Книга Сам себе властелин 2, страница 33 – Александр Горбов

— А чего вы тогда убежали? Поле боя за нами.

— Честного поединка не было. Вы магией нас били!

— У вас тоже маги были. Не выводите швоих колдунов, мы тоже не будем.

— Верните семейные реликвии, негодяи!

— Бежим и падаем. Никто не шмеет требовать нашу добычу.

Переговоры зашли в тупик. Рыцари требовали вернуть захваченное оружие, Уру-Бука крутил фиги, плевался и жадничал.

— Бука, — шепнул я ему, — продай им этот хлам.

— Они его перекуют и новые дошпехи шделают.

— Дорого продай.

Светлые от предложения сперва отказались. Обозвали тёмных крохоборами и торгашами. А затем спросили, почём отдаём барахло.

— На вес в золоте, — подсказал голос из появившейся двери Казны.

Уру-Бука так им и передал. Светлые взбесились, долго ругались, обещали пойти в суд и с жалобой в Светлый Ковен. Только в спортлото не обещали написать.

— Половину веса в серебре, — сдались светлые, — не больше!

— Может, ещё тапочки Владыки попрошите?

— Это грабёж!

— Мы вас в гошти не звали, между прочим. Не хотите брать, мы их на переплавку пустим.

— Две трети веса в серебре!

— Сделай им скидку, Бука. А то они до вечера орать будут.

— Пол веша в золоте, — смилостивился орк, — на большее можете не рассчитывать.

В конце концов сошлись на одной десятой веса в золоте. И продукты для пленников в нагрузку. Кормить дармоедов в подвале за свой счёт мы не собирались.

— Продешевили, — проворчала Казна и с хлопком исчезла.

— Жря мы шогласились вернуть оружие, — скривился Бука, — они его против наш ишпольжуют.

— Не скажи. Во-первых, мы ударили по их кошельку. Во-вторых, пока они починят или перекуют, пройдёт время, и осада может кончиться. Ну и золото мы всегда можем лучше применить, чем кучу металла.

* * *

Вернулись светлые не сразу. Со стен мы с Уру-Букой наблюдали за большим скандалом. Похоже, идея заплатить тёмным не понравилась многим. Даже до нас долетали возмущённые крики, хотя слов и нельзя было разобрать. Но партия “заплатить” в конце концов победила “жадин”, и к воротам приползли гружёные телеги.

— Сначала продукты для пленных.

— Мы хотим убедиться, что пленники живы и достойно содержатся!

Я приказал надеть повязку на глаза одному из парламентёров и шепнул Йорику, чтобы тот поводил его по лабиринтам подземелий не меньше получаса.

Мешки с картошкой, мукой, сушёным мясом и какой-то жёлтой крупой орки утащили в кладовую, и пришёл черёд обмена металлолома. Предложение поменять “на глаз” Бука решительно отверг.

— Вжвешивать будем. Тащите вешы.

Уру-Бука показал, что ещё тот хитрец. До приезда светлых он приказал рассортировать оружие, отложив в сторону самое ценное: самые богатые доспехи, зачарованные клинки и топоры. А затем погнул и затупил их до полной негодности. И судя по всему, оказался прав. Светлые надеялись забрать в первую очередь ценности и не платить за обычный хлам. Но его вынесли в первую очередь.

— А где всё остальное? — попытался возмущаться эльф, старший в делегации, — несите всё, мы должны посмотреть, что с доспехами.

— Берите по очереди, — рыкнул Уру-Бука, — вшё отдадим, не волнуйшя, крашавица.

— Я мужчина! — эльф покрылся пятнами от гнева.

— Не жнаю, не жнаю, ваш эльфов шложно разобрать, где мальчик, где девочка.

Эльф напыжился, отвернулся и больше с Букой не разговаривал. А тот заставил расплачиваться сразу за каждую тележку с металлоломом. При этом постоянно задирал светлых и подначивал.

Куча сломанных доспехов почти исчезла, осталась только маленькая кучка отобранного Букой. И тут он сумел зацепить эльфа очередной шуточкой.

— Ты грязный орк, — взорвался эльф, — ненавижу всё ваше отродье! Тёмная тварь из диких земель! Всех перебью, уничтожу, в порошок сотру! Уроды зеленокожие!

Уру-Бука вздохнул, развёл руками и пошёл в замок.

— Жакрыть ворота!

— Эй! — всполошились светлые, — мы не всё обменяли!

— Ничего не жнаю, — Уру-Бука скривился, — ваш эльф ошкорбил меня, и я не шобираюшь вешти с ним дела.

Ворота захлопнулись. Светлые минут десять поорали под ними и убрались к себе в лагерь.

— Бука, ты же специально его провоцировал, — я подошёл к орку, чтобы выяснить причины.

— Ага, — орк расплылся в улыбке, выставив клыки на всю длину, — мы так вшегда торгуем. Национальная традиция. Мы даже гоблинов доводим до белого каления. Они шразу шкидку нам делают, не дожидаяшь.

* * *

— Владыка, шветлые!

— Опять торгуются?

— Нет. Штурмовать шобираются.

— Второй раз за день? Ну и настырные.

Я бросился на башню, где мы утром стояли с мумием. Как они меня достали! Можно было хоть вечер мне спокойный оставить? Чтоб их всех тьма забрала. Вот обозлюсь и всех их закидаю “Великой Тьмой”. Пусть мне самому будет страшно, но этих гадов я достану.

— Деда, я здесь.

Мумий у бойницы обернулся. На мёртвом лице застыло озабоченное выражение.

— Трудно будет, Ваня. Посмотри.

Он указал рукой на строй светлых.

— Видишь?

— Ммм, что именно?

— На магов смотри, как они встали. Сделали разбор и учли ошибки. Вон тот, в зелёном, будет прикрывать остальных. Те два, которые в синем и жёлтом, затеют со мной дуэль. А остальные накроют защитой ряды солдат. Тяжело придётся. И “Великую Тьму” не дадут тебе в полную силу развернуть.

И точно, перед строем латников яркими солнышками вспыхнули магические огоньки.

— Ваня, — за спиной появилась бабушка, — я тебе бутерброд принесла.

— Ба, некогда.

— Быстро съешь, я сказала. И так почти не обедал и ужин теперь пропустишь. Не начнут без тебя, ешь давай.

Знаете в чём разница между атакующим драконом и бабушкой? С драконом есть шанс договориться! Я развернул бумагу и вытащил бутерброд. Если, конечно, можно назвать монументальное сооружение в четыре этажа с помидорами, ветчиной, сыром и листьями салата таким скромным словом.

Пока я кусал эту вкусную башню, бабушка и мумий распределяли цели и планировали магическую битву.

— Нет, так не пойдёт, — нахмурился мумий, — лучше тебе встать на Привратной башне.

— А ты?

— Я отсюда. Размажем им фокус.

— Ваня с тобой?

— Пусть идёт на стену и попытается повторить утренний фокус. Слышишь, Ваня? Перемещайся по стене и пробуй поставить Тьму в разных местах.