Онлайн книга «Храм Юнисы»
– Давай. – Вон, в стакане. Только налил. Стой! Да не залпом же. Он же горячий. – Поздно, – отмахнулся Андрей. – Ну ты даешь! Ещё налить? – Не, хватит. – Дело хозяйское. Ладно, Андрюха, мы на месте, выгружайся. Я хочу, пока светло, добежать до Херпучей. Вода низкая, как бы на косу не наскочить. – Нищему собраться – только подпоясаться, – усмехнулся Андрей и пошёл собирать пожитки. Застегнув замок небольшой спортивной сумки, он повесил её на плечо и поднялся на палубу. – Ну, я пошёл. – Удачи! Через два дня буду. – И тебе семь футов под килем [11], – блеснул знанием флотского фольклора Андрей. – Может, всё-таки возьмешь? – махнул он бумажной банкнотой. – Нет, я же сказал – не парься. На предложение получить плату за проезд Серёга ответил отказом ещё в Николаевске. При других обстоятельствах он бы взял деньги, но пассажир попался уж очень необычный. Этот сорокалетний мужик в ладно сидящей, добела застиранной полевой форме капитана российской армии появился возле катера Серёги два дня назад. Серёга стоял без работы уже неделю. Его компаньон договорился о буксировке плашкоута [12]с грузом из посёлка Херпучи в Николаевск, и теперь они ждали представителя груза, который должен прилететь из Хабаровска. Компаньон носился по городу в поисках попутного груза, а Серёга томился на катере. «Агона» мерно покачивалась на амурской волне. Вода между причалом и бортом ритмично хлюпала, а кранцы поскрипывали в такт качке. От раскалённой палубы, слоясь, поднимался горячий прозрачный воздух. Вялый ветерок с реки приятно холодил лицо и не богатырскую грудь загорающего судовладельца. Сиплый, будто простуженный голос, нарушил ленивую дрёму. – Есть кто на борту? – Кого это принесло? – поднял голову Серёга. Увидев в человеке на борту признаки жизни, незнакомец вежливо продолжил: – Мне сказали, вы идёте в Херпучи. До Тыра не подбросите? Серёга по привычке хотел ответить солёной шуткой-прибауткой, но матерок застрял на языке. На берегу стоял армейский капитан, у которого вместо кистей рук из рукавов торчали два крюка из нержавейки. На правой стороне лица были видны следы сильного ожога. Розовый шрам сползал на шею и терялся где-то под гимнастёркой. Глазницу прикрывала уродливая складка обожжённого века, под которой перекатывался шар глазного яблока. Привыкший к реакции на свою внешность капитан переспросил: – Так что? До Тыра возьмёте? – Возьмём, только, когда отправимся, не знаю, заказчика ждём. – Да мне не к спеху, подожду. Сколько за проезд возьмёте? – Так довезём, не на себе же. – За так не надо. Я могу заплатить. Тем более обратно тоже надо будет выбираться. – Ну, если не торопитесь, то и обратно довезём. Нам по пути. Денег я с вас не возьму, а вот чего-нибудь из продуктов с собой прихватите, телепаться туда-сюда неделю будем. – Тогда я в магазин. Когда сюда шёл, видел. Максимум через час вернусь. Дождётесь? – Можете не торопиться, раньше завтрашнего утра не выйдем. Но если ночевать негде, приходите. В кубрике место есть. – Спасибо, договорились. Я тогда по городу прогуляюсь, а к вечеру буду. И ещё, может, перейдём на «ты»? – Без проблем, меня звать Сергей, можно Серёга. – А меня Андрей, – улыбнулся капитан, – до вечера! – Давай, – вяло махнул рукой Сергей. Вечером к причалу подъехала изрядно уставшая «Тойота». Из салона выбрался капитан, выгрузил из багажника две коробки продуктов и ящик портвейна «777», расплатился с водителем и крикнул на буксир: – Серёга, принимай! – Ты куда столько набрал? – Так ты сказал, денег не возьмёшь, а я на халяву не привык. Что не съедим, на борту останется. Там в одной коробке консервы: тушёнка, рыба, сгущёнка. А в другой – огурцы, помидоры в банках, чай, сахар, макароны, немного колбасы на закусь, ну и зелень. Колбасы и хлеба много брать не стал, побоялся, что пропадёт. – У нас не пропадёт, – повеселел Серёга, – я вижу, ты разговорной водой серьёзно запасся, – кивнул он на ящик с вином. – Так не хлебом единым, – в тон ему ответил Андрей, спрыгивая на палубу. – Куда нести, показывай. Серёга оказался общительным и весёлым собеседником. Перемежая слова обычной речи с острыми флотскими шутками, он быстро расположил к себе ветерана. За разговорами нарубили закуски и накрыли стол на корме. Серёга старательно делал вид, что не замечает увечий капитана, но тот, не стесняясь, достал из сумки сменный протез и сменил крюк на крепление для ложки и ножа. Отработанным движением пристегнул нож и стал ловко нарезать колбасу. Серёга отвернулся. Его смутила неприлично розовая культя, которая открылась при смене протеза, но Андрей лишь хмыкнул: – Всё в порядке, я привык. Что ещё порезать? – Вроде всё. – Тогда тащи посуду под напиток. Серёга принёс два гранёных стакана и вопросительно посмотрел на Андрея. – Подойдёт, – кивнул тот. Под мерный плеск волн разлили портвейн. – Ну, за знакомство, – подражая персонажу известной комедии, улыбнулся Андрей и, удерживая стакан культями, опрокинул его в рот. Завязался обычный между мужиками разговор. После очередного стакана Серёга решился задать крутившийся на языке вопрос: – Где тебя так? – А, – отмахнулся Андрей, не любивший разговоры на тему своего ранения и вообще о войне, – первая чеченская. И вдруг ему захотелось рассказать этому совершенно не знакомому человеку историю давней трагедии, безжалостно изменившей его жизнь. Трагедии, превратившей матёрого, прошедшего две войны офицера ГРУ в калеку и инвалида. Увидев в глазах Серёги немой вопрос, он толкнул к нему пустой стакан: – Налей. Молча выпил. – Набросай-ка ещё, – и одним глотком опрокинув в себя содержимое, опустил голову, – ну, слушай… Рассказ его был долгим, и Андрей прерывался только для того, чтобы выпить ещё «по пятьдесят». С каждым стаканом голос капитана становился глуше, а рассказ – яростней и злей, вызывая в воображении Серёги яркую картину тех трагических дней. – Моя группа возвращалась из рейда. Бои в Грозном шли тяжёлые – весь город стоял в развалинах. Духи [13] отчаянно дрались за каждый дом. Часто бывало, что в одном доме на разных этажах могли находиться и наши, и они… |