Онлайн книга «Ключ от всех дверей»
|
Я с трудом подавила дрожь. — Такое воззрение… может существовать, — слова не желали гладко слетать с языка, громоздясь в неловкие конструкции. — А почему… почему вы избрали именно эту маску? — Почему?… — Кирим-Шайю закрыл глаза, и вычерненные веки показались мне провалами в мрачную бездну. — Возможно потому, что все мы вынуждены были отдать что-то, принимая силу карт. Художник отныне зачахнет без своих картин, Судьба не увидит солнца, в доме Кокетки не зазвенит детский смех… И я… мне… — ресницы его дрогнули, и на секунду сверкнули из-под них два огонька, желтый и синий. — Я потерял право быть собою и жить своей жизнью, как царевич Рю. А вы, Лале? — теперь он смотрел на меня в упор, и взгляд этот пробирал до костей, как ледяной ветер с гор. — Чего лишились вы? И отчего-то мне показалось, что не о карте Безумного Шута говорил гость из Дома Осени, а о ключе, что вдруг налился неимоверной тяжестью. «Прошлое, настоящее и будущее… Все заберу я у тебя, милая девочка… …никто не полюбит тебя. Без меня ты — ничто. Одна, одна, Лале. Помни. Не верь никому. Одна всегда… Почему, почему ты ушел?… … Они всегда умирают, Лале. Не верь им. Просто живи. Ведь ты так хотела выжить — любой ценой…» — Лале? Госпожа моя! Взволнованный возглас непутевого ученика разбил мое полузабытье-полубред на тысячу острых осколков. — Мило! — вздрогнула я, выпуская руку лорда Осени. — Что ты здесь дела… — Вы! — Авантюрин яростно обернулся к невозмутимому, словно кукла, Кириму. Прелестный контраст! — Не смейте приближаться к госпоже Лале! Каждый раз ваши слова причиняют ей боль! Позвольте, а это уже не выглядит забавным. Так и до дипломатического скандала недалеко. Да и люди вокруг чуют нутром скандал, подбираются поближе, чтобы поглазеть вдоволь… Ну уж нет, сегодня я не на работе, развлекать никого не намерена. — Мило, Мило, — ласково пожурила я ученика, перехватывая его руку и успокаивающе проводя ладонью по спине. — Ты ничего не понял. Мы с лордом Киримом просто беседовали о некоторых вещах, которые нас объединяют. Поверь, он вовсе не хотел обидеть меня, да и не так это просто… Лицо Кирима-Шайю приняло обеспокоенное выражение. — Я вновь обидел вас, леди? О, позвольте принести извинения! — Не стоит, великодушный лорд, — воскликнула я, осторожно отодвигая Мило к себе за спину — пусть поостынет. — Довольно на сегодня извинений. Глаза Авантюрина недобро сузились: — За что вы уже извинялись перед моей госпожой? Ох, ох, плохо дело, паленым пахнет! Не хотелось мне сегодня работать, да, видать, без Лале-шутовки не обойтись. — А, господа! — с оглушительным воплем резко развернулась я к напрягающим слух придворным. — Вижу, помост пустует! Славно, славно! Мило, идем веселить публику — споем дамам и кавалерам песенку о наших масках! Прошу простить, о Кирим-Шайю, но я давно заглядываюсь на сцену. Надеюсь, мы еще поговорим с вами за чашечкой чай с «эликсиром откровения»! — подмигнула я лорду и потащила взъерошенного от злости и немного растерянного ученика к помосту. — Заходите в любой день… и любую ночь, — поклонился Кирим-Шайю, и выглядело это любезно, насмешливо и завлекающе в то же время. — Буду ждать… с нетерпением. Мило дернулся. Я лишь сильнее сжала его руку и почти перешла на бег, благо господа придворные предусмотрительно расступились в стороны. Опомнилась я, лишь оказавшись на сцене. — Мило, у тебя есть песенка? — ученик ойкнул и незаметно качнул головой. — И у меня нет. Ладно, я начну — а ты подхватывай! Господа! — уже в полный голос обратилась я к толпящимся у помоста аристократам. — Как кажется вам, что за маска у меня? — Кошка? — Белка? — Мышка? — Лиса? — В точку! — радостно воскликнула я, отчаянно импровизируя. — Вы невероятно догадливы, Тарло, можете выпить за мое здоровье! Впрочем, нет, лучше сладкого возьмите, — я подмигнула художнику, получив в ответ язвительную улыбку. — А вы, леди Силле Оникс, возьмите-ка свое пенсне — у какой мышки вы увидите такой роскошный пушистый хвост? Впрочем, не это главное достоинство лисы, а… — Изворотливость! — Коварство! — Хитрость! — И снова — верно, господа! Вижу, на этот раз вы во мнениях сошлись. Впрочем, это была присказка, а что до сказки… Слушайте же песенку о лисице и охотнике! — и проникновенно заголосила: — Ах, все на свете знают, что беда Красавицею рыжей уродиться! Ах, если б смыть могла озерная вода Клеймо мое несчастное — лисица… О, каждый норовит на воротник Мой хвост чудесный приколоть навеки, И алчности отравленный родник Питает кровожадность в человеке. Но в чем моя вина? Ужели в том, Что навещаю, мол, в ночи загоны с птицей? Все врут! А, что? Где видите перо? Ох, угораздило ж меня забыть умыться… Везде злодеи! Лес опасен и река, В полях так вовсе прячутся их сотни… Но нет лисе ужаснее врага, Чем опытный, безжалостный охотник! - — патетически воскликнула я, заламывая руки, и быстро глянула на Мило. К счастью, ученик уже позабыл о ссоре с лордом Осени и полностью отдался представлению. Торжественно он выступил вперед, трагично прикрыл ладонью глаза, прижимая другой рукой шляпу к груди, и запел с тоской: — Будь проклят час тот несчастливый, Когда заказ я принял на поимку Курятник обокравшего под ивой Загадочного вора-невидимки. Все помню… Ночь, засаду и ловушки, И злое квох-квохтанье петуха, Ревнующего курочек-несушек К охотничьим высоким сапогам… Я чуть не покатилась со смеху, вслушиваясь в чушь, которую с совершенно несчастным видом нес Мило. С чего бы это петуху ревновать кур к сапогам? Или, как говорится, рифма требует? — И помню, как луна светила тускло, И помню, как поникли все цветы… И помню, как скрываясь так искусно Из леса прокралась в курятник ты! О, я не смог сгубить очарованье И совершенство рыжее твое! И быть охотником — жестокое страданье, Коль сердце от любви к тебе поет… Но я не сдамся! Я недаром — лучший! Я выслежу тебя и полоню, И если не желаешь меня слушать… Перед тобою голову склоню: Пусть будет мне свидетелем звезда - С отказом не сумею я смириться… |