Книга Тайные поклонники Рины, страница 22 – Ирина Муравская

— Мы с папой вдвоем живём. И готовить оба не особо умеем. Вечно всё сгоревшее или недоваренное. Поэтому для моих рецептов это просто праздник. У вас нет подруги незамужней случайно с дипломом повара?

Все смеются, а я вообще-то очень даже серьёзно спросила. Идея найти кого-нибудь отцу у меня по-прежнему занимает один из основных пунктов. А если избранница ещё и кашеварить будет уметь, так это прямо джекпот.

— Вроде нет, но я поинтересуюсь, — обещает Екатерина Валерьевна, накладывая порции по ещё двум тарелкам и относя их в соседнюю с комнатой Арсения детскую, где резвятся под мультик девчонки.

— Леди Божья коровка, слышишь? Твоя тёзка там воюет, — прислушавшись, шутит "Сеня".

— Слышу, — я тоже оценила песенку в заставке. — Эту серию я уже видела.

— Арина, — слово берёт Виктор Анатольевич. Видимо решив, что необходимо выполнить родительский долг, устроив допрос с пристрастием у новенькой. — А это не ты на районную олимпиаду с Сеней ездила по… литературе же она была, да?

— Ага, — согласно киваю. — В девятом. Только я тогда была с другим цветом волос.

— Вот и я смотрю, лицо знакомое. Ты тогда второе место заняла вроде?

— Ага-а. Меня безбожно обскакали на последнем этапе, — многозначительно поглядываю на Арсения. — Хотя судя по твоей домашней библиотеке это неудивительно. Вот только я не заметила на полках Булгакова. Ты к нему, кстати, как относишься? — каверзно добавляю я. Не, ну а что? Железной уверенности по Андрею ведь пока нет. Остальные всё ещё остаются эпод подозрением.

— Нейтрально. Он остался для меня под большим вопросом, — Шевченко младший отвечает спокойно и без заминок. Нифига не понятно, понял он намёк или нет.

— М-м-м… ясно… — вот и неловкая пауза образовалась. Блуждаю взглядом по кухне, замечая горящие цифры на электрической плите. Начало десятого. Ого. Вот это я засиделась. Пора бы и честь знать. — Спасибо за ужин, всё правда было безумно вкусно, но мне, наверное, пора.

— В такое время не дождёшься маршруток. Я вызову такси, — Арсений уже тянется за телефоном.

— Не надо. Я обратно к Ритке пойду. У нас вторую неделю по выходным спонтанный девичник.

— А, ну ладно. Тогда провожу.

— Да не надо. Тут рядом.

— Надо-надо. Нечего девушке одной в такое время бродить, — поддерживает сына вернувшаяся мама.

А мальчикам можно? Какие-то двойные стандарты получаются. Думаю я, но вслух, конечно же, ничего не говорю, покорно соглашаясь на провожатого. Тем более что против реально ничего не имею. Этот район я плохо знаю и плутать по темноте пусть не прям страшно-страшно, но всё же неприятно.

Одеваюсь, тепло прощаюсь с хозяевами и жду задержавшегося Арсения на улице возле ворот. Который возвращается с ещё одной коробкой пончиков.

— Мама сказала вам, для девичника.

Категорически отказываюсь, а то совсем уж неудобно, но меня никто не слушает. Так и идём по слабо освещённой улице романтическим трио: я, он и пончики.

— Если хочешь, можешь завтра тоже прийти, — предлагают мне в какой-то момент. — Как раз закончим и заберёшь.

— О… — что-то даже теряюсь. — Я завтра не могу. Мы собирались с Ритуликом до центра скататься. Погулять, пошопиться. А в воскресенье у нас с папой "семейный" день. Уборка, набег на продуктовый, а вечером в пиццерию обычно ходим. Что-то вроде традиции, — кстати, о папе. Лезу за телефоном, надрывающимся от сообщений. Парочка от "N", два голосовых от родственничка, зато остальная дюжина от нетерпеливой подруги, которая ещё немного лопнет от любопытства.

— Ясно, — по голосу Шевченко опять ничего не понятно. Расстроен, не расстроен. Или же ему всё равно. — Тогда если ты не против, я сам всё доделаю и в понедельник принесу в школу.

— Было бы чудесно. Спасибо тебе большое.

— Пока не за что.

Следующие несколько минут идём молча, что позволяет послушать умиротворяющую мелодию загородной жизни. Гудящие щитки на столбах, лаяние собак через заборы, долетающие совсем тихо голоса в частных секторах. Так тихо, полное отсутствие привычного городского гула. Непривычно, но интересно.

— Слушай, мы во вторник идём в кино после уроков. Втроём с Яном. Не хочешь к нам присоединиться? — сама удивляюсь от своего предложения. — Очередной киношедевр по комиксной вселенной. Ты вроде как любишь всякое такое.

— У меня во вторник фехтование.

— Ммм… Жаль.

— Но могу попробовать перенести.

Перенести? Он согласен вылезти из своего панциря? Ради кино, компании, возможности ненадолго выйти из своего анабиозного одиночества или… меня?

— Класс, — разворачиваюсь на сто восемьдесят и теперь иду задом наперёд, стараясь беззаботно улыбаться, хотя на самом деле немного волнуюсь. Наверное, это заметно. В естественной улыбке обычно не вылезают оба ряда зубов. — С меня билет и попкорн. Должна же я как-то отблагодарить тебя.

— Это лишнее.

— Разберём… аоу, — попадаю каблуком в ямку, нелепо размахивая руками как чайка в припадке. Помогает. Равновесие ловлю и позорного бабах избегаю. Но дальше уже иду нормально. Не экспериментируя. — Координация — наше всё. Но хуже, чем когда я навернулась на линейке в прошлом году всё равно не будет.

— Точно, это ж ты была.

— Чукча с подранными колготками и поломанными гладиолусами? Да. Не заметила бордюр. У меня вечно какие-то конфузы. Я уже привыкла.

— Это потому что ты суетливая.

— Предпочитаю — гиперактивная.

— И это тоже. Но это на самом деле здорово, что ты не зависишь от мнения окружающих и не боишься казаться смешной.

— Сложно смеяться над человеком, если он сам над собой умеет посмеяться, — вот это я, конечно, изрекла философскую мысль. Нобелевку в студию!

— Твой девиз?

— Установка. Посылы в космос и всякое такое. Всё посылаю просьбу научиться петь, но, вероятно, у космической канцелярии перегруз. Как выла раненым ёжиком, так и вою мимо нот, — иду чуть впереди, разглядывая причудливого металлического и явно хэндмейдного дракона на крыше чьего-то гаража, пока после затянувшегося молчания не обнаруживаю, что всё то время, пока я рассматриваю дракошу, Арсений рассматривает меня. Хм… — Что?

— Я ошибся.

— По поводу?

— Ты странная. Но всё же в некоторой очаровательной манере.

Смущённо потупливаю взгляд, впериваясь взглядом в хрустящий под подошвой гравий и пропускаю момент, когда разномастные заборы резко обрываются четырёхполосной трассой, уходящей в лесополосу. Нам на другую сторону.

Выискиваем пешеходную зебру около одиноко торчащей на обочине остановки и как законопослушные граждане дожидаемся, когда какой-нибудь водитель уступит нам дорогу. Светофоры на данном участке не предусмотрены.