Онлайн книга «Храм Юнисы»
– Видел, – кивнул вахмистр. – В нём и заночуете, а с утра пораньше тронетесь дальше. Да и до Уссурийска вы не одни пойдёте. Я с отрядом заскочу в Михайловку, заберу бумаги и завтра после полудня вас догоню. Вахмистр недовольно крякнул и махнул казакам на пленного, – уводите обратно. Глава 18
По дороге на Уссурийск, громыхая колёсами, катил обоз из четырёх телег. На них спинами друг к другу сидели связанные хунхузы. Телеги нещадно мотало и подбрасывало на ухабах. Связанные арестанты болезненно кривились и грязно ругались, но наглотавшись вездесущей пыли, замокли. Тремя подводами управляли китайцы, которых выделило строительное начальство, а на четвёртую напросился Санька Волчок. – Закисаю я здесь! – взмолился он, обращаясь к Андрею, – а у вас, я вижу, весёлое дельце намечается. Возьмите меня, Ваше Благородие, не пожалеете. Я с ружьишком с малых лет по лесам хожу – пригожусь! – Лишний стрелок нам не помешает, – согласился Андрей, – собирайся, только мигом. Вахмистру скажи, чтобы карабин тебе выдал. – Нищему собраться – только подпоясаться, – засветился Волчок и побежал за вещами. Обоз сопровождал конвой из шести конных казаков во главе с вахмистром. За их отъездом наблюдало несколько заинтересованных глаз. Одним из них был Андрей. Укрывшись за пыльной занавеской, он прихлёбывал из кружки чай и внимательно следил за щуплым китайчонком, что крутился возле обоза с пленными. Убедившись, что за ним не смотрят, мальчишка воровато оглянулся и нырнул в кусты. Его синяя курточка несколько раз мелькнула между деревьев и растворилась в густой зелени леса. Андрей довольно ухмыльнулся: – Полетел голубь! Команда по коням заставила зашевелиться нарочито неторопливое казачье войско. Колонна казаков не спеша потянулась в противоположную ушедшему обозу сторону. Вскоре и этот отряд скрылся из виду. Ещё через час медленно ползущую колонну догнал дозорный, оставленный наблюдать за бегунком. – Всё, Ваш Бродь, посыл проследил за вами до холмов и рванул на юг, видать, где их змеючье гнездо. – Клюнули, – улыбнулся Андрей. – Ну, казачки, с Богом! – весело крикнул он, горяча коня. – За мной! В колонну по двое! Три корпуса дистанция! Марш! Отряд сорвался с места, по крутой дуге объезжая недавно покинутую станцию. Осталось добраться до лесного хутора раньше обоза. Отряд влетел в лес. – Ещё полчаса, и мы на месте. За деревьями показались постройки лесного хутора. Успели. – Плетнёв! – Я! – Возьми двух человек, проверь хутор. Кошевой! Овраг, который мы проезжали, видел? – Так точно! – Забирай всех лошадей, хозяев хутора со скотиной и гони туда. Возьми трех казаков, пусть помогут. – Есть! – Давай, одна нога здесь, другая там. Как управитесь, бегом назад. Григорий! Бери людей, проверь запоры на дверях дома и поставь дополнительные. Окна забить! Оставьте только щели для стрельбы изнутри. Посмотри сам, что ещё можно укрепить, усилить. В этом доме штурм хунхузов сдерживать придётся. Иван! Подготовь сидор [51], насыпь в него две сотни патронов. Поставишь на видном месте. Вот, возьми ещё пару гранат, я их уже зарядил, рядом положишь. Остальные! Передать лошадей Кошевому. Все забегали, засуетились. Через час, проверив доски на заколоченных окнах, Андрей захватил из дома вышитый рушник и привязал к створке ворот. – Всем отойти в лес на пятьдесят метров, закопаться, замаскироваться, и чтобы ни звука. Иван, возьми двух казаков, и, как все уйдут, приберите следы во дворе и на опушке, в общем, сам глянь. – Сделаем, Ваш Бродь! – Василий, – окликнул Андрей старослужащего казака, – пробегись по позициям казаков. Скажи сидеть тихо, не курить. Обязательно предупреди – к обозу не соваться, за ним могут следить. Нужно, чтобы хунхузы поверили, что его охрана состоит только из конвоя. Дождёмся, когда они ввяжутся в бой, и только тогда ударим. Передай всем: без команды не стрелять, сигнал – взрыв гранаты. Бандитов не жалеть, стрелять на поражение. – Будет сделано. Жара начала спадать. Звонко стрекотали кузнечики, шелестя прозрачными крыльями, гонялись за комарами глазастые стрекозы, трудяги пчелы, перелетая с цветка на цветок, собирали нектар, а в кустах шиповника низко гудели полосатые шмели. Тёплый ветерок лениво шевелил листья деревьев. Со стороны леса послышался скрип колёс. Показался обоз. – Наконец-то, – с облегчением выдохнул Андрей. Это была самая опасная часть плана. Бандиты могли напасть на конвой по дороге. Пронесло. Вахмистр увидел на воротах рушник и понял, что Андрей с отрядом уже здесь: – Молодец, корнет, успел. Теперь наш черёд. Полетели команды: – Пленных в погреб! Телеги расставить во дворе, коней напоить и в сарай! Возчиков запереть в бане! Управились. Вахмистр огляделся: – Вроде всё, – и махнул казакам, – все в дом! Закладывай двери! Занимаем оборону! Двое на чердак, остальные здесь! Начало смеркаться. Заняли позиции. Закурили. – Ну что, станичники, – затянулся самокруткой вахмистр, – не надоело за хунхузярами по дорогам бегать, пыль глотать? Вот и мне надоело. А корнет-то наш, не гляди, что молодой – ловок оказался. Это его задумка сюда бандитов выманить. А задача у нас не простая, мы вроде наживки. Надо нам, братцы, так хунхуза раздраконить, чтобы он на этот хутор всем скопом попёр. Свяжем боем, дальше дело за Их благородием и казачками. Дело опасное, поэтому и взял вас. Тех, в ком, как в себе, уверен. – Не жидковато-то «благородие»? – попытался пошутить Волчок. – Цыц, – обрезал трёп вахмистр. – А мы чё? Мы ничё! – отозвался Волчок. – Цыц, я сказал. Ты, парень, с нами без году неделя, а уже в каждой бочке затычка. Иван, Петро, берите этого балабола и на часы. Ваша первая смена. Иван на чердак, вы двое к окнам, потом сменю. Остальные могут перекусить, но огня не разводить, поели и отдыхать. Время тянулось невыносимо медленно. Секунды растянулись в минуты, минуты в часы, а часы в бесконечность. Санька с Петром молча сидели у заколоченных окон. Первым прервал молчание Петр: – Слышь, парень? Волчок – это фамилия или прозвище? – Уже и сам не знаю, – усмехнулся Санька. По фамилии-то я Жуков, а Волчком стал, когда мне лет десять было. Помню, зима была холоднющая. Вот дед и пошил мне тулуп из овчины. Я так гордился этим тулупом, что даже на ночь снимать не хотел. В тот год наша кобыла разрешилась жеребёнком, и мне, как самому старшему из внуков, доверили ухаживать за ним. А чтобы пробудить чувство ответственности, дед пообещал, что когда жеребёнок вырастет, то будет моим. Сам понимаешь, что значит десятилетнему пацану пообещать такую перспективу. Дни напролёт я от него, как мамка, не отходил. Взрослые усмехались, но не мешали. |