Онлайн книга «Безумный Пьеро»
|
— Обхипхопал ты хипхопку свою! — Твой батяня парнерубку достал, — Да срубил на диво парубка, — Краснощёкого да ладного, — Нежной попкой шоколадного, да. — На него он не надышится, — Он его Эоном Новым нарек, — И купил ему все радости, — Красну шапку да рубашечку, — Да гороху, да бобов. — Ты ж не смог Отца нарадовать. — И тебя он выгнал вон, шельмеца, — Во тьму внешнюю, потешную, блядь! — Так-то, ражий будлыган-будинец, — Шиллер-мыллер цельноструганный, — Растаможенный себе на беду: — Никуда теперь не денешься! Я ж, беспочвенно подставив заре Полированное ветром ебло, Ухожу путём непуганным. Единственная значимая правка — в предпоследней строке: было «маринованное ветром», стало «полированное ветром». Это вообще характерно для поздних правок Пьеро: замена сложного, неочевидного эпитета или метафоры более простой и доступной для восприятия неподготовленного читателя. Песенка сахарного петушка, обращённая к юной резвушке, купившей его Ты не прыгай, не маши, не визжи — Полижи меня да в рот положи: И обрадую тебя, и смущу — Липкой сладостью тебя угощу, Поделюсь своей судьбой — ах, судьбой! — Угощу тебя собой — ах, собой! И расклеюсь, доживусь домоту — У тебя я весь растаю во рту. Пусть же снятся мне в пустом забытьи Сладострадостные губки твои. Стихотворение сочинено 4 декабря 312 года, непосредственно после видения, в котором Пьеро явился Неуловимый Джо. Первое чтение — с крыши павильона (см. Полное и окончательное безобразие, материалы). Судя по всему, записано достаточно поздно. Текст без помарок (имеется одно незначительное исправление: «ах» вместо «блядь»). Помимо банальной фрейдистской интерпретации, стоит обратить внимание на систему образов. Поэт полемизирует с евангельской системой метафор, в которой избранничество маркировано образом соли. Иисус говорит ученикам — «вы соль земли» (Матф. V 13), в дальнейшем образ «соли» сопровождает христианский и постхристианский дискурс на всём протяжении его истории — вплоть до устойчивой синтагмы «горькая правда» и псевдонима писателя Пешкова («Максим Горький»). Пьеро противопоставляет этой традиции образ «сладости», которую отождествляет с собой, своим телом. Не менее важен и тактильно-глифический образ «липкости», «клея»: если Христос понимает свою миссию как разделение, принесение «меча раздлеляющего» (Матф. X 34–35) — образ, близкий всем пророкам всех времён — то Пьеро маркирует себя как липкое, склеивающее начало. В том числе — склеивающее губы, говорящий человеческий рот. Разрушение своего тела он характеризует глаголом «расклеиться». Собственно, и образ «судьбы», которой он хочет поделиться, восходит к тому же образу сладкого клея. Интересно отметить тонкую, пунктирную связь с предыдущим стихотворением: очевидно, сладкий сок, слизываемый героем притчи — это и есть та субстанция, которую Пьеро отождествляет с судьбой живущего. С другой стороны, акцентуализирован христианский по духу образ бедности, скудости. «Дожиться домоту» — старинное выражение, обозначающее крайнюю скудость, отсутствие ресурсов: «Дожили(сь) домоту — ни сахару, ни табаку». Здесь опять же важен образ «сахара»: герой дарит свою сладость Другому, ничего не оставляя себе («весь растаю во рту»). Точно так же, синтетическое слово «сладострадостные» («сладострастие» и «страдание») взывает к христианской системе, где страсти (мучения) святых мучеников желанны им — не в мазохистском значении этого слова, а как знаки внимания свыше. О, тишина и двести граммов водки! Или пятьсот — и суматошный крик! Стихи для Напси По хуям, по хуям, по хуяшкам, по хуюгам, хуинам лесным ковылём ковылял ковыляшка, и спохуйнички хрялися с ним! По хуям, по хуям, по хуяшкам, где берложатся злые хуйки, ковырём ковырял ковыряшка, По хуёбам хуял напрямки! Заеботой зевотой томился да по хуюшке-хую бродил — да к пиздям да к мудям прилупился, напиздил, напиздил, напиздил. Корочёный мой пельмень дрочёный попридох на чужой стороне — И полёг ковылёк золочёный по весне на казачьем говне. Бухота, бухота, бухотища! Да лихие бухие края! Тильки тать по проселку просвищет — и опять ни хуя, ни хуя. Кто усрался как барин суровый, кто уссался как парень лихой — по сугробам бежит самоёба да Емеля щукает мудой. А хуёк- мотылёк- долгоносик По хуесьям хуяет-хуёт — погуляй ещё, маленький пёсик, уж покедова тело встаёт! Ой, хуюшка, подружкам игрушка, Ой вы ладушки — что же вы и где! Расфунила гугнивая хрюшка, и елда утонула в еде. Эх, не дожить, не дожить, не до жиру — не дожить, не дожить, не дожить, не дожить, не дожить, быть бы живу — да не тужи, положи, полижи!.. Осень золотая Золотая осень — прекрасная пора. Это пора еть своих близких и шить парики из незнакомых девушек. 8 8 8 И нет ничего, что было бы тем, что близко к тому. Мир меня ловил — не поймал. Кайф меня ломил — обломал. Обломался весь чёртов кайф. |