Книга Сам себе властелин, страница 31 – Александр Горбов

— Вот, помню, в молодости учился я у одного некроманта, — разговорился мумий, — так он любил поднимать зомбей исключительно в дождь и желательно под утро. Разбудит меня в три ночи и тащит на кладбище. На улице льёт как из ведра, а я копаю. Вода в яме скапливается, чуть не плавать приходится. А он стоит рядом, руки вверх поднимет, и читает стихи.

— Зачем? — я на минуту остановился и вытер пот со лба.

— Говорил, от стихов характер у зомби делается мягкий и незлобивый.

— Серьёзно?

— Ну как сказать. Зомби у него выходили склонные к меланхолии и рефлексии. Чуть не уследишь, сбегали на тренинги по личностному росту и саморазвитию.

— Может, стихи плохие были?

— Может и стихи. Ты не останавливайся, копай.

Снова приложившись к фляжке, мумий продолжил бесконечный монолог.

— А я зомби не люблю. Портятся быстро, характер скверный, да ещё и разговаривать могут. И ладно, если бы по делу, так ведь философствуют. Или как начнут о политике спорить, хоть уши затыкай. И всё-то они знают, и у каждого советы, как страну поднять. Не покойники, а кладези мудрости.

— Ты так говоришь, будто живые по-другому.

— Да? И живые так же? Ну не знаю, я больше с мертвецами общался. А вот помню…

Но тут моя лопата стукнула обо что-то твёрдое.

— Что там?

— Похоже на гроб.

— Нет, открывать не надо. Вылезай наверх, я буду оживлять покойничка.

Мумий встал на краю ямы и затянул длинное унылое заклинание. Я пытался разобрать слова, но через пару минут бросил. Зато вдруг понял — мумий напевает его на мотив «В лесу родилась ёлочка». Я хихикнул и мумий покосился на меня сердитым взглядом.

— Восстань! — наконец закончил завывать мумий.

Крышка гроба съехала набок. Лежащий на боку скелет заворочался и недовольно заворчал.

— Ну рано же…

Костлявая рука ухватила крышку, потянула обратно.

— Восстань, я сказал!

— Ещё пять минуточек…

Скелет попытался закрыться крышкой, будто одеялом.

— А ну, быстро вставай! — мумий возмущённо топнул ногой.

— Не буду. При жизни — вставай по будильнику и на работу. Умер — опять вставай. Дайте выспаться!

С пальцев мумия сорвалась молния и сожгла несчастную крышку.

— Подъём, мёртвый! Тебе некромант приказывает!

— Неприлично это, ночами шляться по кладбищам, — скелет встал и сердито посмотрел на мумия, — шуметь и спать не давать.

— Ты мне поговори. Вылазь!

— Ходят, будят, — бурчал мертвяк, выбираясь из ямы, — даже не спросят, хочу ли я оживать. А я не хочу! Это насилие над личностью, между прочим.

— Деда, а чего он разговаривает? Остальные же у нас молчат.

— Не знаю, — мумий выглядел смущённым, — кажется, я заклинания напутал. Надо перечитать «Некромумикон» и заново вызубрить.

— Ну, чего надо? — скелет подбоченился и сердито посмотрел на мумия.

— Как зовут? — вмешался в разговор я.

— Ричард Йорвик Тарлтон, — важно задрав голову, ответил скелет.

— Йорик.

— Йорвик!

— Поздно, — мумий нахмурился, — я сказал Йорик, значит Йорик. А ну, бери лопату и вперёд вон ту могилу раскапывать.

— Ходят, будят, работать заставляют, — бухтел скелет, но лопату взял и начал рыть, — и главное, почему я? Целое кладбище вокруг, так обязательно меня надо было поднимать. Может меня проклял кто? Вот бы найти эту сволочь и тоже заставить работать.

— Может, обратно его уложим? — спросил я у мумия, — слишком уж разговорчивый.

— Пусть копает. А будет много болтать, распишем его под гжель и поставим на воротах консьержем.

Скелет обернулся.

— Под гжель не хочу, давайте под хохлому лучше, она веселее.

— Копай! — мы гаркнули на него хором.

***

Когда начало светать, мумий уже поднял два десятка костлявых. Все были молчаливые, никто не сказал даже слова. И только Йорик бродил среди надгробий и возмущался.

— Иди сюда, — позвал его мумий.

— Опять иди, да сколько можно. Командуют, командуют…

— Как ты мне надоел, а. Залазь в свою могилу.

— Зачем?

— Упокою тебя и спи дальше.

Скелет быстро спрятался за могильный камень.

— Не надо! Не хочу обратно!

— А чего ноешь? То не разбуди, то обратно не уложи. Надоел!

— Мне и так хорошо, не надо в могилу.

— Будешь нудить?

— Не буду! Вот честное костяное, не буду.

— Ух, смотри у меня! А то упокою прямо на месте.

Мумий погрозил Йорику пальцем и махнул мне рукой.

— Всё, идём домой.

Толпа скелетов построилась в колонну по два и маршем двинулась за мумием. Я шёл сзади, зевал и думал, как лучше применить болтливого Йорика. А ведь мысль поставить его на ворота не лишена смысла: пусть забалтывает светлых, если те появятся у замка. Надо только атмосферно обыграть и добавить антуражу.

— Эй, говорливый наш, иди сюда.

— Да, Владыка, — Йорик выбрался из строя, на ходу изобразил поклон и зашагал рядом.

— Хочу тебя к работе приставить.

В глазах скелета полыхнули зелёные огни.

— Опять работать. Да что же такое, а? При жизни говорил — после смерти отдохнёшь. Умер, всего лет сто полежал и опять работать. Владыка, это эксплуатация получается.

— Ты отдыхал больше, чем прожил! Обратно в могилку хочешь?

— Эм… Нет, пожалуй, нет. Что делать надо?

— Языком работать будешь.

— Как это?

— Назначаю тебя консьержем. Будешь стоять на воротах, охранять от внезапных посетителей.

— А что, это я могу.

— Если приедут светлые, ты должен их максимально задержать болтовнёй, пока мы оборону не организуем. А если получится, то уговорить их уехать.

— Попробую. Светлые тоже люди, всегда можно договориться.

— Главное, чтобы они тебя перед этим не порубили на кусочки.

Йорик задумался.

— Мне понадобится реквизит. Тряпки старые, одежда разная, мешочек с песком, цепи.

— Ты же вроде воин? На могиле было написано.

— Ну и что? Театр я всегда любил, а тут такой шанс!

— Будет тебе реквизит.

Скелет гордо выпрямился и задрал голову.