Онлайн книга «Искажение лжи»
|
– Кира, что это? – Как это, что? Вот я тебя и спрашиваю. – Не знаю. Я не понимала. – Ты мне сегодня прислала. Ночью. В два. Вот уж не знала, что ты ко мне так плохо относишься. – Я? – Да, ты! Пришло с твоего адреса. – Но я тебе ничего не писала! Я пока еще не осознавала, что происходит. – Не только мне. Все наши получили от тебя письма. Она вздохнула: – И шеф. – Какие письма? Кира потрясла смартфоном: – Они здесь. – Ты хочешь сказать, я написала письма? – еще раз уточнила я. Она кивнула и неопределенно пожала плечами. – Но это не я. Я почувствовала, что слова звучат наивно и даже немного фальшиво. Как у нашкодившего ребенка. Я повторила их несколько раз. Хотя понимала, что Кира не верит. И не поверит. – Знаешь, что ты написала Гурину? – продолжала Кира, не обращая внимания на мой лепет. – Что? Во рту пересохло. Язык почти не двигался. «Старый козел, тебе пора на пенсию». – Но я ничего не писала. Это не я! Я твердила одно и то же. Я чувствовала, как привычно покрываюсь холодным потом. Руки, тоже привычно, начали мелко дрожать. То, что происходило, казалось нереальным. Невозможно осознать. Мозг отказывался. Хуже, чем ошибки в переводах. Намного. – Никто не хочет с тобой разговаривать. Все закрылись в кабинетах, – резко сказала Кира. Так вот почему офис казался безлюдным! Вот почему Лариса со мной не поздоровалась! Теперь понятно. Что же делать? Ведь я точно помнила, что не писала никаких писем. Я почувствовала, как заболела рука. В том месте, где был синяк, что-то неровно пульсировало. Я постаралась вспомнить. Вчера я пришла домой, приняла душ и покормила Джину. Затем я позвонила родителям, сказала, что ложусь спать и утром позвоню сама. Потом я выпила снотворное, завела два будильника, потому что боялась проспать, и заснула. Больше я ничего не делала. Я не переводила и ничего не писала за компьютером. Вчера и сегодня утром я даже его не включала! – Это не я, – по инерции повторила я, понимая, что отрицать бесполезно. Я чувствовала, как сердце колотится все быстрей и быстрей. Ощущение краха переполняло. Я падала в пропасть. Больше я не выкарабкаюсь. – Яна, письма отправлены с твоего электронного адреса, – четко, внятно выговаривая слова, сказала Кира. Она будто говорила с сумасшедшей. – Ты меня слышишь? – Это не я. Вы не можете поверить, что я. – Поверили, Яна. – Не может быть. Мы ведь дружим. Мы очень хорошо друг к другу относимся, – лепетала я. Я говорила больше для себя. Старалась успокоиться. Но ничего не получалось. Постепенно захватывала паника. Я была не готова жить без «Ифины» и своих коллег. Я боялась потерять их. Остальных. После Кирилла. – В каждом сообщении видно, что тот, кто его писал, лично знает того человека, которому писал. Он знает слабые стороны каждого. Не поверить невозможно, – внушительно сказала Кира. Я понимала, она права. – Но ты? Ты ведь мне веришь? – Допустим, хотя очень неприятно читать оскорбления. Кира отодвинула словари и села на подоконник. До меня донесся сладковато-цветочный аромат духов. – Конечно. Кому хочется получить подобное письмо? – поддакнула я. – А вот ты получила? – подозрительно спросила Кира странным голосом, будто знала ответ заранее. Я открыла почту. – Нет. Ничего нет. – А знаешь, данный факт против тебя. Ты единственная не получила письмо с гадостями. Правда. Как я не подумала? Доказательство против. Может, соврать? Мысли трусливо заметались. Как же выкрутиться? Но шок от того, что произошло, был таким огромным, что быстро придумать ничего не получилось. – Кто-то мог вскрыть почтовый ящик, – беспомощно прошептала я, чувствуя, как мир рушится. Я не могла противостоять. Никак. По взгляду, который бросила на меня Кира, я поняла, что любое оправдание бесполезно. В коридоре послышались голоса. По офису поплыл запах кофе. Я поняла, что еще долго не смогу войти в кухню, когда там будут находиться коллеги. – Яся, что происходит в последнее время? Что-то случилось после годовщины Кирилла? Что? Ты должна рассказать. Кира отодвинула от себя упаковку бумаги. Каждое ее действие казалось мне подозрительным. – Я вижу, с тобой что-то происходит. В последнее время ты кажешься странной. Забывчивой. Ты ошиблась в переводах, хотя такое невозможно. Все знают, что ты никогда не ошибаешься. Написала мерзкие письма. Как будто через год произошло что-то еще. Возникла пауза. – Что я написала Борису? – не выдержала я. В ответ Кира молча протянула лист бумаги. На нем 14 кеглем было написано: «Ты – урод и импотент! Ты ничего не добился в жизни!» – Я знала, ты спросишь, поэтому подготовилась заранее. Не хочу даже произносить всякие гнусные слова, – сказала Кира. – Борис больше не захочет со мной общаться. Точно. Он и без того дулся последнее время. Но я никогда не смогла бы так сильно обидеть человека. Для меня невозможный поступок. Я совсем так не думаю. И потом, я всех вас люблю. Вы – как моя семья. Я сбивчиво говорила и понимала, что вот-вот заплачу. – Я знаю, – сказал Кира и слезла с подоконника. Она была одета очень элегантно, в темно-синий брючный костюм и белую блузку. – Нам надо что-то придумать, – сказала Кира. – Дальше так не может продолжаться. Мне понравилось, что она сказала «нам». Вселяло надежду. – Ты не считаешь меня сумасшедшей? – удивилась я. – Я – нет, – пошутила Кира. – Но я не остальные. Про них ничего сказать не могу. Сама понимаешь. – Я хочу получить тексты всех писем, которые были отправлены с моего адреса. Ты можешь собрать? – попросила я Киру. – Для чего? – удивилась она. – Зачем они тебе нужны? – Должна же я знать, о чем пишу, – шутка получилась неуклюжей. – Ладно, – согласилась Кира. – Я помню наизусть. Сейчас запишу. – Вы обсуждали письма? – спросила я. Хотя уже поняла, что да. Обсуждали. – Ну, конечно. Сначала Морис очень удивился, потом и другие подоспели, тоже изумленные и недоумевающие. Через несколько минут Кира протянула мне лист бумаги. «Деревенщина, – написала я Ларисе. – Старуха! К кому ты лезешь? Ты никому не нужна». «К кому ты лезешь» – видимо, намек на Бориса. И такое могла написать только я. Конкурентка. Общепризнанная. Но выражение было не моим. Я никогда так не говорю. |