Онлайн книга «Бессмертные карлики»
|
В течение всей жизни он оставался осторожным человеком и сумел осенить себя ореолом справедливости. Его поступки, его образ жизни, его внешность – все укрепляло эту веру в его неприступную, неподкупную честность. Но столь цветущее, по-видимому, жизненное древо фирмы «Мартинец» подтачивал червь. И этот червь был Мартинец-сын, Мануэль, который в свое время с грехом пополам выдержал экзамен в парижской Сорбонне. Но зато молодой человек был центром внимания в Латинском квартале города благодаря своему образу жизни, блиставшему самыми циничными пороками. Прослыть испорченным в Париже стоит недешево, и молодой Мартинец расточил там деньги в размерах, причинивших много беспорядка в несгораемых шкафах старого Мартинеца. Но дон Хозе любил сына, красивого, как Адонис, и очаровательного, как Алкивиад. Блестящие пороки Мануэля льстили его самолюбию и наполняли отцовское сердце гордостью. Он хитро и осторожно выкачивал деньги из карманов своих клиентов в пользу хорошеньких любовниц Мануэля и на покрытие его проигрышей в клубе. Молодежь должна перебеситься, думал он. И Мануэль с веселой дерзостью бросался на ложные радости жизни. Его знали в среде прожигателей жизни от бульвара Сен-Мишель до вокзала Монпарнас. Все это, конечно, могло бы пройти без больших затруднений и неприятностей для оборотов фирмы, так как доходы дона Хозе были очень велики. Но к несчастью случилось, что юный и неотразимый перуанец был вовлечен в биржевую игру богатыми и влиятельными друзьями. Красивый Мануэль, как и все смазливые юноши, был самоуверенным глупцом и благодарной жертвой для всяческих обманов. Его долги росли, и он ничего не имел против того, чтобы получить возможность одним ударом освободиться от всех кредиторов. Ему удалось завоевать сочувствие дона Хозе к этим его намерениям. У старого юриста в глубине души был маленький уголок, где пряталась и порой ворчала страсть к игре. С небольшим капиталом и кредитом отца Мануэль включился в бесплоднейшую и пошлейшую азартную биржевую игру. Но ростовщики оказались жестокими к нему. Они заманили его маленькими выигрышами, которые постепенно превратились в огромные проигрыши. Красивый Мануэль был обчищен до нитки. Его любовницы охладели к нему, его портные выражали нетерпение, а его банк беспрестанно требовал все новых взносов. Дон Хозе платил и платил, сперва из своих собственных средств, а затем, когда они подошли к концу, из чужих. Он слепо доверял своему красивому сыну, ловко составленные телеграммы которого изобиловали блистательными перспективами на будущее. Наконец в один прекрасный день на Мануэля обрушился решающий удар… Его отъезд из Парижа весьма походил на бегство. Он оплатил свое возвращение целым рядом векселей на имя отца и приехал прямо в Перу, где вот уже полгода упражнял свои чарующие качества в клубах и дансингах. Теперь отец и сын, за спущенными гардинами, развалясь каждый в своем кресле, обсуждали положение. – Тебе вовсе не надо жениться на ней, – говорил дон Хозе своим благозвучным голосом, проливающим всегда утешающий бальзам на скорби вдов и сирот, тосковавших в его приемной. – Но Сен-Клэр был моим другом. Моя, – гм, гм, – совесть была бы несколько спокойнее, если бы малютка вошла в нашу семью. Приторно красивое лицо юного Мануэля выразило слабые признаки удивления. – Честное слово, я еще не знаю, хочет ли она замуж за меня, – сказал он медленно, с принужденным смехом. – Пустяки, – сказал вдруг жестко отец, – это для нее единственный случай… Для бедной девушки… Молодой человек, казалось, вернул снова свое прекрасное расположение духа. – Да, да, это правда, – шумно засмеялся он, – у нее, конечно, нет ни гроша. Старый джентльмен посмотрел на сына с упреком. – Профессор Сен-Клэр был необыкновенно одаренным человеком, – проговорил он наставительно. – Но немного непрактичным и неосторожным. – Ну да, он ведь доверил тебе свои деньги, когда уехал. Дон Хозе опасливо осмотрелся вокруг. – Лучше не говорить так громко… Его завещание исчезло, а свидетели погибли. – Не ты ли устроил это дело? – Упаси боже, нет! Что ты болтаешь, Мануэль? Но они нам больше не помешают. Часть состояния Сен-Клэра была вложена в наше собственное дело, это было счастьем, не то нам пришлось бы плохо, Мануэль! – Но разве ты не намерен уделить кое-что этой девчонке? – Нет, – ответил спокойно дон Хозе. – Не больше, чем это предписывает мне старая дружба с Сен-Клэром. Если ты женишься на ней, то все будет гораздо легче. Ты пожертвуешь собой, но зато… Мануэль подскочил в глубоком кресле. – Ты слишком мало ее знаешь, – сказал он с раздражением. – Она самая странная девушка, какую я когда-либо встречал. Я охотно пожертвую жизнью, чтобы получить ее. Но я не думаю, чтобы она согласилась выйти за меня замуж даже под угрозой попасть в самые безжалостные тиски бедности. Дон Хозе с изумлением посмотрел на сына. – Что ты говоришь, Мануэль? Она, наверное, спятила. – Наоборот. Она слишком умна. Я же чувствую, что она видит меня насквозь. Я даже не удивлюсь, если она подозревает кое-что… – Невозможно. Сен-Клэр взял с собой дубликат завещания. – А если теперь вдруг найдут его тело? Самоуверенная улыбка сморщила губы старого джентльмена. – Ты, значит, мало знаешь девственные леса Амазонки и утесы Кордильер, мой мальчик. Там пожирается все. Даже природа в этой местности обладает аппетитом. – Но его спутники? – Трое из них умерли прежде, чем Сен-Клэр достиг границы Перу, а после этого никто ничего не слыхал о нем. Это было больше года тому назад. – Не находишь ли ты, что мы поступаем не очень правильно с молодой девицей? Дон Хозе зорко взглянул на сына. – Именно ты довел меня до этого, – сказал он холодно. – Ты должен помнить, что твои безумные спекуляции заставили меня искать необходимый выход. Состояние Сен-Клэра спасло нас от разорения и скандала. И если маленькая Инес так высоко задирает нос, что отказывается от такого мужа, как ты, то она не заслуживает участия. К тому же у нее есть еще чековая книжка на тысячу фунтов, лежащих в Лондонском банке. – Это выудить ты не смог? – спросил сын. – Тебе нечего смеяться надо мной, Мануэль. Но я не желаю, по твоей милости, унизиться до открытого грабежа. – А вилла? Старый юрист нахмурил брови. Его глаза загорелись злобно, словно угли. – Она будет продана, – сказал он отрывисто. – А почему? – Потому что мои книги показывают, что Раймонд Сен-Клэр должен мне слишком много денег и я могу покрыть его долг не иначе, как продажей бунгало. Мануэль расхохотался, как безумный. – Ты – сущий черт. – Я – то, чем мне пришлось стать из-за тебя. |