Книга Бульдог Драммонд (следствие ведет Хью Драммонд), страница 25 – Герман Сирил Макнейл

– «Карлтон», кажется, ваше любимое есто отдыха, – томно полуприкрыв глаза, продолжала Ирма. – Думаю, вы мудры, раз максимально используте его, пока можете…

– Пока я могу? Звучит угрожающе!

– Я приложила все усилия, но, я боюсь, ситуация вышла из-под моего контроля.

Снова Хью посмотрел на ее спутника, но тот встал из– за стола и говорил с какими-то людьми, которые только что вошли.

– Он – один из фирмы? Его лицо кажется знакомым.

– Нет! – возразила девушка. – Он просто друг. Что вы делали сегодня?

– С места и в карьер! – рассмеялся Хью. – Если вы хотите знать, у меня только что была весьма напряженная встреча.

– Вы очень занятой человек… А как ваш оппонент?

– Бедняга остался страдать от стыда и боли, – продолжал Хью.

– Наверное, было бы нескромно спросить, кто этот бедняга?

– Друг вашего отца, – ответил Хью, глубоко вздохнув. – К сожалению… Надеюсь, что с шеей господина Петерсона лучше?

Девушка тихо рассмеялась.

– Не очень. И это сделало его немного раздражительным. Разве вы не собираетесь подождать и увидеть его? – Он здесь?

– Да. Он со своим другом, которого вы только что покинули. Вы быстры, mon ami!

Ирма внезапно наклонилась к капитану.

– Объясните, почему вы не присоединяетесь к нам вместо того, чтобы пытаться бороться с нами? Поверьте мне, Хью, это единственная возможность остаться в живых! Вы знаете слишком много.

– Приглашение исходит от вашей организации или от вас лично?

– От меня, в связи с последними событиями. Но может рассматриваться как официальное предложение.

– Боюсь, что вынужден отказаться, в связи с последними событиями. И этот отказ может считаться официальным. Ну, до свидания. Пожалуйста, передайте господину Петерсону, что я скучаю по нему.

– Хорошо. Но тогда, mon ami, скоро вы увидитесь с ним, без сомнения…

Она помахала на прощание очаровательной ручкой и повернулась к своему компаньону, который уже начинал проявлять признаки нетерпения. Но Драммонд не спешил покидать отель, хотя и вышел из чайного зала. Вместо этого он пристал с разговором к изящному, щегольски одетому существу и, указав на парочку за столиком, спросил:

– Вы видите ту девушку с молодым человеком за третьим столом от большой пальмы? Вы можете сказать мне, кто этот молодой человек? Я, кажется, знаю его лицо, но я не могу припомнить имя.

– Это, сэр, маркиз Лэйдли. Его светлость частенько бывает здесь, – пробормотало изящное существо с едва заметным презрением к такому невежеству.

– Ах, Лэйдли! Сын герцога Лэмпшира! Ну, спасибо за информацию, красавчик! Все чудесатее и чудесатее!

К полному ужасу изящно наряженного существа, Хью хлопнул его по животу и выскочил на Пэлл-Мэлл. В его уме горели огнем строчки из того обрывка бумаги, который он прихватил в «Вязах».

Герцогиня Лэмпшир была всемирно известна своими жемчугами; маркиз Лэйдли, по-видимому, наслаждался чаем. И между двумя этими фактами, как оказалось, была связь, слишком очевидная, чтобы ее игнорировать.

– Рад видеть вас, парни, – сказал Хью глубокомысленно, входя в гостиную своего дома в Горинге. Ужин был закончен, и у стола восседали Питер Даррелл, Алджи Лонгуорт и Тоби Синклер. Воздух был наполнен дымом, и две собаки спали, свернувшись на ковриках.

– Знаете ли вы, что за человек приезжал сюда сегодня, Питер?

Даррелл зевнул и вытянулся.

– Не знаю. Кто это был?

– Госпожа Денни только что доложила мне. – Хью взял в руку трубку и стал наполнять ее табаком. – Он сказал, что работает водопроводчиком.

– Хорошая профессия… – сказал Алджи лениво.

– И он сказал ей, что это я пригласил его. Вот только я не делал ничего подобного!

Все три слушателя уставились на него.

– Что вы имеете в виду, Хью? – насторожившись, спросил Тоби Синклер.

– Это очевидно, мой друг. Он водопроводчик не больше, чем моя тетя. Должен сказать, что приблизительно пять часов назад Петерсон узнал, что я и новый Поттс премило пообщались.

– Господи! Как, дьявол его забери, он узнал? – воскликнул Даррелл, сбросивший с себя остатки сонливости.

– Ну, этот джентльмен отнюдь не идиот. Я не ожидал, что он найдет это логово настолько быстро, вынужден признать. Но ему было не трудно узнать, что у меня имеется дом здесь, а дальше дело техники.

– И он нас вынюхал. Что мы делаем дальше, старший сержант? – спросил Алджи.

– Будем дежурить по двое, охраняя Поттса. Черт побери! Не спать! – заорал Хью, увидев, что его друзья опять клюют носом.

Даррелл боролся со сном, расхаживая из угла в угол.

– Я не знаю, что это, просто смертельно хочется спать, – сказал он, протирая глаза.

– Ну, слушайте меня… Тоби! – Хью швырнул кисет в приятеля, успевшего задремать.

– Извини, старик… – Синклер закрыл глаза.

– Они почти наверняка попытаются выкрасть его сегодня вечером, – продолжал Хью.

– Убрав несчастного секретаря, они лишь оттянули время. Им нужен настоящий Пот… – Засыпая посреди фразы он кратко всхрапнул и сам проснулся от этого звука. И тут же вскочил на ноги.

Трое его соратников беспробудно спали, повалившись на пол. Рядом спали собаки.

– Проснитесь! Ради Бога! Мы отравлены! – закричал Хью.

Веки его налились свинцом. В ушах звенело все сильнее и сильнее, ноги стали ватными. Уже проваливаясь в бессознательное состояние, он услышал, как за окном трижды просвистели. С последним громадным усилием он бросился к окну и уставился в темноту. Несколько человек пробирались через кусты. Один силуэт отделился. Приблизился. Его нос и рот были скрыты своего рода маской, но эти холодные глаза было невозможно не узнать. – Лэкингтон! – простонал Хью, и затем его ноги подкосились. Он упал на пол без сознания, а Лэкингтон наблюдал за этим снаружи…

– Откройте занавески! – скомандовал Лэкингтон, его голос был приглушен марлевой повязкой, и один из его приспешников сделал, как он сказал. Бандитов было четверо, лицо каждого было укрыто подобной повязкой.

– Куда вы спрятали генератор, Браунлоу?

– В ведро для угля.

Человек, которого госпожа Денни без затруднений признала бы даже с маской на лице, извлек маленький черный ящик из кучи угля и поднес к уху.

– Дело сделано, – заметил он, и Лэкингтон кивнул.

– Замечательное изобретение – газ, – сказал он, обращаясь к другому сообщнику. – Мы должны вашей стране за идею.