Онлайн книга «Жизнь»
|
– Стреляй в меня, любимая. Ее губы стали дрожать сильнее, а слезы, казалось, застыли в глазах. Я улыбнулся разбитыми губами, понимая, что готов умереть ради того, чтобы она жила. И мне стало так легко, словно я, наконец, разгадал сложную загадку, которая растянулась на всю жизнь. Мою жизнь. – Браво, Себ! – ухмылялся мерзавец и похлопал в ладоши. – Я ставил на тебя! Я не мог на него смотреть. Свои последние мгновения жизни я должен смотреть только на нее, чтобы запомнить. Чтобы ждать на той стороне, когда она присоединится ко мне, прожив долгую и счастливую жизнь. За нас двоих. – Давай, малышка! – нежно уговаривал я и продолжал улыбаться. – Ты будешь со мной во всех мирах. Ты же мне обещала, помнишь?.. Она рыдала, прикрыв рот рукой. – Нет! – вдруг закричала Зоя, мотая головой и сжимая ладони в кулаки. – Нет! Нет! Нет!!!.. – Я и это предугадал, – скучающе вздохнул Сезар. Он резко поднял руку с револьвером, направив на Зою, и нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел. Он убил Зою. Я услышал собственный вопль и упал на пол вместе со стулом, разбивая лицо. Сквозь боль и кровь я поднял голову и увидел то, что вмиг лишило меня рассудка. Мои глаза смотрели на худшее в жизни. Мои глаза видели смерть. Ее смерть. Зоя лежала на полу, у ног убийцы. Ее тело извивалось от боли. Ее одежда в крови. Ее живот истерзан смертельной пулей. Я выл и пытался добраться до нее. Я должен ее спасти. Я смогу ее спасти! – Она будет долго умирать, – раздался надо мной голос ублюдка. – Но ты не сможешь ей помочь, мой псевдо-друг Себастьян Эскалант. Мимолетная тень скользнула по мне, и новая резкая боль пронзила затылок. Сгусток ужаса и мрака затянул меня в свою трясину. Тишина. Она будила меня, вытягивая из болота мглы. Я распахнул глаза и увидел лежащие рядом наручники и пистолет. Внутренности сковало жутким предчувствием. Я приподнялся, невзирая на острую боль от побоев, и… Зоя. Она лежала рядом. Ее глаза направлены на потолок. Ее живот растерзан. Ее вытекшая кровь превратилась в застывший ореол, почти черного цвета. – Малышка? – позвал я, дрожащей рукой откидывая залипшие кровью локоны с ее лица. – Зоя?.. Но пальцы обжигал обреченный холод ее кожи. Пульс молчал. Сердце не стучало. Я прижался к ее лицу, пытаясь почувствовать бесценный выдох… Мозг поглотил дикий жар понимания, что девушка, которую я любил мертва. Горячие слезы покатились по щекам и падали на бездыханную Зою. Горло разорвал крик. Вопль невыносимой скорби разорвал черную тишину этого коттеджа. Я кричал. Я плакал. Я умирал, но почему-то еще дышал. Схватив с вешалки куртки, я стал обматывать Зою. Я поднял ее на руки и вышел на улицу. Метель стирала слезы с лица, превращая их в лед, пока я нес свою любовь туда, где был ничтожный шанс вернуть ее в этот мир. Босые ноги жадно проглатывали сугробы. А руки, кажется, примерзли к девушке, которая умерла ради меня. Сквозь завывания ветра я стал различать знакомый звук работающих лопастей вертолета. Я беззвучно закричал от радости, увидев свет автомобильных фар, которые быстро мчались на встречу. Вертолет над головой уже озарял меня мощным прожектором. Я поскользнулся и рухнул на колени, но удержал драгоценную ношу на руках. Нас окружали со всех сторон, и я прижимал ее к себе, пытаясь вновь подняться, чтобы быстрее донести Зою к спасателям. Из машины выпрыгнули люди и побежали в нашу сторону. Я поднялся, не чувствуя ног, и стал идти к ним на встречу, под кругом света прожектора. – Себастьян?! – услышал я голос брата и узнал его в одном из приблизившихся ко мне мужчин. – Спаси ее! – я пытался кричать, но получился лишь хрип: – Спаси… Спаси ее, брат! – О, Боже! Зоя?!.. – шокировано воскликнул он, когда я нападал на него. – Это из-за меня… Медики забрали ее у меня, и я рухнул на колени, глядя, как мою любимую несут к приземлившемуся вертолету. – Это я убил ее… Я убил… Кровавый рассвет второго января встречал Барселону. Казалось, что кровь, пролитая этой ночью, осветила утреннее небо алым заревом. Будто небо тоже горевало, что принимало в свою обитель прекрасного человека. Виктор смотрел в окно больничной палаты на восходящее солнце, пока глаза не заболели. Он поморщился, и устало помассировал переносицу, отвернувшись от ярких лучей рассвета. Мужчина тяжело вдохнул больничный воздух и посмотрел на брата, спящего химическим сном. Измученное родное лицо уродовали многочисленные кровоподтеки и синяки. Сердце Виктора взволновано стучало в груди, предвещая новые испытания. Он снова воскрешал в памяти события последних нескольких ужасных часов. Перед его глазами стоял, почти по пояс в снегу, раздетый старший брат, держа на руках окровавленный труп девушки, и умолял ее спасти. Скорая, полиция, журналисты. Он все также слышал их навязчивые и однообразные вопросы. Продолжал кривиться от вспышек фотокамер, закрывая собой искалеченного брата. А в ушах, ни секунды не переставая, звучала жуткая фраза, которую постоянно твердил Себастьян. Виктор закрыл глаза, запрокинул голову и опять воспроизвел в памяти жуткое бормотание своего старшего брата: «Я ее убил… Это я ее убил!..». – Виктор? Он вздрогнул и, открыв глаза, обернулся на звук голоса жены. Злата тихо прикрыла за собой дверь, позволив ему на секунду увидеть спину одного из двух полицейских, которых приставили конвоем к палате Себастьяна. – Как он? – встревожено спросила она. Не говоря ни слова, Виктор быстро шагнул к ней и заключил в объятьях. Она обняла его в ответ, нежно поглаживая по спине. – Я не знаю, что ему сказать, когда он очнется, – прошептал Виктор, еще крепче прижимая к себе жену. – Если бы такое случилось с тобой или… я больше всего захотел бы замерзнуть в том же снегу!.. – Виктор! – оборвала его Латти и, отстраняясь, обхватила лицо ладонями. Она заглянула в его глаза и отчаянно пыталась подобрать нужные слова. Но тщетно. Злата понимала, что таких слов в мире нет. Эскалант сглотнул и на миг прикрыл глаза. Поцеловал жену в лоб и, взяв за руку, повел к кровати, на которой лежал Себастьян: – У него обморожение. Докторам пришлось удалить три пальца на левой ноге и два – на правой. Злата судорожно всхлипнула и крепче сжала ладонь мужа. |