Книга Золото твоих глаз, небо её кудрей, страница 192 – Михаил Харитонов

— Вагинальная стимуляция, — сообщил волк, овладевая крысой. — Никаких насильственных действий, никакого нарушения закона. Она не против.

Шушара действительно была не против. Она нашла у зайца то, что искала, и принялась за дело.

Когда член интеллигента, наконец, ожил, первый волк уже успел кончить. Второй занял его место, но засадил выше. Такое с крысой делали только в вольере. Однако ей неожиданно понравилось. Было больно, но было в этой боли что-то такое, волнующее. Она быстрее заработала языком, и заяц начал тихонько попискивать.

Из-за частой смены партнёров — волки, похоже, были чемпионами по скоростному спуску — она шла к оргазму довольно долго. Заяц уже начал качать права и требовать работать поэнергичнее — когда она, наконец, почувствовала, что готова сжать челюсти.

Через несколько секунд раздевалку оглушил душераздирающий вопль.

— Сдох, — констатировал волк, переворачивая тушку. Крови было много.

— Ну что, гражданочка, — весело сказал другой волк. — Что ж вы такое натворили? Незаконное проникновение на территорию полицейского участка, аморалочка, убийство. Зайчик-то наш был с правами человека, между прочим .

— Вообще за такие художества полагался принудительный дефолт мозга, лишение прав и перевод в электорат, — сообщил первый волчара. — Но это раньше. А теперь, я думаю — маналула.

Крыса сначала было подумала, что волки шутят. Но когда в руках одного из них появилась дубинка, а у другого — наручники, она поняла, что шутить здесь никто и не собирался.

Шушара отпрыгнула, забилась в угол. Дальше хода не было, разве что в окно. Но оно было маленьким и слишком высоко находилось. К тому же крыса догадывалась, что стёкла тут закалённые.

Волки не торопились. Они чувствовали себя хозяевами положения. И, в общем-то, были ими.

— Что, гражданочка? Есть жалобы? — ехидно спросил тот, что с наручниками.

— Зачем вы со мной так? — спросила крыса.

— У нас в отделении показатели не очень, — сказал тот, что с дубинкой. — Раскрываемость низкая, то-сё. Нам шеф сказал постараться. Ну вот мы того… стараемся.

— Ты, это, не надейся, — посоветовал другой волк. — На суде эмпаты покажут, что это ты зайцу причиндалы откусила. Заметь, правда. И мы тебя этого делать не заставляли. Тоже правда. Так что лучше начинай сотрудничать. Прямо сейчас и начинай. Мордой в угол, руки за спину, — он выразительно потряс наручниками.

— Я сотрудница ИТИ, — сказала крыса. — Вы сами говорили, сотрудников ИТИ трогать нельзя.

Волк с дубиной аж взвыл от смеха.

— Мы говорили! Слышь, — он повернулся к напарнику, — мы говорили! Она дефолтная, что-ли? Нет, ты прикинь — она сказала, мы сами говорили, а?

— Вообще-то правильно говорили, — спокойно сказал второй. — Сотрудников Института мы не трогаем. Вот только ты не сотрудница. У тебя пропуск синий. Такой прислуге выдают. Ты даже не лаборантка. Уборщица или подавальщица. Нам на инструктаже про итишные документы всё рассказали. Тебя тогда не было, — повернулся он к волку с дубиной, — поэтому ты лажанулся. Чуть не отпустил эту скобейду поебучую. А я проверил. Пока она ссать ходила, помнишь?

Шушара тут же и вспомнила, как она пошла в туалет отлить и оставила сумку на столе. Она подумывала захватить её с собой, но было как-то неудобно.

Тут в голове прощёлкнулась идейка. Так себе идейка, но ничего лучше не было.

Она постаралась взять себя в руки. Выровняла дыхание. Постаралась задвинуть подальше всякие чувства.

— Я сотрудница ИТИ, — сказала она спокойно. — Другая сотрудница. Давайте так. Или вы меня попытаетесь схватить. Тогда я кому-то попорчу шкуру сильно. Я смогу.

Волки переглянулись. Видимо, перспектива их не радовала.

— Или, — продолжила крыса, — вы оставляете меня здесь и посылаете в Институт бэтмена. К Автандилу Анзоровичу. Это наш безопасник. Бэтмену скажите, что задержали новенькую, Шушару. И готовы обсудить вопросы.

Волки переглянулись.

— Пиздит, — уверенно сказал тот, что с дубиной.

— Если пизжу, вы немного времени потеряете и всё, — сказала крыса. — А если не пизжу — у вас будут проблемы. И сейчас, и потом. Автандил Анзорович недавно назначен, ему нужно авторитет зарабатывать, — сымпровизировала она. — Будет меня искать. Свидетели могут найтись. Да мало ли чего. Оно вам надо?

— Заткнись, — бросил волк с наручниками и что-то тихо сказал второму.

Они пошептались, после чего огласил вердикт.

— Вот чего. Сейчас ты пойдёшь в хомосапник . Тихо, спокойно и без глупостей.

— Хомосапник — это что такое? — не поняла крыса.

— Предвариловка, — ответил волк. — Посидишь там, погреешься. А мы тут посмотрим, что за Автандил такой. Или так — или так.

Шушара понимала, что бежать из участка ей всё равно не удастся. Пришлось смириться.

Хомосапник оказался небольшой камерой без окон, очень холодной. В ней крыса просидела дотемна. Впрочем, «просидела» — это громко сказано: там не было ни мебели, ни подстилок. Обитатели хомосапника тоже не радовали. Половину камеры занимал огромный як: он спал на полу, покачивая рогами, и оглушительно храпел. От него дичайше разило перегаром.

В углу сидела на полу, сжавшись, тощая, ободранная овца, непрерывно бормочущая что-то бредовое. До крысы доносилось что-то вроде «спи-усни, моя голубка, спи-усни, мой голубок… дыши глубже, сон глубок… как дыра татарина, как дыра татарина… беее…». Что такое «татарина», крыса не знала, да и вообще овца производила впечатление ебанутой. В конце концов Шушара попыталась забиться яку под бок и немного покемарить — за неимением других осмысленных занятий.

Покемарить не получалось. Крыса мёрзла. Уши терзал бредок овцы.

— Начинайте штурм немееедля… во всех направлееениях… — блеяла она. — Бееейте братьев, бееейте, громите, поджигайте… Стремительным палом очистим землю от мееерзости… мучают нас на задворках вееечности… говно! говно! братья — говно! тентура — говно! мир весь тоже говно! Трееебуйте знания! Бееееее!

Як заворочался, рыгнул, придавил крысу толстым боком.

— Всеее на улицы… всеее… — стенала ебанутая овца. — Нам не нужно солнце говённой вселееенной! Пусть встанет настоящее солнце нашей свободы! Это пожары! Поджигайте всееех! Всееех! Жги и смотри! Как в глазах твоих соратников пляшет твоя будущая свобода под свееетом огня! Жгите поодиночке! Жгите в группах! Поджигайте подъееезды! Киоски с газеееетами! Траву, траву, траву поджигайте на газонах — гори гори ясно! Беее!

Туша яка сдвинулась, освобождая полоску нагретого пола. Шушара тут же её и заняла. На этот раз ей удалось отключиться.

Разбудили её вопли овцы:

— Трееебуйте знания! Владееейте знанием! И получите абсолютную свободу! Беее!