Караван из трёх сотен лошадей построился в колонну и, подняв пыль, тронулся в сторону Уссурийска. За ним, гремя колёсами, тащились телеги с трофейной упряжью. Конный отряд перешёл на рысь и стал быстро удаляться, оставив медленный обоз далеко позади.
Солнце нещадно палило. Поднятая колонной пыль набивалась в складки одежды, оседала на лицах, бородах и усах, противно скрипела на зубах. Связанные пленники задыхались и теряли сознание. За день удалось пройти почти тридцать вёрст.
К ночи сделали остановку. Людям и лошадям требовался отдых. Особенно страдали раненые хунхузы. Способ транспортировки, мягко говоря, выздоровлению не способствовал.
На следующий день всё повторилось. Караван растянулся почти на полкилометра, но быстро приближался к цели. Впереди показались купола Уссурийско-Никольской церкви. Слава Богу! Добрались!
Глава 26
В городе царил переполох. Дозорные, увидев стену пыли, поднятую копытами сотен лошадей, приняли отряд Андрея за банду хунхузов.
Линейный батальон и казачья сотня выдвинулись к окраине города и заняли оборону. Из пакгауза выкатили единственное трёхдюймовое орудие, а жителям приказали укрыться в погребах и подвалах. Над городом повисла напряжённая тишина.
– Свои! – облегчённо выдохнул комендант города, когда ему доложили, что к Уссурийску подходит казачья полусотня корнета Лопатина.
Его радость сменилась удивлением. Десяток казаков гнал караван из двух с половиной сотен груженных лошадей. Впереди выделялась запыленная фигура офицера.
– Видимо, это и есть Лопатин, – сообразил комендант. – Но в телеграмме говорилось, что корнет должен доставить пленных и трофеи, взятые им на разгромленной банде. Сколько же тогда хунхузов было в той банде, если одних лошадей больше двух сотен?
Полковник Луцев второй год служил военным комендантом пограничного русского городка Уссурийск-Никольский. Как и во всех небольших городках Приамурского края, жизнь в нём протекала патриархально скучно. Временное оживление принёс недавний приход линейного батальона из Хабаровска, но уже через неделю всё опять вернулось к унылым будням. Пыльная жара и зелёная скука поглотили и город, и его жителей.
Население Уссурийска насчитывало немногим больше двенадцати тысяч человек, плюс воинский контингент – охранная сотня казаков и линейный батальон. Кроме них, в городе размещался штаб отряда пограничной стражи, отдел таможенной службы и жандармское управление.
Комендант уже разменял пятый десяток, обзавёлся семейством, отпустил живот, но при этом продолжал оставаться энергичным и деятельным человеком. Двое суток назад он получил телеграфное сообщение о прибытии в Уссурийск отряда корнета Лопатина с группой пленных хунхузов. Ему предписывалось: оказать помощь раненым казакам, принять пленных и трофеи, а отряд обеспечить боеприпасами, продовольствием и фуражом. О прибытии корнет должен лично доложиться в приёмную генерал-губернатора по телеграфу.
Полковник развил бурную деятельность. Местная больница приготовилась принять раненых, для пленных освободили камеру в подвале жандармерии, а в городских казармах подготовили помещение для личного состава полусотни и конюшню. На этом принятые меры комендант посчитал достаточными и успокоился. По его прикидкам корнет ожидался не ранее чем через двое суток, а тут…
– Табун трофейных лошадей, тюки с оружием, несколько десятков пленных, – охнул полковник.
Его растерянность нарушил командир прибывшего отряда. Соскочив с лошади, он лихо кинул два пальца к козырьку и четко доложился:
– Корнет Лопатин, по приказу штабс-капитана Лопатина доставил сорок два пленных, трофейное оружие, лошадей, сёдла, упряжь, захваченные у бандитов в бою. Кому прикажете сдать?
– С прибытием, корнет. О вас и ваших трофеях нам сообщили телеграфом.
Как добрались, благополучно?
– Так точно, господин полковник! – вытянулся корнет.
– В телеграмме говорилось, что это, – комендант показал рукой на трофеи, – добыто вами?
– Так точно! Силами вверенной мне полусотни казаков!
– Однако, – уважительно посмотрел на корнета комендант, – подробнее обскажете вечером. А сейчас… Город наш знаете?
– Так точно! Две недели назад отсюда выходили в рейд.
– Да, да, помню экспедиционный отряд штабс-капитана Лопатина. Штабс-капитан ваш родственник?
– Отец.
– То-то я смотрю, вы мне кого-то напоминаете. Но вернёмся к нашим делам. Раненых ждут в больнице. Пленных доставите в жандармское управление. После с лошадьми и грузом отправляйтесь в городские казармы, там для вас приготовили место. Трофейный груз, оружие и лошадей сдадите чиновникам таможни. Через пару часов они прибудут к вам в казармы, – и, понизив голос, добавил, – при составлении акта передачи имущества таможенникам будьте внимательны, чтобы эти гражданские просфирки вас не надули. Проверьте, чтобы всё тщательно расписали, а то мы их знаем…
– Не понял, господин полковник.
– А, вы, видимо, не в курсе. От всего сданного трофейного и конфискованного у бандитов и контрабандистов имущества вам полагается премия в размере тридцати процентов от суммы трофеев. Не знали? Ну, теперь знайте!
Как разберётесь с делами, приводите себя в порядок, и через три часа жду вас у себя. Будете лично докладывать Гродекову.
– Есть! – козырнул Андрей и поднялся в седло. – Отряд! За мной! Походным строем! Аррш!
Пыльная колонна, цокая копытами, тронулась по городской улице. Чтобы не таскаться с огромным табуном по улицам города, Андрей решил начать с казарм. Оставив на вахмистра и четверых казаков трофеи, с остальными повёз раненых в больницу, а пленников в жандармерию. Благо, и то, и другое находилось рядом. Раненых ждали, а вот в жандармерии пришлось задержаться. Пока дежурный оформлял пленных, Андрей направился к жандармскому начальству.
В кабинете начальника жандармского управления пришлось повторить доклад о захваченных трофеях и пленных, особенно подчеркнув, что среди доставленных им бандитов находится один из главарей секты «Белый Лотос».
Услышав о Старике Лине, начальник управления сделал стойку и стал подробным образом расспрашивать Андрея об обстоятельствах пленения такого матёрого бандита. Больше часа Андрей терпеливо отвечал на вопросы дотошного жандарма. Чувствуя, что беседа может затянуться, он тактично намекнул ему о назначенном докладе Гродекову и, пообещав продолжить беседу на следующий день, откланялся.
Доклад Гродекову был лаконичен и уместился в метр телетайпной ленты.
В ответ пришло распоряжение: «КОРНЕТУ ЛОПАТИНУ ЗПТ НЕМЕДЛЕННО ПРИБЫТЬ ЛИЧНЫМ ДОКЛАДОМ ГУБЕРНАТОРУ ТЧК ВОЕННОМУ КОМЕНДАНТУ ЗПТ СОВМЕСТНО С ЖАНДАРМЕРИЕЙ ЗПТ ОБЕСПЕЧИТЬ СКРЫТНУЮ ДОСТАВКУ ИНТЕРЕСУЮЩЕГО НАС ПЛЕННОГО ВЛАДИВОСТОК ТЧК КОМЕНДАНТУ ЗПТ ЗА ВРЕМЯ ОТСУТСТВИЯ КОРНЕТА ЛОПАТИНА ЗПТ ОБЕСПЕЧИТЬ ОТРЯД ВСЕМ НЕОБХОДИМЫМ ТЧК ГРОДЕКОВ ТЧК».
