием ладони к моей ране. Ключ протестующе пыхнул жаром. «Не надо, — быстро вскинула руки я в запрещающем жесте, уберегая неразумного ученика от участи быть изжаренным. — Само пройдет. Скоро» И, подумав, добавила: «Забери меня. Здесь слишком грязно». — О… да, конечно, госпожа, сейчас, — засуетился мальчик. — Вот так, осторожнее… придется потерпеть, ага? Аккуратно просунув руки под мои колени и спину, Авантюрин выпрямился и шагнул к комнатам — медленно, словно боясь расплескать воду из бокала. Я поморщилась. Горло будто когти драли. Края раны уже сошлись и кровь хлестать перестала, но общее самочувствие было препоганейшим — даже хуже, чем в первые минуты. Кости ломило от холода, сердце слабо-слабо трепыхалось, то и дело замирая. Перед глазами опустилась какая-то пелена, и лицо Мило виделось, как в дыму. «Довольно ныть, Лале, — сделала я себе строгое внушение. — Не в первый раз в такую передрягу попадаешь, родная, и не в последний — с твоим-то везением». — Куда дальше, госпожа? В купальню? — растерянно спросил Мило, замирая посередине гостиной. Я указала на диван. — Вы уверены? Может, следует сначала смыть кровь? Воду я приготовил заранее, к вашему возвращению… «Потом», — увы, пришлось отказаться. Сначала надо было отлежаться. — Пока нельзя? — догадался ученик. — Долго ждать? «Малый оборот», — жестом ответила я и махнула рукой в сторону письменного стола. Умничка Мило, наловчившийся за двадцать лет понимать меня с полувзгляда, притащил бумаги, подставку и грифель. «Итак, дорогой мой, какие версии?» — написала я на листе. Руны выходили корявые, бумага сразу заляпалась темно-красными отпечатками, но общаться так было все же легче, чем жестами. — Никаких, госпожа, — покачал головой Мило, прочитав записку. «Для начала — расскажи, что ты видел. Нет, — я пощекотала кончиком пера за ухом, — в первую очередь сходи и опечатай труп волшебством, чтобы никто от него случайно не избавился. Потом — зови Тайную канцелярию. Когда все сделаешь, возвращайся». — Вы уверены? — ученик не хотел оставлять меня одну. «Да! — перо почти порвало бумагу. — Иди, ничего со мной не случится». К счастью, Авантюрин был послушным мальчишкой. Одарив меня напоследок мучительно-сочувственным взглядом, он покинул комнаты и запер двери — волшебством. И только тогда я позволила себе сбросить маску «бравой Лале» и беззвучно завыть от ужаса. Если бы я была обычным человеком… не ключом… то все бы на этом и закончилось? Липкая кровь, обжигающий страх, холодеющие руки… и пустота следом? Оказалось, что за две сотни лет страх перед смертью никуда не делся. Он ждал совсем рядышком, где-то в темном закуточке в груди, этакий скользкий червяк, способный в одно мгновение обернуться огнедышащим змеем. Выскользнуть наружу, разрастись до размеров дракона, свернуться вокруг давяще-узкими кольцами, убивая все желания, кроме одного — уцелеть любой ценой. И, как ни стыдно признавать, такова моя сущность — бояться, прятаться и вечно выходить сухой из воды. Будь я иной — и Холо бы выбрал кого-нибудь еще. Смельчаки не могут быть… не могут стать… — Лале? — тихо шепнули совсем рядом. Собрав волю в кулак, я открыла глаза и улыбнулась Мило. «Все в порядке, солнышко. Просто немного болит, — появилось на исчерканном листе. — Помоги мне добраться до купальни. Думаю, уже можно». Пугающая слабость уже отступила, сменившись настырным жжением во всем теле. Ноги больше не пытались подломиться в самый неподходящий момент и обещали довести свою хозяйку до вожделенного бассейна с горячей водой медленно, но верно, и я склонна была им поверить. Но невыносимый, настырный, заботливый Мило оказался параноиком — он вновь подхватил меня на руки и внес в купальню, как невесту в спальные комнаты. «Иди, сама справлюсь», — жестом приказала я, но Авантюрин непреклонно нахмурил брови. — Нет, госпожа, не сегодня. Позвольте вам помочь… В кои-то веки мне не захотелось спорить. Устало махнув рукою, я позволила Мило избавить меня от грязных, липнущих к телу одежд и окунуть в воду. Почти блаженство… сердце колотилось, как сумасшедшее — издержки быстрого исцеления и жары вокруг. Мило прищелкнул пальцами, и колокольчики, ехидно звеня, покатились по полу, подпрыгивая, и шмыгнули в шкатулку. — Есть две новости для вас, госпожа, — негромко произнес ученик, отвлекая меня от волнующего процесса отмывания волос от засохшей крови. — Хорошая и, увы, плохая. С какой начать? |